– Sauve qui peut! – поспешил сострить кто-то из штабных офицеров, – Спасайся кто может?
– Резво они прочь поскакали, всегда бы так… – Багратион окончательно пришел в хорошее настроение, а вместе с ним и его сопровождающие его офицеры мгновенно учуяв изменение поведения высокого начальника сменили гнев на милость в отношении к нижним чинам.
– Однако же, что у тебя за ружье такое братец, и кто тебе его дал? – немец, видимо начальник штаба у генерала, продолжил допрашивать Александра.
Этот вопрос ему задавали уже за последний год не раз и не два и ответ был заранее подготовлен, Сашка зазубрил его как молитву. Согласно распоряжению ее императорского величества от 1772 года у них в полку, в каждом батальоне у них в полку завели по одному стрелку с нарезным оружием "вольного образца". Примерно такую легенду он выдавал неоднократно любопытствующим начальникам и всегда прокатывало, более ничего обычно не задавали, никакого интереса к нарезному оружию у военных в ту пору не было. Следует сказать, что не смотря на всеобщее засилье "фрунта" и шагистики, полковые командиры и шефы в александровское время располагали некоторой "свободой" действий, так различные мелкие неуставные "нововведения" отторжения у вышестоящих начальников не вызывали. Один изобретал особый "походный" шаг – и терроризировал им подчиненных, другой увлекался насаждением огородов, третий завел в полку школы для нижних чинов – почему бы в 13-мо егерском полковнику не воскресить давно уже всеми забытое распоряжение императрицы даже не Екатерины 2-ое, а как бы не Анны 1-ой?
– Постой, разве это не гладкое ружье у тебя? Дай сюда глянуть… – Багратион провел подушечкой пальца по дульному срезу ствола поданной ему винтовки, – Поразительно господа, но это оружие нарезное, солдат мне не солгал, как сперва показалось. Карл Фридрихович, что скажете, вы же у нас ученый? Я лично впервые в жизни вижу такой длинноствольный штуцер, да еще столь поразительно малого калибра.
– А это не штуцер, а особое винтовальное ружье или фузея. Наши казаки именуют такое оружие по старой восточной традиции "винтовкой". Известно по крайней мере с позапрошлого века, в московской оружейной палате до сих пор храниться нарезное винтовальное ружье царя Алексея Михайловича с колесцовым замком работы московских мастеров.
– Почему же столь удачного боевого оружия нет у нас в войсках?
– Уж больно ваше высокопревосходительство сия вещица капризная, требует долго обучения нижнего чина и тщательного за собой ухода, – подполковник начал перечислять все известные ему многочисленные недостатки дульнозарядного нарезного оружия, как настоящие, так и мнимые, – И главное, смею вас заверить, чрезвычайно мешкотное заряжание! Применение на войне такого винтовального ружья совершенно бессмысленно и даже вредно, поскольку солдат вооруженный даже укороченным штуцером едва ли успевает сделать из него за сражение всего один или два выстрела супротив нескольких десятков, а то и сотни у гладкого ружья.
При этих словах все присутствующие, за исключением стоявших по стойке смирно егерей, как по команде обратили свои взоры на противоположный берег, где на лугу лежали бело-синие доказательства "бессмысленности и вредности" нарезного оружия. За спиной ученого немца послышались приглушенные смешки молодых адъютантов, академическая военная наука в очередной раз с блеском села в лужу. Но ей старушке не привыкать, постоянно "пролетает", особенно в последнее время… Остался решающий и надо сказать весьма веский довод.
– Петр Иванович да посмотрите, у него же штыка на ружье нет! Эй унтер, как ты будешь в ближнем бою биться?
Александр еще раз дословно повторил, древнее, замшелое но никем до сих пор не отмененное постановление времен Екатерины второй, особенно упирая на сочетание "вольный образец". И в самом деле про штык в той бумаге не было сказано ни одного слова. Предполагалось, что данный "стрелок-охотник" должен действовать преимущественно огнестрельным оружием, минус один боец в рукопашной схватке – совсем небольшая потеря для батальона. А если что, то для самообороны, так у него кортик есть и еще дополнительно – ручные гранаты в сумке имеются.
