Правда обрушилась беспощадным палачом на старика. Блеклые подозрения у него наличествовали, но старый маг старательно их гнал прочь. Он был так близок, до цели, ради которой он во всё это ввязался, оставался один малюсенький, но ставший непреодолимым, шаг. И он старался его преодолеть, исключив из зоны внимания всё остальное. Как оказалось, очень зря.

— Ты всегда был не особо умён, Сайрус. Хорошая родословная, выдающиеся магические способности, но ни грамма воображения. Поэтому ты и преподаёшь в такой дыре как «Кволлен», тебя хватает только на то, чтобы вызубрить достаточно простые плетения по инструкции и наблюдением более опытных коллег. Что толку от твоей магической силы — бездарная трата наследия, — голос пленника выражал только презрение к стоящему перед ним старику, — зачем тебе продление жизни? Что ты можешь дать этому миру? Не отвечай, мне не интересны твои срамные фантазии. Ты — бесполезный паразит от магии. И подобные тебе вызывают во мне лишь презрение. Ты уже должен был заметить, что руки твои чаще дрожат, ноги трясутся и тебе приходится прилагать усилия, чтобы унять дрожь. Я тебе расскажу, что будет дальше. А дальше нарушится моторика речи, твои губы примутся дрожать, не в силах вымолвить и слово, а руки с ногами пустятся в «неудержимый пляс». Извини меня за толику юмора, не смог удержаться. Чтобы было понятнее, ты не начнёшь танцевать в прямом смысле этого слова, просто твои конечности будут бить такие судороги, что не написать и пары букв на пергаменте. Да ты собственный «агрегат» в руках удержать не сможешь. А рассказал я тебе это по простой причине — моё проклятье набрало нужную силу, период развёртывания почти завершён. Ты забыл главное — я никогда не был боевым магом. Я — учёный, исследователь, но не тупой боевик.

Пленник говорил тихо, размеренно, со спокойствием монаха с Тихих островов. И падали эти слова как гвозди, которыми заколачивают гроб. Гроб для особо богатых особ, где использовались гвозди длинной до 30 сантиметров из особо прочного сплава с нанесением рун, препятствующих поднятию в обличье нежити.

— Ты не посмеешь! Если я умру, ты останешься здесь. Навсегда! Никто тебя уже не найдёт. Есть только один ключ от комплекса! — кричал старик с глазами полными страха и всё подступающим безумием, брызжа слюной, трясущимися руками пытаясь вынуть факел из крепления.

— Пусть так. Поверь, я буду ждать. У меня много времени и, к счастью, целый мешок терпения. А теперь беги, магистр, беги! Тот, кто захотел дармовой силы, беги, и может даже успеешь хотя бы добраться до целителя! Жаль только он ничего уже не сможет изменить.

Но Сайрус последние слова уже не слышал, спеша по коридору к выходу, унося с собою единственный свет и оставляя собеседника в непроглядной темноте.

Узник уже не узнает, что у мага был персональный портал, который он берёг именно для экстренного случая. Такие порталы — остатки от вымершей цивилизации Крантов. Это были гуманоиды, похожие на людей, трехпалые, с волосами цвета неба и удивительным голосом, они единственные владели пространственной магией на достаточно высоком уровне, чтобы изготавливать такую тонкую, даже филигранную работу по созданию персональных порталов. А Сайрус перенёсся в свой кабинет, после чего потратил последние часы своей жизни, чтобы спрятать ключ от темницы, тем самым сделав последнюю гадость в своей жизни. Через два дня был найден безумный старик, весь трясущийся, в лохмотьях, с блуждающим взглядом. Разум окончательно его оставил. Ещё через день местные стражники, прекратив попытки добиться хоть слово от старика, вонзили ему в сердце стилет и закопали в лесу. Именно так принято поступать в тех краях с прокажёнными, дабы не пугали мирных граждан и не тревожили их умы.

Узник остался один. Темнота и одиночество, опутавшие обитель своими щупальцами, его словно не пугали. Повертев головой из стороны в сторону, разминая затёкшую шею, он слегка усмехнулся, отправив эхо его смешка гулять по длинным коридорам.

— Итак, время посещений закончилось. Теперь главное — не поехать кукухой. Это было бы прискорбно, пусть и явно весело. Зато какой простор для полёта мысли открывается. Жаловался как-то на нехватку времени для собственных изысканий? Так получи и распишись.

Собеседников ему не осталось, но кто сказал, что нельзя поговорить с самим собой?

ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРА: как и обещал, провёл вычитку и небольшую доработку от 10.08. Огромная просьба — видите косяки — не стесняйтесь, пишите, мне будет приятно. Автор, так сказать, сам себе режиссёр, и писатель, и бета в одном лице.

Великий Лес; Индельгам; владения рода Кроун; 1925 г. от Катаклизма.

