Крувин отшвырнул бокал прочь, пытаясь предупредить ученицу, но та уже успела пригубить напиток. Два воина, стоящие у дверей в зал, направились сразу к нему, но у мага пропало настроение для игр в конспирацию. Вытянувшийся с руки кнут рассёк обоих ещё на подходе, заставив графиню истошно закричать. Развернувшись, чтобы сбежать, она наткнулась на скалящего зубы гайена, загородившего путь к отступлению.

Доверив работу по удержанию графини своему питомцу, Крувин склонился над ученицей. Тело девушки било в судорогах, а на губах выступила пузырящаяся пена. Одним движением разорвав одежду на груди, преграждающую путь в коже, маг положил на неё ладонь. Для работы ему требовался непосредственный контакт с дермой. Крувин сосредоточился, выискивая любые частички яда, распространившегося по организму, и собирая их в одном месте под кожей, напротив своей ладони. Отняв ладонь, за ней потянулось из тела девушки зеленоватое облако. Отшвырнув субстанцию прочь, Крувин похлопал ученицу по щекам и дождавшись, пока та откроет глаза, оставил приходить в себя.

Найдя глазами графиню, маг направился к ней и взгляд его не сулил ничего хорошего.

— Стойте! Стойте! Я — подмена. Анна — это я. Настоящая графиня — девушка, которую я представила служанкой! Пощадите! — запричитала сразу же женщина, откинув вуаль и выставив руки перед собою.

И правда, под вуалью обнаружилось лицо женщины лет тридцати, чертами лица подходящее больше простолюдинке, чем благородной леди. Всё встало на свои места. Вот, что не давало магу покоя — моторика женщин. Анна достаточно убедительно играла графиню, но вот сама Оливия таким мастерством не обладала. Осанка, взгляд, жесты, движения — они не соответствовали, прямо-таки крича о своём происхождении.

— Где настоящая Толье? — прорычал целитель, схватив служанку за горло и чуть приподняв.

— Она должна уже уехать, — прохрипела сдавленно женщина.

Разжав ладонь и позволив Анне упасть, маг дал приказ гайену:

— Сторожи!

Выбежав из залы, Крувин словно ураган пронёсся по коридорам к выходу, не встретив никого по пути. Видно, все доступные воины отправились вместе с отравительницей.

Затормозить пришлось, лишь немного не дойдя до дверей во двор. Дорогу целителю преградил седобородый старик, опирающийся на посох. И хоть лицо его испещрили морщины, фигура дышала силой.

— Эль Норман Вой, — представился старик, не спеша нападать.

— Крувин, — кивнул в ответ маг, так же не проявляя агрессии.

— Вы забыли свою приставку, коллега, — по-доброму улыбнулся Норман, — я стар, но не настолько. Какую ветвь практикуете, позвольте спросить?

— Кровь, — в подтверждение своих слов Крувин заставил подняться в воздух капли крови, закружившиеся в причудливом хороводе.

— Неожиданно, но тем не менее приятно встретить брата по ремеслу. Я, в свою очередь, адепт огня.

— Нам совсем не обязательно сражаться, Эль Вой, — попытался решить дело миром целитель. — Вам известны обстоятельства, вынудившие меня преследовать графиню?

— К сожалению, я могу лишь догадываться. Однако, я осведомлён о обстоятельствах, предшествующих появлению леди Толье здесь. Я не её человек, как вы могли бы подумать, у меня многолетний контракт с бароном Шольцом. И увы, есть у меня привычка знать и слышать всё, что происходит в стенах поместья, а юная Оливия имела неосторожность обсуждать вещи, которые не стоит произносить вслух там, где ты не уверен в конфиденциальности. Ну да вы и сами всё узнаете, Анна, насколько я могу судить, оставлена вами в обеденной зале. А теперь прошу следовать за мною, — поманил Крувина старик.

Вместе они миновали двери поместья, пересекли внутренний двор и остановились за воротами. Протянув руку вперёд, Норман указал на быстро удаляющуюся кавалькаду всадников, сопровождающих знакомую карету.

— Я при всём желании не смог бы до них уже дотянуться, — сказал старик, — а вы?

— Это в моих силах, — ответил Крувин под прищуром старого мага.

— Меня беспокоит мой наниматель. Не хотелось переезжать и искать работу, я уже очень много лет здесь живу и как-то обвыкся, пустил корни, так сказать.

— Барон не пострадает. Это вам моё слово, — правильно понял старика Крувин.

— Тогда не смею вам мешать, коллега. С удовольствием посмотрю за вашей работой.

Норман Вой отошёл чуть назад, предоставив целителю свободу действий.

Крувин уже знал, что будет делать. Смерть графини ему была не интересна. В этом не было изящества, которое так ценил маг. Леди Толье следовало преподать урок, а мёртвые, как известно, его вынести уже не в состоянии.

Вытянув вперёд руку, Крувин погрузился в процесс создания. С ладони мага срывались капли крови, при соприкосновении с землёй вырисовывающие руны согласно воле создателя. Когда печать была готова, руны расплылись багровыми кляксами, сливаясь в одно большое пятно. Из получившейся лужи показались маленькие, тонкие лапки насекомого, сначала одного, потом их стало десять, а спустя миг уже под сотню. В воздухе перед магом застыл рой насекомых, похожих на мух, состоящих полностью из его крови. Крувин мысленно представил лицо графини со всеми подробностями, вкладывая образ в ментальный приказ. Рой получил цель, тут же срываясь в направлении всадников, еле различимых на горизонте.

