Как только я приехал в лагерь, я имел с лордом Лереном долгий неприятный разговор.

Если в двух словах: я предлагал ему провести расследование. Лорд Лерен в целом был не против. Только уточнял, что первым делом Энцио нужно повесить на столбе, а после можно и расследовать. Я говорил, что может быть наоборот. Он возражал, что нет. Сначала столб, потом расследования. И никак иначе.

Тем же вечером у меня состоялся еще один разговор. На этот раз с лордом Галата. Я натолкнулся на него, осматривая лагерь. Расспросил о положение дел в Галате. Расспросил о планах. И аккуратно подвел разговор к происшествию на Башне.

— Но вы же сами вели расследование. — Удивился Турций. — Насколько мне известно, вы пришли к выводу, что произошла диверсия со стороны даркирцев. Разве нет?

Я отвечал, что в общем да.

— Ну вот. — Ответил Турций. Потом еще чуть-чуть посетовал на положение дел в Галате и ушел, оставив меня в полном недоумении.

Понятно, Турций был хитер как старый лис. И все же было не похоже, чтобы он располагал устройством, способным уничтожать целые города. Красное небо, молнии. На кой черт он тогда прячется по замкам, если может повергать огонь с небес? В конце концов я начал сомневаться. Что если Галатея солгала? И стоило ли отпускать ее? Не обернулась ли моя беспечность тем, что в трехэтажном доме в Твилле сейчас лежат два бездыханных тела? Энцио и Ансельма.

В пользу подобного исхода говорило и другое. Среди моих людей в Галате никто не слышал ни о колдовском устройстве, ни о молниях. О том, что Турций втайне вел переговоры с королевой — слышали. А вот о его причастности к убийству дозорных — ни слова.

Тогда я уже окончательно решил, что дело скверно. И отправил вестового в Твилл. Из лагеря до Твилла день пути. И вот… 17, 18, 19. Прошло уже четыре. А вестового все нет. И боги ведают, что с ним случилось…

Не знаю, как долго я расхаживал по своему шатру и размышлял об этом всем. Совет давно закончился. Вальтур и лорды разошлись по своим шатрам. Из задумчивости меня вывел голос адъютанта.

— Лорд Д’Астен?

— Да?

— Лорд Д’Астен там какой-то человек.

— Какой человек? Вестовой?

— Нет, не вестовой.

— Тогда кто же? Я никого не жду.

— Какой-то старик. Он говорит, что вы встречались с ним в каком-то трактире у Отвесного города.

***

— Итак, Поль. Вместо того, чтобы разыскивать Феврония, вы решили встать во главе восстания.

Старик мельком оглядел шатер. Вздохнул и сел на стул недалеко от входа.

— Прежде чем мы продолжим…

— Продолжим? Но ведь я только что вошел. — С улыбкой возразил старик, пристраивая возле стула посох.

— Прежде чем мы начнем, вы ответите на мои вопросы. И для начала я хотел бы знать, кто вы такой.

— Пожалуйста. — Старик развел руками. — Но не думаю, что мои ответы покажутся вам очень интересными. Я простой старик.

— Простой старик, которому известно будущее?

— Будущее? — Старик поморщился. — С чего вы взяли, что мне известно будущее?

— Не валяйте дурака. В трактире вы сказали, что сейчас в дверь вломятся солдаты. И спустя мгновение они действительно вломились, разве нет?

— Ах, вы об этом. Ну, ничего удивительного в этом нет. Солдат я встретил на выезде из Отвесного города. Услышал, как они обсуждают, что вы могли укрыться в том трактире. Сколько времени им требовалось, чтобы закончить разговор, сесть на коней, доехать до трактира…

— Хорошо. Откуда же вы знали, что я туда приду?

— Куда?

— В трактир, черт вас дери! Ведь вы меня там ждали.

— Поль, не надо горячиться. Да, я вас ждал. Но я не знал, что вы придете. Как я мог это знать? Мне показалось, это вероятно. Только и всего.

— Почему же?

— Почему мне это показалось вероятным? А куда вам было еще идти? Без еды, без лошади.

— Как же вы узнали, что я без еды и лошади?