Айрил в нетерпении крутилась перед огромным зеркалом в своей комнате. С поверхности данного предмета интерьера на неё смотрела молодая эльфийка двадцати пяти лет от роду, невысокий рост, примерно сто шестьдесят пять сантиметров от пола, водопад белоснежно-пшеничных волос, заплетённых в косу, миловидные черты лица, чуть курносый нос и глаза цвета древесной коры. Айрил Кроун была достойной дочерью главы рода, умной, кроткой, послушной. Именно такой её знал отец и окружающие. Как и с малых лет ей втолковывал дедушка, она не показывала своего нрава. Всё равно толку от этого ноль целых ноль сотых. Всё, к чему могло привести непослушание и отхождение от ожиданий родителя — это гневные отповеди, наказание, и усиленный контроль. А чего ей не нужно было ну никак — так это какого-нибудь надзирателя, докладывающего о каждом шаге отцу.

У неё так же имелись два старших брата, так что судьба быть выданной замуж ради интересов рода маячила перед девушкой с самого рождения. Нет, что вы, не подумайте, что Айрил была избалованной особой, мечтающей о настоящей любви, почитывающей любовные романы и периодически мысленно отправляющейся в романтические фантазии. Нет, как уже говорилось, она была умной эльфийкой и не имела ничего против исполнения воли главы рода, понимая, что выгодный брак принесёт определённые выгоды и умножит влияние рода. Только вот и у неё были определённые мечты и фантазии, куда же без них. Принцесса рода Кроун мечтала повидать мир. Светлые эльфы практически не выбирались из своего леса и совет Старейшин вместе с Князем не спешили это менять. А она грезила дальними странами, слушая рассказы деда о его путешествиях, хотела сама посетить Великую Империю, Царство Вольное, Анклав Баронов, Северный Предел, Пески Орана, да много какие уголки мира. А вот уже потом можно и исполнить волю отца. Так сказать, погуляла и хватит. Выходить замуж только оперившись в её планы никак не входило.

Неделю назад отец вызвал её в свой кабинет и огорошил новостью, что отдаёт в жёны Гливерину Дрессдоуену — гению рода Дрессдоуен. Этот род в последнее десятилетие активно набирал силу, а их архимаг в данный момент занимал пост Верховного мага. Сам Гливерин в свои 53 года недавно прошёл аттестацию на «магистра». Умений ему ещё не хватало, но резерв манны и внушительная магическая сила помогли взять новое звание, пусть пока что он и слабо ему соответствовал. К сожалению, юное дарование не обошла стороной доля многих гениев. Гливерин имел славу заносчивого, чрезмерно раздутого собственным величием, вздорного мальчишки, не умеющем держать себя в руках, когда следовало.

Пролив литра три слёз в подушку, молодая эльфийка решила, что это делу никак не поможет. Когда глаза от слёз опухли настолько, что в мешки под ними можно было вложить по золотому, да ещё пару серебрушек поместить, молодая особа принялась делать то, чему её учил всю жизнь дедушка — думать. Выход нашёлся не сразу. Как и в детстве, с любой проблемой стоило бежать к деду, который находился как обычно в очередном путешествии. Уж он то мог бы помочь своей любимой внучке.

Крайг Кроун являл собою её эталон эльфа. Приходясь отцу двоюродным братом, он заменил ей родного деда, умершего за 2 года до рождения. Увы, срок любого эльфа так же отмерен, как и любого другого существа, населяющего мир. Редко, кто доживал до трёхсот. И хотя, Крайг являлся старшим братом, да и чувствовал себя уже не лучшим образом, он до сих пор являл собою силу рода. Никто уже не мог сказать точно, сколько ему лет, кто-то даже шептался, что старик скоро отметит дату в 320 лет, но мало кто в это верил. А спрашивать самого Крайга бесполезно. Он на такие расспросы неизменно отвечал, что ему столько, на сколько он себя ощущает, а это цифра равняется трём десяткам. Даже не то, что не верили, а не хотели верить, боясь помереть от зависти. Единственное, что было известно точно, так это то, что, когда ему исполнилось 32 года, после получения «мастерства» в магии ветра, тогдашний глава рода отослал сына далеко на запад, в земли людей, дав с собою только конверт с письмом и пару родовых артефактов в придачу. Ни что было в письме, кому оно предназначалось, ни куда точно отправили молодого Кроуна никто не знал. Вестей не было 72 года. А потом внезапно прямо перед своим днём рождения Крайг вернулся в Индельгам. Ещё спустя год он получил звание «архимага», став таким образом самым молодым «архимагом» за последние пять сотен лет. Имея стальной характер, крепость духа, недюжинный ум, новоиспечённый «архимаг» с высокой башни плевал на мнение окружающих, не боясь дать затрещину своему племяннику, даже когда тот стал главой рода.