— Собирайтесь, — вдруг сказала Лариса, выключила компьютер и, выудив ключи от машины из верхнего ящика стола, направилась к двери.

— Рабочий день еще не кончился, — поразилась Наталья, поднимаясь с диванчика и соображая, куда зашвырнула сумку.

— Наплевать, все равно уволят.

— Как уволят? Наташенька, о чем она?

— Пошли-пошли, по дороге расскажу, — Наталья подхватила Валентину под руку, выводя из кабинета.

— А моя проблема? А совет искушенных матрон?

— Все будет, но позже, — с серьезным лицом заверила потенциальная безработная. Напоследок она взглянула на картину. Лев показался ей жалким, а вот львицы наоборот, сытыми и умиротворенными.

Подруги весело вывалились в коридор.

— Егор, я на объекте, — загадочно улыбнулась начальница.

Кивком головы секретарь дал понять, что кодовая информация усвоена.

— Буду уходить — с собой заберу. У бывшего в мэрии в фонтане на полставки крокодильчиком устрою, — Лариса расправила плечи и походкой от бедра направилась к лифту.

Они спустились в холл, затем на стоянку. Валентина забегала то со стороны Ларисы, то со стороны Натальи, расспрашивая и приходя в ужас, теряя нить повествования и перескакивая с одного на другое. Она сочувствовала, вздыхала, охала, но смысл интриги ускользал от нее, как ящерица, оставляя вместо себя обрывки фраз. Опустошенная, она упала на заднее сиденье автомобиля. Наталья решила исправить ситуацию, поэтому всю дорогу тарахтела, как футбольный комментатор, стараясь держаться в рамках двух тем: загулявшая Светка и сволочь-Олег, умолчав лишь о последней с ним встрече в коридоре банка. Ей казалось, что эта история представит ее в невыгодном свете.

— Девочки, мне стыдно подглядывать за подругой. И ладно бы Наталья предложила, но, Лар, от тебя…

— А почему вечно я? — с глубокой обидой в голосе возмутилась Наталья.

— Ну, признайся, поиск приключений — это по твоей части, — примиряюще заметила Валентина, погладив подругу по руке.

Они сидели в тех самых кустах боярышника, где Лариса пряталась в прошлый раз. Раз в неделю Светлана ходила на учебу — курсы повышения квалификации. Работу заканчивала в три, и оставшиеся до начала занятий два часа проводила с Александром, он же подвозил ее до кардиоцентра. С чего вдруг Лариса решила привезти девчонок сюда, она и сама затруднилась бы объяснить. Предательство Олега оставило внушительную царапину, которая кровоточила и болела, а вулканическая злоба требовала выхода.

— Как три дуры! А вдруг кто-то нас увидит и поинтересуется, что мы тут делаем? — взволновалась Наталья.

— А мы ответим, что писаем, — съязвила Лариса. — Смотрите, вон его машина подъехала.

— Ничего себе, — присвистнула Наталья, — Голливуд отдыхает, — она близоруко прищурилась, но благодаря почерпнутой в автосалоне информации четко определила? — «Ауди А8». Это сколько же бабла надо иметь, чтоб по нашим колдобинам на такой красавице разъезжать?

— Кто о чем, а Наталья о бане. Я прям слышу, как у нее в голове калькулятор включился и заработал, тыц, тыц, тыц, подсчитывая количество нулей, — хихикнула Валя.

— Как это ты модель определила? — с подозрением покосилась на подругу Лариса, сумевшая рассмотреть только четыре фирменных колечка.

— Интересно, кем он работает? — перебила Наталья, явно сожалеющая, что Валя не догадалась захватить полковничий полевой бинокль.

— Бонд. Джеймс Бонд.

— Актер, что ли? — удивилась Валентина.

— И режиссер. У него одна тачка на актерскую зарплату, а вторая на режиссерскую, — со знанием дела проинформировала Лариса.

— Так у него еще машина имеется? — Наталья поймала взгляд подруги и резюмировала: — И не одна, и не две. Нет, ну почему жизнь так несправедлива? Я не могу себе на маленького железного пони накопить, а у некоторых в гараже целый табун стальных коней.

— Это потому, моя красавица, что из любого принца ты лягушку сделаешь, мы тебе с Валюшкой как два спеца по финансам торжественно заявляем.

— Прямо в точку, Ларчик.