— Восхитительно, Эль Крувин, — с восторгом в голосе произнёс старик, подойдя ближе, — и я не преуменьшаю. Филигранная работа, такое не часто увидишь. Вы оказали мне честь, позволил понаблюдать за своим искусством. Что именно сделают эти мошки, достигнув графини?

— Они заползут ей под кожу и растворятся в ней, ускорят метаболизм для эпидермиса и дермы в сотни раз, состаривая её кожный покров на полвека. Сам организм графини останется не тронут, биологически она будет всё той же двадцатилетней девчонкой, но с внешностью старухи.

— Восхитительно, — оценил Эль Вой, — вы умеете наказывать, Эль Крувин. Пойду, пожалуй, я ещё не ужинал. Вам тоже есть, чем заняться.

Старик был прав. В обеденной зале его ждали Айрил, Дарс и Анна. И следовало выяснить у последней, чем же они успели не угодить графине Толье.

ОТ АВТОРА: Если вы дочитали до этого момента, надеюсь, вас не затруднит, дорогой читатель, поставить лайк, подписаться, может даже оставить отзыв. Автору будет приятно, ваша поддержка имеет значение.

Анна заговорила, стоило Крувину только переступить порог. Если опустить слёзы, причитания и прочие мелочи, не несущие конкретной информации, то выходило следующее. Оливия являлась четвёртой, самой младшей дочерью графа Толье, а ведь были ещё и три сына, и кроме титула ей не светило в жизни ничего. А какой толк от титула, если отсутствуют и деньги, и известность, и влияние, да даже подданные. Зачатков магии в юной Оливии обнаружено не было, как и каких-либо других выдающихся талантов, а вот непомерные амбиции имелись в изрядном объёме. Свой счастливый билет девушка вытянула, когда граф Жорем, похоронив свою супругу, решил найти себе новую благоверную, и желательно помоложе, ведь самому графу стукнуло на тот момент уже сорок восемь годков и больно хотелось молодой, юной плоти, радующей глаз и тело. Так случилось, что никаких династических договоров граф заключать уже не захотел и путь был открыт любой желающей. И путь Оливия была обделена талантами, но вот красоты, подлости и коварства боги ей отсыпали щедрой рукой. В гонке за место леди Жорем она всё-таки умудрилась занять первое место, пусть и не без труда. Вот вроде бы исполнилась мечта и девушка собиралась наслаждаться плодами победы, как неожиданно для неё выяснилось — ничего, по сути, не поменялось. Граф к делам графства её не допускал, а в его отсутствие вся полнота власти переходила в руки первого советника — его собственного брата Дениса. Деньгами Оливия распоряжаться свободно не могла, небольшие суммы ежемесячно ей выделялись советником по финансам, но и только. Приди ей в голову идея вложить куда-нибудь крупную сумму — требовалось вынести её на рассмотрение советников и уже от них зависело — получит она одобрение или нет. Ладно бы она подчинялась лишь мужу, но спрашивать разрешения советников то по одному вопросу, то другому — это особенно раздражало и даже бесило. Про статус и говорить нечего, вся знать, начиная герцогом и кончая самым последним эсквайром не брали новую супругу графа в расчёт. Все отлично помнили настоящую леди Жорем — женщину выдающейся воли, характера, и умений в финансовом деле. А Оливию не иначе как Толье и не называли, относясь как к забаве графа Жорема. Поэтому-то в жизни девушки круглым счётом ничего не изменилось. Мириться с данным фактом она не собиралась, планируя решить проблему самым банальным образом — через убийство. Вариант, в котором она нарабатывала бы уважение окружающих, доказывая, что имеет право и основания зваться леди Жорем и править на пару с мужем — такая мысль ей в голову не пришла. Сказано — сделано, уже спустя пару дней яд плескался в вечернем бокале вина графа так же, как в бутылке коллекционного вина, преподнесённой Денису от неизвестного доброжелателя. И если её муж с лёгкостью простился с жизнью, не ожидая такой подлости от глуповатой, но красивой девчонки, то его брат глупцом не был и бдительность никогда не терял. Стоило лишь откупорить бутыль, как на груди первого советника завибрировал медальон Зола, предупреждая о наличии поблизости яда. На этом и закончились все притязания Оливии на власть, Денис очень быстро с помощью доверенных людей прошёлся по всей цепочке, отделяющей его от истинного отравителя. Оливия смогла бежать, благодаря помощи своего любовника — барона Игвара Шольца. Вместе с остатками людей Игвара они попытались оторваться от брошенных следом воинов, но были настигнуты уже практически в землях барона. Здесь-то в истории и появилась эльфийка, продемонстрировавшая владение аспектом воздуха и её странный спутник — опасного вида молодой мужчина, представившийся учителем арифметики. Графиня, разминувшись со смертью почти вплотную, запаниковала и потеряла остатки благоразумия. Вся причина их попытки отравления состояла лишь в том, что Анна случайно проболталась о пункте их конечного пути. Сознание Оливии, бурлящее от страха и паники, пришло к выводу, что эльфийка с человеком могут навести на неё людей Дениса, встреться они случайно по дороге в Геллоз. Глупая, иррациональная мысль, но для графини Толье она приобрела навязчивый облик, толкая на всё новые необдуманные поступки. И согласись спасители сопроводить её до владений графа Брауни, возможно, девушка бы и передумала. Это предложение — инициатива самой Анны, попытавшейся таким образом избежать новых жертв, ведь характер своей госпожи она знала как никто другой.