— Ох уж мне эти ваши термины, — качнув головой, произнес Эдуард. — Хотя это было куда большей проблемой в первые недели. Понапридумывали словечек, да сокращений.
— О, Ал, это — больная тема. Наш гордый щитоносец был одним из тех, кому перерождение далось особенно тяжко. Так уж вышло, что в наш век технологий не все успели познакомиться с прелестями современных технологий.
— Да будь моя воля, я бы еще полвека с ними не знакомился! — грозно заявил мужчина. — Все эти окна, цифры, уровни, вычурные правила. Во всей этой мишуре было только два плюса: глаз вернули и спина не болит. В остальном, одна ересь бесчестная.
— Почему же бесчестная? — удивился я. — Тут, вроде, как раз все по четким правилам оформлено.
— От глупых правил и работы нормальной ждать не приходится. А эти ваши характеристики — просто цифры. Взять ту же силу. Вот сколько нужно силы, чтобы поднять бревно и отнести его до склада? Знаешь?
— Ну… сотня? — я предположил наугад.
— Ага, аж два раза, — хмыкнул он.
— Что же, в этом есть доля истины, — холодно заметил маг. — Все дело в том, что интерфейс Системы не рассчитывает такое взаимодействие. Иными словами сила нужна лишь для того, что имеет к ней отношение на "игровом" уровне. Например, урон от твоей атаки. Так же для использования определенных предметов требуется иметь определенное количество силы. В то же время в физическом мире она не имеет никакого отражения. Хоть пять очков будет, хоть сто пять, разницы нет, если ты решил поднять гантели.
— Вот оно как…
— Не обольщайся, что все понял, — ворчливо произнес мужчина. — Если бы все работало так просто, я бы и слова не сказал. Так эта гадость делает исключения из исключений. А это уж, извините за мой французский, задница.
— А можно чуть подробнее про задницу? — взмолился я, чувствуя, что информации становится все больше, а пояснить никто ничего не стремится.
— Женская задница представляет собой… — начал было Мирон.
— Ударь его вместо меня. Только аккуратно, — вздохнул танк. — Вот, что ни слово, все к одному сводит, ирод. Мирон, слышал? Ты — ирод, натуральный.
Так как выполнить маленькое поручение мне было не трудно, скорее даже в радость, я слегка пихнул мага локтем под ребра, заставляя того заткнуться. Мне не жалко, ему полезно. И хоть мой тычок вряд ли мог нанести ему урон, ощущения должны были быть не слишком приятными. Не даром же он оборвался на полуслове, так и не дойдя до анатомических подробностей.
— Ладно вам, уж и слова ни скажи вам. В общем, Ал, суть в следующем. Если ты возьмешь тонну стали, хрен ты ее подымешь. Но вот какой-нибудь легендарный меч, который сделан из тонны той же стали, ты вполне можешь взять и даже помахать, если параметры позволят, — он все же снизошел до объяснений. — В обратную сторону тот же принцип. Ты можешь взять тяжелый кусок стали или даже жонглировать гирями, но если для использования высокорангового кинжала требуется хоть на единичку силы больше, чем у тебя есть, уже штраф к урону. Даже если кинжал весит, как зубочистка.
— Именно, — словно подписавшись под каждым словом, произнес Эд. — И это разрывает мне сердце. Пусть и не очень сильно, так как про два плюса я приуменьшил. Смерть, как говорится, — лекарство от всех недугов.
— А как вы умерли? — вопрос мог показаться неэтичным, даже грубым. Но отчего-то мне было любопытно. Как-никак, все мы прошли через это, а потому накладывать на такой вопрос табу — все равно, что стесняться общественной бани.
— Убили меня, — холодно сказал он. — В метро толкнули, ну я и сыграл в Берлиоза. Не знаю, уж, как именно меня поделило, но суть ты должен уловить. Я так и не узнал, чем именно оказался неугоден, но закрадываются смутные подозрения. Я же не самым последним человеком был. Чуть повыше рангом, преподавателем.
