Майк присел на ступеньки у самой двери и сказал: «Народ, мы тут кое-что принимаем; вы как, в курсе?»
— Мы только пару минут назад все подключили, — ответил доктор Филип Худ; он был чуть моложе Майка, носил бороду и очки в толстой оправе. Мы еще ничего не проверяли, но… Хью?
Хью — невероятно низкорослый брюнет с волосами на косой пробор — даже не потрудился оторвать голову от панели, из которой торчали щупы его мультиметра. — Мы еще не проверили каждое соединение в цепи, но теоретически детектор вполне может работать. ЛПФИНЗ начали раньше?
— В том-то и дело, что нет.
— Тогда что мы принимаем? Шум?
— Синусоиду в диапазоне M2B. Я подумал, вдруг это вы проверку устроили.
Хью выдернул свои приборы из панели, которой только что занимался. — Эту часть системы еще никто не трогал. А сейчас в нашей цепи нет ничего постороннего. Она должна работать без всяких перебоев. Если, конечно, работает.
— Проверьте наземные радары дальнего обнаружения, — предложил кто-то еще. Послышались смешки — по уже сложившейся традиции любой сбой в системе сваливали на самую отдаленную и недоступную часть детектора, ведь все знали, какое удовольствие Майку Мёрфи доставляют путешествия вверх-вниз по лестнице. Впрочем, на этот раз предложение было вполне разумным, поэтому Майк кивнул, взял свой фотоаппарат, с трудом поднялся на ноги и направился к лестнице.
* * *
Прошел час. Майк сделал свою фотографию, однако команда ЛПФИСК так и не смогла найти неисправность в своем оборудовании, а ЛПФИНЗ продолжала настаивать, что они еще даже и не пытались передавать сигнал. Более того, впоследствии они сообщили, что назначенное время активации подошло и прошло, а им так и не удалось заставить передатчик работать.
Спустя еще несколько часов команда ЛПФИНЗ сообщила, что теперь их средово-преонный передатчик, насколько они могут судить, находится в полностью рабочем состоянии, но несмотря на это по-прежнему отказывается что-либо передавать.
Около 2 часов ночи запасы энтузиазма в британской лаборатории стали иссякать, и люди отправились спать. Остались только Майк, Зеф и Хью, которые забрались на купол и, разглядывая звезды, допивали остатки кофе из термоса Зеф.
— Фоновая нейтральность должна быть пустой, так?
— Образно говоря, да. В ней не должно быть физических препятствий, — ответил Майк. — Насколько я могу судить, во всяком случае. Но именно поэтому мы и проводим эксперимент. Возможно, там что-то есть. Например,… какие-нибудь объекты типа пульсаров. Или просто объекты из нашего пространства, которые по своей природе излучают в Ф-слой непрерывные сигналы… бывают чудеса и похлеще.
— Но всему есть предел, — заметил Хью.
— Всегда найдется место для еще одной дельты, — возразил Майк. — Важно не делать поспешных выводов. Я уже говорил, что, впервые увидев пульсар — неважно, когда это случилось, — люди по ошибке приняли его за доказательство в пользу внеземного разума. Так что не делай никаких предположений. Пока мы не обнаружим простые числа. Вот тогда можешь вежливо попросить меня заткнуться.
— Думаю, завтра надо попробовать второй канал, — предложила Зеф.
— Дельная мысль, Зефина, — согласился Майк, — Стоит попробовать.
* * *
На следующий день Майк появился на работе последним. Когда он подъезжал к маленькой парковке рядом с СПД, ему уже неистово махали руками. Пришлось опустить стекло, чтобы Филип Худ смог с ним поговорить, пока Майк парковал машину.
— Что случилось?
— Второй канал. Мы его только что проверили. Там шум. А ЛПФИНЗ ведь еще спят, Майкл.
Майк покачал головой, заглушил двигатель, поднял стекло и выбрался из машины. — Шум?
— Всего пять минут назад…
— Майк! — до него донеслось еще несколько криков, пока он доставал из машины свой рюкзак.
— Всем успокоиться! Я буду через минуту! Это не вопрос жизни и смерти!
— Здесь есть закономерность! И она повторяется, — сообщил Филип.
— Какая еще закономерность?
— Мы не знаем. Тебе придется самому посмотреть.
