— Нокт — это тоже Солнце.

Митч Калрус не понимает, что она имеет в виду.

— Это означает, что если достаточно долго двигаться в одном и том же направлении, то рано или поздно вернешься в исходную точку. Что наша Вселенная имеет форму замкнутой гиперсферы, которая в проекции на плоскость имеет периметр чуть меньше семисот астрономических единиц. Есть Солнце, планеты, спутники и астероиды. Солнце — это Рай, источник всего добра в нашем мире. Кроме него в этой Вселенной есть лишь Умбра, черная дыра — Ад, в который рано или поздно падет все зло.

— Именно так они ее и убьют, — добавляет Митч. — Они собираются сбросить Анну в Умбру. Несмотря на всю ее неуязвимость. Полную неподвижность во времени.

— Она — непоколебимая скала, а Умбра — непреодолимая сила, — резюмирует Линисд.

— И что же произойдет в тот момент, когда она достигнет горизонта событий?

— Это во многом зависит оттого, какая из двух таинственных сил окажется в выигрыше: та, что защищает Анну Пул, или та, что создала нашу Вселенную вместе с ее фундаментальными законами.

Кто же сыграет роль этих сил?

Джон Чжан знает, что не успеет спасти мир за отведенное ему время. Только не в одиночку. Однако величайшее из когда-либо сделанных открытий заключается в том, что даже Стерегущий Бог подчиняется определенным правилам.

И вот Чжан решает хитростью заставить Бога выполнить работу за него; он совершает деяние столь мерзкое и опасное для фундаментальной структуры всего сущего, что буквально заставляет Вселенную вмешаться — так пришедший в ужас родитель забирает из рук карапуза заряженный пистолет. Он внедряет в свой мозг всю бесконечную Структуру миров, и в наказание, в точном соответствии с его планом, Земля и все пространство в радиусе 48 световых часов от Солнца помещается в камеру одиночного заключения; сбрасывается в карманную вселенную столь бесконечно малого относительного размера, что во всей системе СИ не найдется префикса, подходящего для его описания. Алеф физически делится на две части, а Умбра становится соединяющим их перешейком, бутылочным горлышком в пространстве-времени. Внезапный разрыв связи с Землей поражает Ула до глубины души, а фронт идущей навстречу гравитационной волны вселяет в него страх — в той мере, в которой он способен ощущать какие бы то ни было эмоции помимо необузданной жажды разрушений. Когда он достигает своей цели, лишь на несколько секунд отстав от стерилизующего света десятков опасно близких гравитационно обусловленных сверхновых, на месте звездной системы его оппонента остается лишь горизонт событий диаметром в пять километров. После краткой задержки, в течение которой Страж перекраивает Солнечную систему согласно предпочтениям человечества, Земля возобновляет свое движение вокруг Солнца, Луна продолжает обращаться вокруг Земли, а жизнь идет своим чередом.

Невероятные молнии окружают Джона Чжана и бесследно уничтожают его где-то за пределами орбиты Юпитера. В ходе расследования обстоятельств «Новой космологии» найти его уже не удается, но спустя несколько лет все же становится ясно, что спасением мира люди обязаны лишь ему одному. После Первой горячей войны эта информация, как и многие другие сведения, оказывается безвозвратно утерянной. Что же до остального человечества? Да, мы знали о существовании нескольких похожих на Землю планет, но никто на полном серьезе не рассчитывал туда попасть. С точки зрения прагматики, Вселенная всегда была не более, чем пейзажем, и лишения из-за ее утраты испытали лишь астрономы. К тому же на Земле всегда хватало и своих проблем. К чему все эти пустые надежды? Летающие машины, реактивные ранцы и города на Луне? Прежде, чем думать о чем-то подобном, следовало бы привести в порядок свою собственную планету. Другой у нас нет, и она по-прежнему с нами. Так почему бы вам не взглянуть на вещи с другой стороны? Ведь жизнь продолжается…

Январский день 2016 года в Глубокой Фоновой Обсерватории Мауна-Лоа близится к вечеру; Анна Пул и Митч Калрус сидят на траве, откуда открывается вид на остров и Тихий океан. Долгий и запутанный разговор с астрономами подошел к концу. Объект, изображенный на черно-белых распечатках, которые они держат в руках, уже несколько раз менял свое название: «LSEAT LocalSC 45-662ACE-199204/444KJ», «объект Грея-Йордхайма», «квази-квазароподобное небесное тело», и вскоре будет переименован в «аномальное многослойное скопление сверхновых». Но это не сам Ул. Это оставленный им след.