– Гренады в поле? Какая глупость, опять чудит ваш отец-командир подражая покойному Потемкину, не иначе… увольте меня от таких благоглупостей. Он еще шашку свою старую кавказскую заместо казенной шпаги не нацепил? – Петр Иванович, предался воспоминаниям, не иначе, видно по лицу, – Эх, были тогда денечки, славные времена, скажу я вам…
– Позвольте заметить ваше высокопревосходительство, один важный момент! – снова в разговор влез молодой адъютант, корнет или подпоручик, вероятно у этого парня были доверительные отношения с генералом? Забавная у него курточка, Сашка не мог вспомнить, как такое хитрое обмундирование называется, в голове что-то вертелось, но подобрать слово не получалось никак. Молодой кавалерист с закрученными колечками усиками, заметно выделялся даже на фоне пестрых мундиров штаба: кивер с высоким белым султаном, расшитый декоративными шнурами малиновый китель с массой пуговиц и кокетливая сумочка с вензелем императора Александра первого – непонятного назначения, болтающаяся у колен. Единственный рациональный и разумный элемент формы у офицера – обувь, в отличие от остальных у этого сапоги были короткие и соответственно более удобные для носки. Зато патронташ, или лядунка, как здесь этот предмет снаряжения называют – настоящая игрушка, у пехотных офицеров Александр таких изящных "цацек" не видел ни разу. Во-первых, она была на удивление маленькой, с крышкой в виде металлической пластинки с двуглавым орлом. Во-вторых, ремень к ней сделали из сафьяна, обшитого сукном по цвету воротника мундира и с галуном. Спереди на перевязи располагались розетка с цепочкой и два протравника, сзади – пряжка, запряжник и наконечник, все детали из блестящего желтого металла. Такую изящную штуковину, почти ювелирное изделие впору только девкам носить для украшения…
– Здесь у нас только один стрелок с дальнобойным ручным оружием, а представьте господа, что в поле действует в рассыпном строю батальон… нет даже лучше полк в полном составе? – захватив внимание собеседников корнет смело продолжил, – Я вот своим скудным умишком полагаю, что тактика должна сильно измениться, нашим плотным строям суждено отойти в область легенд и преданий?
– Молодости свойственно все время забегать всегда вперед мой друг, – генерал, кажется на минуту задумался, – Да не бубните вы Карл: "штык, штык, штык…", ей богу как дятел заладили. Здесь за Пассаргой француза штыком не взять, сперва переправиться надобно, а вот пулей унтер их достал прямо с сего места. Можно ведь снабдить это оружие и съемным штыком клинкового типа, ежели нужда такая возникнет. И я что-то не заметил у нижнего чина "мешкотности" при заряжании, господа офицеры…
Обиженный немец тут же, как заведенный, выдал кучу цитат из трудов разных военных авторитетов и залакировал эту сборную солянку хлесткой фразой сказанной в свое время Наполеоном в Венсенской стрелковой школе по результатам испытания предназначенных для пехоты штуцеров: "совершенно бесполезное оружие…". Для вящего эффекта он еще и перевел цитату с французского на русский, вероятно желая окончательно добить Сашку.
– Где у тебя колотушка? Потерял что ли? Почто заряжаешь штуцер как обычное гладкое ружье? – посыпались вопросы со всех сторон. Вот он момент истины наступил, сколько лет прошло и дождался его унтер-офицер, наконец своего "звездного часа" – ОНИ заметили ГЛАВНОЕ…
Стараясь сохранять спокойствие и подавляя нахлынувшее волнение, Александр постарался предельно четко и конкретно с разбивкой по пунктам изложить все требуемые важные сведения. Для вящей наглядности он даже эскиз кончиком ножен кортика нарисовал на белом прибрежном песке. Это винтовка новой системы Минье, здесь не нужно тщательно "приколачивать" заряд деревянной киянкой, слегка расплющивая пулю как в обычном нарезном штуцере. Необходимая обтюрация при выстреле обеспечивается исключительно за счет особой формы пули. Не забыл он упомянуть и штабс-капитана Денисова, который уже добрых пять лет бомбардировал военное ведомство проектами, пытаясь продвинуть это новшество хоть на шаг вперед. При упоминании фамилии штабс-капитана немец недовольно скривился, словно лимон целиком разжевал, видимо что-то ему было известно о той поистине титанической борьбе, которую много лет Иван Федорович Денисов безуспешно вел с могущественной военной бюрократией российской империи.
