– Бог ты мой, откуда мой старый приятель таких ученых унтеров набрал?  – выразил общее изумление офицеров Багратион,  – Ты братец часом не оружейный ли мастер будешь? Слова то какие знаешь, я таковые только у артиллеристов и слыхал.

 – Ваше высокопревосходительство, я считаю своим долго вас предостеречь!  – опять вылез ученый немец, начальник штаба или может быть походной канцелярии у Багратиона,  – Штабс-капитан Денисов – особа нам известная, он был замешан в деле масонской ложи мартинистов, побывал под судом, и оставлен высочайшим решением в подозрении. А на его прожектах введения у нас нарезного оружия одна известная вам высокопоставленная особа поставила резолюцию, что этот человек страдает душевным расстройством и подлежит лечению!

 – Да будет вам господин полковник!  – стараясь придерживаться официального тона ответил на этот выпад генерал, но тут же смягчился,  – Карл Фридрихович доставайте свой любимый гроссбух, и запишите для меня подробные сведения об унтер-офицере и его ружье. Даст бог, разгромим корпус Нея, заключим почетный мир с Наполеоном, вот тогда и займемся этими новшествами. И соблаговолите непременно образец патрона с него взять, да это как ее Минье, Минье… на немца не походит… Эй братец, постой а это не французское ли сие изобретение часом?

Александр подтвердил, что да, действительно система французская, скрывать не было смысла, об этом многократно упоминал и штабс-капитан Денисов, справедливо полагая, что иностранцам у нас веры больше, чем своим отечественным прожектерам.

 – Шустрые однако ребята эти галлы, но надеюсь, что в сию кампанию они вооружить свои войска таким ружьем не успеют!  – генерал страдальчески наморщил лоб, проблема снабжения была больным местом не только наполеоновской армии но и российской тоже,  – И почему Бонапарт не у нас служит? Поди часом бестолковый вербовщик ему попался, не смог объяснить ладом корсиканцу, что в российской армии чинопроизводство идет быстрее, чем во французской… Я бы предпочел господа ругаться с ним, как с Беннигсеном или Дохтуровым, а не воевать!

 – Позвольте заметить ваше высокопревосходительство!  – опять влез в разговор неугомонный немец,  – Этот, с вашего позволения, "изобретатель", штабс-капитан Денисов наряду с нарезным оружием и вовсе фантастические прожекты в военное ведомство представлял.

 – Странно, но мы армейцы о сих вещах ни чего не ведаем. Не потому ли, что военная наука у нас варится в собственном соку, и нас убогих постоянно забывает?

 – Как угодно, но мы отдали ряд бумаг штабс-капитана на экспертизу в Академию Наук, таков у нас порядок, мы не такие уж враги все нового, как принято считать. И ученые мужи вынесли заключение, что подобный аппарат в природе существовать не может, ибо сие противоречит законам физики! Сие явный бред, плод нездорового ума, использовать какие-то мифические эфирные колебания для посылки депеш на дальние расстояния?

Если бы спорщики в этот момент обратили свое внимание на унтер-офицера, то безусловно заметили бы, как несколько секунд тот сильно "изменился в лице", затем правда справился с нахлынувшими как ураган эмоциями. Еще бы тут даже пресловутый железобетонно-спокойный "нордический характер" не устоит. Столько лет долбили они с Иваном Федорвичем гранит казенной бюрократии, столько трудов затрачено и усилий, пуд бумаги извели и ведро чернил – все вышло "пшиком". С другой стороны местные "светила науки" по-своему правы: сколько там лет осталость до уравнений Максвелла, до вибратора Герца и до остальных больших и малых открытий в этой области? И в 21-ом веке не приняли бы ни за что некое "изобретение", для которого еще не существует теоретической "базы". Убедить местных ученых, а заодно и инженеров-практиков можно было только реально работающим образцом. Мечты, мечты, нет вещь вроде бы и бог весть какой хайтек, но… Сашка "сломался" при попытке воссоздать самое простенькое и примитивное электромагнитное реле. Где взять в этом самом Мухосранске тонкую медную проволку, да еще изолированную – главный компонент почти всей "доэлектронной эпохи" радиотехники? В столицах, и при наличии щедрого финансирования – задача вполне решаемая даже в отсталые 1800-е годы, ну а как на медный грош, да силами полковой оружейной мастерской в провинциальном городе N расстараться, слабо господа изобретатели и рационализаторы?