Специальные военно-воздушные силы США, ранее известные как Департамент Особых Авиационных Исследований, располагают почти тысячей сверхлюдей VI класса, горсткой VII класса и неизвестным количеством более мощных Стихий, которых они держат в тайне; этого вполне достаточно, чтобы провернуть практически бесшумную и бескровную наземную войну, имея в качестве поддержки только радар — без медиков и транспортных колонн снабжения. Кандидаты проходят жесткий отбор. Они делают хорошее дело. Без всякой секретности, в ярких костюмах. Некоторые из них, будучи тренированными членами береговой охраны, полиции и противопожарной службы, спасают людей на море, ловят преступников и выносят людей из горящих зданий. Кто-то даже идет на диалог. Люди либо не верят им вовсе, либо, наоборот, питают безоговорочное доверие, руководствуясь той или иной степенью иррациональности. В других странах суперменов нет. Никто не доверяет Стихиям. Никто не доверяет американским СВВС. Никто не доверяет США.

Нет, в ЦРУ Стихий нет. Как и нет и секретных операций с их участием. Если, конечно, прислушиваться к официальной версии событий, не обращая внимание на заголовки международных газет за последние пять лет.

И нет, на Ближнем Востоке отнюдь не спокойно.

И речь ведь идет лишь о хороших суперменах — о тех, кто был призван на службу не по воле случая, а для помощи миру. А как же ежегодники? Их по-прежнему держат в тайне. В основном. Отчасти. Точнее, вообще никак. Городская легенда. Противоречивые отчеты. Никаких фактов. Ненадежные факты. Ложные факты. Есть, конечно, Арика Макклюр (ведь иначе с какой стати американцам наделять девочку-подростка силами VIII класса? РАЗВЕ ЧТО <далее следуют разнообразные теории заговора, одна смешнее другой>) со своей историей (которая частично подкрепляется доказательствами, но по большей части отвергается СВВС, да и вообще в ней довольно многое не сходится). Некоторые уже свели воедино бóльшую часть разрозненных фактов, но последний кусочек паззла, который им когда-либо удастся найти — это Рим, год Двенадцатый; с тех пор нарождающихся Стихий заблаговременно изымают, изолируют, а затем устраняют при помощи все более экстремальных мер. Они, впрочем, продолжают прибывать. Несмотря на все попытки, на Земле до сих пор появляются Стихии.

— Есть разум и есть сила. В том подвале в Омске я думал, что вот-вот лишу его жизни. А оказалось, что лицезреть настоящего Ула мне так и не довелось. Мне нужен полный доступ к моей силе. Не эти жалкие крохи, размазанные по миллиону человек, которыми я не являюсь.

— Мы могли бы попробовать взломать Рецепт методом грубой силы, — предлагает Анна.

Наступает долгая пауза.

Анна терпеливо ждет, пока Митч пытается осознать колоссальный масштаб ее предложения. Длина Рецепта составляет шестьдесят триллионов бит, но куда важнее его информационная плотность, которая настолько высока, что за все годы, прошедшие с момента его открытия, человечеству удалось расшифровать лишь несколько процентов текста. Представьте учебник по химии толщиной в пять сантиметров. Сожмите его до размеров рукописного конспекта на четырех страницах. Теперь напишите учебник пятисантиметровой толщины с той же плотностью, что и конспект. Повторите всю эту процедуру с десяток раз и получите Рецепт.