Майк оказался перед толпой людей, которые теснились под наблюдательной вышкой, не сводя глаз с кривой на экране осциллографа и монитора справа, на котором была изображена уже записанная копия того же сигнала.
— На втором канале есть несущий сигнал — точь-в-точь, как на первом, — объяснил Фил. — Три и девять терагерц. Но здесь сигнал с амплитудной модуляцией. Мы не рассчитывали, что нам придется так скоро приводить в порядок оборудование для обработки сигналов, так что эта часть анализа сделана наспех. Это двоичный сигнал. Он повторяется через каждые шестьдесят пять тысяч пятьсот тридцать шесть циклов, вторая половина которых целиком состоит из нулей. Вот полная распечатка, — добавил он, протягивая несколько листов бумаги. Майк их бегло просмотрел. Единицы и нули. С ходу уловить какой-то смысл ему не удалось.
— И что это означает?
— Я еще не выяснил, — ответил Чэн, китайский инженер-связист, который в силу своей квалификации разбирался в этом вопросе лучше остальных.
— Мы просто… что-то принимаем, — сказал Майк. — Чей-то телефон создает помехи в нашем оборудовании, или это коротковолновая радиостанция, или секретная военная штуковина, которой они пользуются уже несколько десятков лет. Номерная радиостанция или что-то вроде нее. А может быть, птицы сели на антенну.
— Антенна-то под землей, — возразил Хью.
— Но ты ведь понял, о чем я? Давайте выясним причину. Мы уже так далеко зашли. Очевидно, что какая-то часть детектора работает, и это хорошая новость. Забирайте свой кофе и приступайте.
* * *
Примерно в середине пополудни Майк услышал, как к нему приближается какой-то лязгающий звук. Чэн высунул голову за край купола. — Майк? Есть минутка?
— Конечно. — Майк захлопнул крышку РЛС и присел на ближайшее ограждение.
Чэн забрался наверх и, осмотревшись, примостился на ограждении напротив. Он помахал небольшой пачкой линованной бумаги, испещренной неразборчивыми диаграммами и математическими выкладками вперемешку с несколькими компьютерными распечатками. — Я занимался этим сигналом.
— И?
— И… — Чэн покачал головой. — Ничего.
Майк вздохнул и скрестил руки. — Он зашифрован? Или вроде того?
— В общем, я не знаю. Не знаю, стал бы я удивляться тому, что зашифрованный сигнал наполовину состоит из нулей. И мне кажется, что в нем есть какой-то смысл. Посмотри вот этот листок. Это все четыре тысячи девяносто шесть байт. Взгляни на эти числа. Там есть промежутки, повторяющиеся последовательности и всякие другие вещи. Я провел частотный анализ — это вовсе не случайный набор символов. Но это и не ASCII, не Unicode, не ROT-13 или какой-то очевидный код. Возможно, это что-то более сложное. Если бы сигнал бы раз в сто длиннее, кто-то, наверное, и смог бы это выяснить, но с теми ресурсами, что у меня есть, я вряд ли смогу добиться большего. Мне жаль.
— Не бери в голову, Чэн, — сказал Майк. — Возможно, этот сигнал и не должен был выглядеть осмысленным.
— Я продолжу этим заниматься.
— Нет, — возразил Майк. — Для начала хватит. Сосредоточься на том, чтобы привести в порядок нужные модули для обработки сигналов. Я хочу проверить третий канал, пока киви еще спят.
— Мне передать остальным? Насчет третьего канала?
— Да, пусть будут в курсе. Погоди, не вставай. Ты как раз на фоне Дома. Улыбнись. Или покажи свои расчеты и изобрази иронию и интерес, ну или что-то в этом духе. — Майк снова достал свою камеру.
Чэн согласился. — День сто тридцатый, — прокомментировал он. — Майк Мёрфи сотоварищи случайно поймали Радио Москва… Сделай еще раз, кажется, я моргнул.
* * *
Для настройки на третий или второй канал нужно было переключить маленький и, на первый взгляд, ничем не примечательный наборный диск в позицию, пропорциональную настройке базового (первого) канала. Сам по себе этот процесс занимал секунд пять, однако Чэну и Майку потребовалось столько времени, чтобы отвлечь команду от работы над системой, что все решили сначала сделать перерыв на обед. Благодаря этому, у Чэна, в свою очередь, появилось время, чтобы подключить аппаратуру для обработки сигналов.