 – Каюсь, я физике не учен. Пытался недавно почитать переводную книгу сэра Ньютона, да ничего не понял, не для нас там господами учеными видно сие писано.  – прервал наконец бесконечные разлагольстования немца-штабиста генерал Багратион,  – Однако же винтовка у нижнего чина есть, и она стреляет и убивает, и это – главное! А посему соблаговолите-ка любезный мой Карл выполнить приказ.

Присмиревший начальник штаба незамедлительно извлек из седельной сумы увесистый блокнот в кожаном переплете, размером с небольшую книгу, и не обращая внимания на подначки молодежи принялся расспрашивать Сашку, записываю тут же полученные сведения мелким бисерным почерком, что возникло подозрение как будто старался рачительный немец экономить бумагу. Как дошли до пункта "откуда призван в ряды императорской армии", так и пошло всеобщее веселье, адъютанты заржали точно жеребцы. Александр честно ответил на этот коварный вопрос, сообщив, что его ведь поймали на базаре без документов… народ даже посочувствовал пострадавшему, надо ловчее быть и не впредь не попадаться. Напоследок за меткую стрельбу генерал наградил унтер-офицера серебряным рублем, теперь останется у Александра сувенир о памятной встрече. Ведь не каждый же день сталкиваешься с "живой легендой", это человек, в честь которого назвали одну из самых успешных операций Великой Отечественной войны. Очень жаль, что в Восточной Пруссии в 1807 году судьба и "высшие силы" в лице ставленников его императорского величества не дали развернутся генералу Багратиону и проявить свои полководческие таланты. Не один Александр увлекался сбором памятных вещей, находились и другие любители. По воспоминаниям Дениса Давыдова, однажды пушечное ядро откатилось после рикошета прямо под ноги Багратиона. Тот даже и не почесался – дело уже привычное. Тогда его ординарец, поручик Офросимов поднял снаряд и передал вестовому. На вопрос генерала, зачем он это сделал – последовал ответ: "Это ядро легло слишком близко от вас, чтобы не сохранить его!" – "Э, братец, так ты воз французского чугуна наберешь. А поезжай лучше к Багговуту и скажи, что ему пора начинать". Все же маленький серебряный кругляшок монеты таскать с собой намного удобнее, чем увесистый металлический шарик весом в шесть фунтов…

Вся эта история длилась полчаса, или в лучшем случае минут сорок, но Александру показалось, что прошла целая вечность. Вот уже скрылся за кустами гнедой жеребец генерала, махнув на прощание коротким подрезанным хвостом. С егерями задержался на несколько минут молодой адъютант, тот самый… Наконец удалось вспомнить, как эта смешная курточка с доброй полусотней пуговиц называется, это "ментик", а чудная, украшенная золотым шитьем сумочка – "ташка"! Практическое назначение этого предмета амуниции теперь установить трудно. Возможно, в давние времена плоская кожаная сума, имеющая крышку, обшитую сукном, служила для перевозки почты, которой занимались кавалеристы в Венгрии. Значит этот умный корнет – гусар, или может быть такая форма одежды присвоена и другим разновидностям кавалерии – в этой области Сашка пока не силен, постоянно путается в пестроте мундиров и своих и чужих.

 – Ты посты в тылу обязательно выстави, да хоть одного человека.  – посоветовал на прощанье гусар,  – Мало ли кто еще подъедет, ладно свои, а вдруг конные гренадеры или уланы с того берега пожалуют, или прямиком от Нея заявятся сюда.

 – Да, да конечно ваше благородие, виноват…  – начал оправдываться Александр, но гусар его оборвал.

 – Ты братец я вижу на войне в первый раз?