— Константин Денисович, — обратился к нему один из спутников, — а к кому теперь надо обращаться с проектами по поводу обустройства Кроны?

— К Лапутину Фёдору, — фыркнул тот.

— Вы же теперь главный? — спросил его ещё кто-то.

— Что касается Кроны, то нет, это не мои заботы. А теперь попрошу оставить меня, — и он повернул в небольшой конференц-зал.

Там сидели люди гораздо старше его, оба во фраках кериланского фасона. Один выглядел моложе, напоминал хитреца выражением лица. Другой, постарше, лет 50–60, с опущенным взглядом, роста невысокого, с длинным носом и чёрными волосам.

— Вы наконец-то прибыли, Климов, — с усмешкой сказал первый.

— Фёдор Лапутин? — спросил его Константин.

— Он самый.

— А вы, — обратился новоприбывший ко второму. — Как я понимаю, Пётр Птичкин?

Тот кивнул и сделал знак говорить потише.

— Ага, да, — слегка крикнул Климов. — Вас же казнили…

Злая морда Птичкина повернулась к нему.

— Не смей! — тихо и зло сказал он. — Я тебя старше в два раза, и ранг у меня выше твоего, щенок, так что имей уважение.

Константин счёл, что столкнулся с равным себе.

— О, извините, — фыркнул он. — Забыл, что вы уже немолодой, и ваш чин мёртвого придаёт вам определённый статус…

— Поаккуратней на поворотах, мальчик, — перебил его Птичкин, и что-то в его взгляде заставило Климова замолчать.

— Вы уже знаете о моём назначении? — вмешался, улыбаясь, Лапутин.

— Слышали, — тихо произнёс Климов. — Теперь вы официальный председатель Кроны.

— Следовательно, — рассуждал Птичкин, — и премьер-министр Борсии.

— О! — мечтательно проговорил Фёдор. — Когда Виолетта узнает…

— У нас тут практически война на носу, — гаркнул Птичкин, вставая с кресла и подходя к столу, чтобы налить себе коньяка среднеборсийкого разлива. — Боевые действия, так сказать, а ты только о своих бабах и думаешь. Сто таких Виолетт тебе сыщем, а эту шлёпнем.

Лапутин только улыбнулся.

— Я согласен, — удивил Птичкина Климов. — А что насчёт императора? Где мистер Крилов?

— Как ты быстро пристрастился к войланскому наречию, — хитро подметил Лапутин. — Мистер Крилов будет здесь с минуты на минуту и скажет, что нам делать дальше.

И тут посреди комнаты засверкал свет. В этом месте оказался знакомый нам силуэт двухметрового, длинноволосого человека. Император Керилана Валерий Крилов. Он своим тихим низким голосом произнёс:

— Кериланец, борсиец и аргамец, — на первый взгляд абсолютна сухая фраза содержала в себе долю надменности и презрения ко всем присутствующим.

— Добрый день, мистер Крилов, — все трое не без лести поприветствовали императора.

— Приступим, — он сел в кресло подле письменного стола. — Лапутин, вы, как уже было сказано, временно назначаетесь премьер-министром Борсии.

— Временно? — воскликнул Фёдор с недоверием и непониманием.

— Итак, господа, — повернулся император к Птичкину и Климову, не обращая ни малейшего внимания на Лапутина, — в наших планах уничтожить дворец короля и навеки разобраться с монархией в Борсии, — он положил ногу на ногу, затем злобно усмехнулся, что припугнуло присутствующих. — Наша власть в Доброграде не должна стоять под вопросом.

— Цель же не в установлении в Борсии демократии? — с намёком спросил Климов.

— А у вас что? — усмехнулся Крилов. — Остались патриотические чувства? — он вопрошающе смотрел на Климова исподлобья.

— Конечно, нет! — презрительно, но довольно нервно фыркнул Климов.

— Вот и славно. Борсия мне нужна для другого. А теперь мы должны установить нашу власть здесь. Для этого нам сначала надо полностью занять Доброград, то есть разобраться с королевской частью. Кстати, как там гвардия?

— Они все почему-то вчера уволились, — неуверенно произнёс Лапутин.

— Что? — не понял Крилов. — Это как? С чего вдруг?

— Может быть, испугались? — предположил Климов.

— Сними очки, — сказал император.