— Я вчера в центре видела припаркованную «БМВ», последнюю модель, под дворником рекламная листовка с надписью «Надоело жить от зарплаты до зарплаты?»

Наталья фыркнула.

— Слушай, он ее каждый день встречает с работы? — встревожилась внимательно следившая за происходящим Валентина.

— Вроде нет.

— А вдруг кто из знакомых?

— Только Светке не говори. Если она на минуту заподозрит, что у людей имеются глаза, то сразу испугается и вернется на сеновал к своему кузнецу. Ей, видно, в голову такая простая вещь не пришла. Это ж опыт, он с практикой приходит. Я ей сама как-нибудь потом тонко объясню про кухню разврата.

— Элечка говорит, что Леша — главный повар в этом пищеблоке. Следов нет, а осадок остается, — грустно добавила Валентина опять о своем.

— Твоя Элеонора, прости меня, конечно, с зелени салатов умом тронулась. Она мне объясняла, что мясо есть не может, потому что у коров глаза грустные. Скажи мне, зачем представлять глаза коровы при покупке, готовке и поедании говядины? И почему корову есть жалко, а рыбу — нет? У рыб другие глаза? А «пить кровь невинно убиенных помидоров» ей совесть позволяет? Потому что у них глазки отсутствуют?

— Один знакомый в студенчестве подрабатывал в морге. После мясо полгода в рот не брал, а потом ничего, прошло, — как всегда в тему и со значением объявила Наталья.

— Черт, — перебила ее Лариса, — Отелло нарисовался. Смотрите, «Тойота» Николая.

— «Сейчас прольется чья-то кровь, чья-то кровь, чья-то кровь», — замогильным голосом пропела Наталья.

— Да ну тебя, сплюнь.

— Надо Николаше совет дать, пусть махнется с конкурентом машинами. Тому Светка и средней убитости «Тойота», а Коленьке машину посолиднее, чтобы рога поместились.

— Ой, Ларчик, ну придумай что-нибудь! Ты ж у нас мозговой центр, — Валентина тяжело дышала и хваталась руками за сердце. Ей было неуютно находиться здесь в ожидании развязки, ничего не предпринимая во спасение попавшей в переделку Светланы.

Ларисе внезапно захотелось, чтобы Николай застал жену в компании другого мужчины. То, что Светлана, пойманная в двусмысленной ситуации под ручку с кавалером, во всем признается мужу, было очевидно. Последующие страдания подруги примирили бы ее с потерей Олега, и давшая ростки в глубине души зависть была бы сметена взрывом сочувствия к ней. Лариса попыталась быстренько убедить себя, что желает Светлане только свободы и счастья, которое невозможно, пока к ней приковано каторжное ядро с надписью «муж Коля». Но внутренний голос твердил, что из-за навалившихся проблем Ларисе впервые захотелось просто побыть плохой, наплевав на высокое мнение о ней окружающих.

Лариса вздохнула. Светку было не слишком жалко, но насладиться зрелищем падения Дездемоны все равно мешали свидетели: Наталка, ценившая дружбу, и Валентина с глубоко въевшимися моральными принципами. Обе жаждали от нее боевых действий, а не пассивного созерцания ухода семейного «Титаника» на дно.

— Валюш, создай тишину на минутку, — раздраженно попросила она. — Наталья, дай сапог.

— Зачем? Он до Кольки не долетит.

— Снимай.

— Валюш, поддержи, — Наталья начала стягивать обувку. Светло-коричневый с зеленым отливом сапожок «под крокодила», на носке которого была выбита симпатичная мордашка пресмыкающего, снимался с трудом, так как был меньше хозяйской ноги на полразмера.

— Ну, сняла.

Они стояли втроем, скрытые кустом боярышника, наблюдая за машиной Светкиного супружника. Николай оставался в машине, очевидно, ожидая выхода своей «половины».

— Быстро, давай его сюда.

Наталья передала сапог, прыгая на одной ноге, хватаясь руками за Валентину для поддержания равновесия.

Лариса взяла, перевернула его голенищем вниз и со всей силы надавила на каблук, вложив всю накопленную за день злость.

Крак. В одной руке остался сапог, в другой — аккуратно оторванный каблук. Наталья замерла с открытым ртом. Валентина, слабо пискнув, всплеснула руками, забыв, что служила опорой жертве обувного вандализма. Та моментально завалилась в соседний куст, бранясь знакомыми с детства словами на великом и могучем.