— Что Вы! — парень подскочил. — Мне едва минуло двадцать, а ей глубоко за пятьдесят.

Я была в шоке. Какого лешего именно мне попадаются такие дела? То сводницей работай, то Артефакт Плодородия возвращай, теперь пацана вытаскивай из навязанного брака.

— А что она сделала?

— О, всего лишь все рассказала, что я, ослепленный ее красотой, представляете, — он задыхался от негодования, — сделал ей предложение руки и сердца. В качестве доказательства всем показывает мой родовой перстень. Мать слегла, отец потребовал отменить помолвку. А как ее отменить, если ее и не было? Да, еще один момент, — он смущенно замялся, — я пробовал сам достать, так она меня поймала и пару дней держала в своем доме, пока я не убежал.

Мдя, я задумалась. Какая-то я хреновая попаданка. Залетела в этот мир, чтобы вылечиться от бесплодия, умудрилась забеременеть от эльфа, домой не отпустили, а теперь с браком, плодородием, семьей все дела связаны. Почему я? Меня это раздражает. Вот другие попаданки, о которых я читала, нечисть рубят, колдуют, сражаются за мир во всем мире, а я обычная сводница. Как там Аллочка из «Универа» говорила — полный пипец! Я вздохнула:

— Я берусь за Ваше дело. Предупреждаю, беру продуктами, а не деньгами. На ту сумму, которая мне положена, купите продукты по списку и привезете. Это по окончании дела. Теперь давайте всю информацию по делу и уговоримся, где я смогу передать Вам перстень. — Парень мне еще минут сорок выкладывал все, что ему было известно об этой даме, кто живет с ней, где живет, как к ней можно подобраться и прочее. Дал деньги на проезд. Позже проводив его, я стала сразу готовиться к поездке. Заранее предупредив соседку, что меня долгое время не будет, чтобы присматривала за домом и скотинкой. В этот раз Велму оставляла дома.

Выехала как всегда рано утром с Михой. Он ехал на ярмарку, вез избыток урожая, а я к нему на повозку села, оделась как обычная деревенская баба, правда свою дорожную одежду взяла с собой. Взяла и сухпаек, кой-какие травы и настойки. Словом, да здравствуют приключения!

Через пару дней после моего отбытия на крыльцо моего дома взошел эльф. Он убедился, что дом крепко заперт, а меня нет. Нашел соседку, которая сказала, что я уехала на очередное дело, прибуду нескоро, что ничего я не рассказывала о возлюбленной принца, как и о принце не вспоминала. С тем и отбыл. Об этом я узнала, уже вернувшись с поездки.

Сейчас же я тряслась на тарантасе с Михой и болтала обо всем, кроме себя. Он был польщен, что я так просто с ним общаюсь. А мне лишь бы дорогу скоротать, язык-то без костей. Сам ничего не выспрашивал, но рассказывал новости. Потихонечку стала у него выведывать о поместье госпожи Иразии Милдрос. Оказалось, что оно находится достаточно далеко — около восьми дней пути, что баронесса — старая дева, что имеет большой дом и молодится, хотя уже разменяла пятый десяток. Так, я собирала по крупицам сведения о женщине, которую, фактически, собиралась ограбить. С одной стороны — ее жалко, пришла старость, а ни детей, ни племянников; с другой — нельзя на себе насильно женить юнца, все равно гулять будет от нее. Сомневаюсь, что брак им обоим доставит удовольствие.

К десяти часам уже прибыли в Вирнос, и я, попрощавшись с Михой, пошла искать оказию попасть в поместье баронессы. В ту сторону ехал обоз, присоединилась к ним, по пути составляя ложную биографию и ситуацию. Пришлось ночевать и в обозе, и просто в поле, приехала в поместье грязная и уставшая. Остановилась в трактире ближайшей деревни, надо дособирать сведения.