— Какие? Я не ношу очков…

— Розовые, — затем он повернулся ко всем остальным. — Вчера ни одной живой душе здесь ничего не было известно о нашей операции. Если бы они сумели хоть как-то подготовиться, то у нас не прошло бы всё так гладко. Значит, они ничего не знали и причина массового увольнения не в этом. Хотя возможна утечка информации… — он исподлобья взглянул на Климова. — Как следует поройся в своей памяти, может, вспомнишь, кто мог знать и рассказать об утечке.

Не находите, господа, эту ситуацию странной? — Крилов встал с кресла. — Целая гвардия, пара десятков хорошо обученных и закалённых в боях чародеев, опора королевской власти в Борсии, в один день берёт и уходи на пенсию нянчить внуков или искать новое призвание в жизни. А?

— Да… — медленно проговорил Климов. — Все решат, что это их Керилан подкупил…

— Но самое смешное, — сказал Лапутин, — что это не так!

— Значит, Климов, Лапутин и Птичкин, должны будете узнать в чём тут дело и разобраться с любым появившимся противником.

— Есть, сер! — последовал ответ.

— И не забывайте про Королевский дворец.

Лапутин и Птичкин ушли за нужными им документами, а император тем временем подозвал к себе Константина Деносовича.

— Вы же понимаете, Климов, — начал он, — что Лапутин не сможет управлять Борсией, — Климов молчал. — А мне нужен тот, кто разумно правил бы тут, но и подчинялся Кериланской власти. Вы родились и жили в Доброграде, знакомы, наверное, с её культурой, менталитетом. Тем более вы предоставили нам такую полезную информацию о Кроне, с помощью которой удалось провернуть операцию по захвату здания. Меня совершенно не интересует, как вы достали эти документы и чертежи, хотя они и были у ваших погибших родителей… — небольшая пауза. Климов всё молчал. Крилов договаривал: — Итак, я считаю, что вы сможете после смерти Лапутина стать премьер-министром Борсии.

— То есть, после смерти? — спросил Климов.

— А это уже ваша забота, — с неуловимой иронией произнёс император. — Когда он сыграет в ящик, я назначу вас премьер-министром новой Борсийской Республики или сделаю так, чтобы вас выбрала Крона, кто бы в ней не сидел.

Император поспешил выйти. В голове его пролетела мысль: «Хорошо, что я оставил этого дурня, Лапутина, здесь на временной должности, надеюсь, он не узнает о своей популярности в империи, хотя бы до следующих выборов, а то по закону запрещено за мёртвых голосовать…» — и Крилов усмехнулся.

Константин Денисович же отправился к себе в кабинет. Там он уселся за письменный стол, налил себе крепкого жёлтого сухого аргамского вина, выпил и медленно проговорил:

— Вот так дети средненьких чиновников становятся правителями государств… Осталось отомстить Тишкову…

* * *

Катя стояла в специальных очках и восхищалась красотой этого чуда. Ваня прав, его язык не поворачивается назвать скелетом.

— Без этих очков его нельзя увидеть, — проговорил Виктор, читая брошюру по управлению артефактом, — если не включить антенну на третьем ребре. Я вижу, что это по-настоящему сильный артефакт и с его помощью мы, может быть, и сумеем одолеть Керилан.

— Он будет здесь находиться? — спросил с недоумением Володя.

— Нет. Я телепортирую его за город, чтобы кто-нибудь случайно не наткнулся, или попробую сделать нематериальным, чтобы, кроме нас, все проходили сквозь него, как сквозь воздух.

— А завтра, я думаю, — сказал Иван, — надо собрать всех наших бывших гвардейцев.

Крилов снова собрал своих людей, всё тех же.

— Значит, — проговорил он медленно. — Кроме столицы, в Борсии нам ещё кое-что надо. С востока на запад пробираются наши войска, когда они дойдут до города Кладбищенск, мне нужно там кое-что взять.

— Что же? — поинтересовался Птичкин.

— В информации, которую предоставил Климов, я нашёл ключ некоего Николая Тишкова. Мы довольно быстро разобрались, к чему этот шифр. Он подошёл к паре древних текстов. По этим данным выходит, что версия о существовании грифоносфинкса вполне проверяемая. Там были указаны чуть ли не точные координаты его нахождения. Правда, часть информации Тишкову всё же удалось скрыть, а наши глуповатые агенты просто убили его. Так что в Кладбищенск отправляется целый полк с огненными левиафанами. Приказываю проследить за этой операцией.