— Ну, если судить по отношению масс, то даже это будет спорно, — услышав знакомую тему, сказал я. Недоумевающий взгляд обоих товарищей обратился ко мне, словно требуя продолжения. — Я сам подумывал о такой работе. Не скажу, что у меня был какой-то блеск в глазах от перспектив, но до определенного момента я думал, что они вообще есть, потому и думал стать учителем. К сожалению, оказалось, что проще пойти работать кассиром или дворником. Зарплата не уступает, зато ответственности меньше. Там еще и другие неприятности подвалили, так что не срослось.
— Ну и правильно. Дело неблагодарное, зато все ждут от тебя свершений. Часто невозможных, — согласился Эдуард. — Пробовал я и в школе работать, и в ВУЗе. Толку-то? Порядочных людей все равно учить не придется.
— Как гласит аксиома Эскобара: При безальтернативном выборе из двух противоположных сущностей обе будут являть собой исключительную хрень, — сказала Алена. Девушка приблизилась под конец нашей дискуссии, заглядывая в котел. — Поэтому, когда готовим, мы и не предлагаем выбирать.
— Милая барышня, — танк недовольно покачал головой. — Да будет известно, моя дорогая, что ваш исключительный талант превращать несъедобную отраву в приличную пищу — единственная причина, почему наш отряд не распался.
— В кои-то веки мне и возразить нечего, — поддержал общее настроение маг. Он как раз расправлялся с последнем клубнем, что вот-вот отправится к очищенным собратьям.
— А так хотелось поспорить, — проворчал мужчина, морща лоб.
— Будет вам, ребят. Мы скоро уже закончим, так что прекращайте свои диспуты. Лучше соберитесь и приготовьте животы. Олег во время охоты столько мяса наволок, что ужин будет жирным. Он аж четырех кабанов приволок, и все отменного качества.
— Наверняка, он в каждом узнал Валю, вот и рубанул по ошибке, — добавила яду магичка. Я даже не удивился такому отзыву о коменданте. Сам не лучше. — Ладно уж, давайте это на костер, — скомандовала она, а сама отправилась за прочими ингредиентами.
Благо, что с другими овощами, а уж тем более с мясом проблем у девушек не возникло. И я довольно быстро понял, почему. Из-за склада вышла Вася, везущая небольшую импровизированную тележку. Настоящая гора мяса, которой можно было одному питаться недели две, ни в чем себе не отказывая. Здесь же, где лесной живности было хоть отбавляй, а вот с холодильниками беды, никто не думал заготавливать впрок. А потому я даже не сомневался, что все это добро отправится прямиков в котел, а после к столу.
— Здесь. Уже радует, — заметив меня в окружении товарищей, сказала женщина. — Он помогал? — тут уж вопрос адресовали хозяйкам полевой кухни. Обе девушки согласно кивнули, даже не подумав подрывать мою репутацию. Вот только о кулинарии, как бытовом навыке я узнал не так уж и много. Прогресс остановился на десяти процентах. Очевидно, что большего из чистки картошки Система выжать не могла.
Как наиболее крупный среди нас, танк взял на себя физический труд, Мирона приворожил огонь, в котором маг снова копался палкой, а меня предоставили самому себе. Почти. Вася встала рядом со мной, так же наблюдая за процессом, но отвлекая меня самого. Любопытство и интерес, поселившиеся где-то глубоко, невольно рождали вопросы. Во-первых, было интересно, как эта девушка попала сюда. Смерть — есть смерть, но даже она бывает разной. А уж какая жизнь была до и после — это как раз во-вторых. Единственная причина, по которой я не мог спросить все прямо, крылась в том, что заводить подобные разговоры чаще всего было неуместно. Мирон сам завел беседу, к которой после подключился Эд.
Я сам не заметил, как уже минуту смотрел на нее, размышляя о том, как подступиться с расспросами. Зато все прекрасно заметила Вася, переводя на меня взгляд зеленых глаз.
— Чего? — шелестящим голосом спросила она.
— Да так, — выдал я самую неуместную фразу, какая лишь могла прийти на ум. Вот уж где действительно мешала привычка без устали копошиться в собственной голове. — Задумался просто. О смерти.
Девушка изогнула бровь, а я прописал себе уже вторую оплеуху. Видимо, нести всякий бред — это зараза, которую мне удалось подцепить из разговора с магом. Хотя этот прохвост наверняка нашел бы более удачный ответ. Даром, что его страсть к огню неплохо отвлекала его от более естественной слабости.