Заказав полдник, сняла комнату, первым делом вымылась, простирнула платье. После отдыха спустилась вниз поесть и пригласила хозяйку на разговор. Стала тихонько расспрашивать о поместье и его хозяйке. На мое счастье, трактирщица оказалась хорошей сплетницей и рассказала все, что только может знать человек о другом человеке с учетом того, что даже свечку, возможно, при некоторых делах держал. Итого, как я поняла, баронессу Иразию Милдрос не любил и не любит никто: истеричная, жестокая, себялюбивая, мстительная. Ради себя любимой готова даже убить. Горничных меняет чуть ли не каждую неделю. Любит нанимать молодых парней, которых потом пользует в постели. Сбежавшего жениха разыскивает уже давно, даже засылала в дом к его родителям человека, с требованием вернуть любимого и сыграть, наконец, свадьбу. Родители вежливо выпроводили представителя, ссылаясь, что сами не видели наследника уже более месяца. Кстати, сейчас баронесса ищет новую горничную. Все, завтра иду наниматься госпоже Кобре (так ее назвала за глаза) в услужение. Надеюсь, в ближайшее время выкраду этот перстень. Спрятать могу в пространственном кармане сумки.

Поместье Замок роз было необыкновенно красивым, особенно с парадного подъезда. Меня встретила замученная экономка. Выслушала мою историю, указала каморку и познакомила с двумя другими горничными. Предупредила, что госпожа суровая, может и побить. Отвернувшись, осклабилась, пусть попробует ведьму побить, если не боится последствий. Короче, приняли в горничные, выдали одежду, выделили каморку. После обеда сразу отправили на уборку комнат. Прихватив ведро с водой, тряпку и веник поднялась на второй этаж особняка. Пока мне доверили только гостевые спальни. Вычистила три, трижды спускаясь и поднимаясь с ведром. Перед ужином встретилась с хозяйкой. Поклонилась ей, но она будто и не видела меня. Что ж это очень хорошо, проблем меньше.

В течение недели я умудрилась собрать довольно сведений о госпоже и практически с ней не встречаться. Теперь точно знала, что перстень она носит или на пальце, или на цепочке, но он непременно с ней. Для меня возникла проблема, чем его заменить так, чтобы она и дальше продолжала тешиться. Весь мозг набекрень вывернула, но не придумала, пока не помог его величество случай.

Произошло это так. Я работала в поместье уже недели три, когда однажды перед обедом к нам пожаловал пожилой мужчина лет 60-ти импозантной наружности. Наша Кобра (с легкой моей руки все начали так назвать баронессу) встретила его с вежливым, но недовольным видом. Однако это его нисколько не расстроило, и он продолжал вести себя совершенно спокойно, естественно. Я даже позавидовала его стойкости. Было видно, что наша Кобра скрипит зубами, но вынуждена улыбаться и принимать его. После обеда он ушел, а наша госпожа начала буйствовать: вначале разоралась на свою горничную, даже ударила ее, потом на садовника, затем просто на всех и вся, точно как цепная шавка. Тьфу, не баронесса, а клиент психбольницы в раздрае. Пришлось напоить ее снотворным и отключить. Уже сидя за ужином, я спросила у Симоны, экономки:

— Что это приключилось с нашей Коброй? И кто этот красивый мужчина? — Обслуга переглянулась и рассмеялась. А Симона ответила:

— Этот мужчина — граф Дуартий Морент. Его Сиятельство когда-то, очень давно, дал в долг большую сумму денег отцу баронессы. Тот много играл в азартные игры и проигрывал баснословные деньги. Так вот, барон вовремя не смог вернуть, отдал документы на поместье и прилегающие к нему угодья, договорились отдавать частями. Пока барон был жив, долги отдавались своевременно, но когда умер баронесса не хотела отдавать долг отца. Строила истерику и прочее, пока граф не явился и не потряс бумагами на поместье перед ее носом. А она, оказывается, искала их в кабинете почившего. Вот и прошлось ей волей-неволей выполнять долговою расписку отца. Когда граф овдовел, предложил ей стать его женой, но она категорически не захотела, пообещав, что будет и дальше выплачивать огромнейший долг своего папаши.

Я протянула с сожалением:

— Ну и дура, могла бы выйти замуж за подходящего мужчину. Красивый, умный, богатый. Она же так замуж хочет. Зачем ей молокосос? — Сидящие за столом переглянулись, ответила та же экономка:

— Красивый-то красивый, но уж какой он жмот, кто бы только знал. Да и детей у него куча, как законных, так и внебрачных. А так поместье у него в лапках осталось бы. Глядишь, кому-нибудь из бастардов повезло, даже имя бы перепало. Но, честно сказать, Его Сиятельство действительно увлечен госпожой Иразией. И если кто из мужчин в состоянии справиться с Коброй, то только он.