— Все так же. От солдат. Они говорили, что во время погони вы упали с лошади. Вас искали, но не смогли найти.

— То есть все, что произошло в трактире, было на самом деле?

— Как понимать «на самом деле»?

— Это был не сон?

— Сон не сон. — Старик пожал плечами. — Какая разница. Может, вся наша жизнь лишь сон.

— Я спросил не об этом. А о том, что произошло в трактире. Сон это был или не сон?

— Поль, вы, как обычно, не на том заостряете внимание. Не важно, сон это был или нет. Не важно, как я разыскал вас. Не важно, кто я. Важно, что вы заняты совсем не тем.

— И чем, по-вашему, мне надо заниматься?

— Я вам уже сказал. Искать Феврония.

— Февроний мертв.

— Отнюдь. Он цел и невредим.

— Я вам не верю.

— И напрасно. Послушайте, Поль. Я пытаюсь вам помочь. Меня тревожит, ваше нынешнее состояние. Я не уверен, что завтра вам удастся одержать победу в битве.

— Что это значит?

— Это значит, что вы очень много не знаете. Февроний жив, но ему все еще грозит опасность.

— Это вы уже сказали. Что-нибудь еще?

— Вы думаете, я шучу? Я не шучу. Сосредоточьтесь, Поль. На кон поставлена судьба Эола. Пророчество Мальтуса Безумного сбывается. Вы, конечно, знаете, что сказано в пророчестве. Так вот король уже убит.

— В пророчестве сказано, что король будет убит своим сыном. Вы утверждаете, что короля убил Февроний?

— Нет, такого я не утверждаю. Февроний не убивал своего отца.

— Тогда при чем тут пророчество Мальтуса Безумного?

— Я полагаю, вам известно, кто убил Тиберия.

— Да, мне известно. Его убил какой-то юноша. Трубальд. Или Тибальд.

— Тибальд не просто юноша. Это старший сын королевы Изабеллы и короля Тиберия. Разумеется, ему об это неизвестно. Равно как и королеве.

— Что за вздор! Тибальд сын наемного убийцы. Я выяснил наверняка.

— Нет, Поль, это не так.

— Достаточно!

— Поль, подождите. — Старик поднялся и со вздохом показал рукой. — Лучше уберите меч обратно в ножны. От этого не будет пользы.

— Вы так считаете? У меня есть предложение получше. П-поступим так. Или вы сейчас же говорите, кто вы и какого черта вам нужно, или…

Не знаю, сколько времени я провалялся без сознания. Случилось так: боль, невыносимо яркий свет и темнота. Когда я пришел в себя и выбежал на улицу, старика уже и след простыл. Я повертелся и бросился в палатку к адъютанту.

— Откуда пришел тот старик?! Откуда? С Востока, с Запада? Из лагеря противника? Откуда он пришел?

Адъютант смотрел на меня огромными глазами и глупо повторял спросонья: лорд драстен, лорд драстен…

— Что лорд Д’Астен? Отвечай! Где ты встретил старика?

— Какого старика?

— Ты издеваешься?

— Помилуйте…

— Еще раз спрашиваю: где ты встретил старика?

— Но я не п-п-понимаю. Какого старика?

— Того, которого ты привел в мой шатер, черт тебя дери!

— Но я никого не приводил. Лорд Д’Астен, пощадите.

— Ты был на посту у моего шатра сегодня вечером?

— Д-да.

— Ты помнишь, как закончилось совещание? Как генералы стали расходиться.

— Д-да.

— Примерно через час ты заглянул в шатер и сказал мне, что со мной хочет поговорить какой-то человек. Так?

— Н-нет.

— Что значит нет? Ты издеваешься?

— Лорд Д’Астен я не издеваюсь. Но я к вам н-не заглядывал. И н-никого не приводил. Остаток вечера вы были одни. Я сдал свою смену в полночь и пошел спать. Клянусь. Я н-никого не видел.

Гастар сидел на лошади и озирал поле предстоящей битвы. Открытая местность, более или менее ровный ландшафт. Направо лес, позади река. В целом расположение было вполне удачным.

Реку форсировали ранним утром. Многие были уверены, что мятежники атакуют во время переправы. И к удивлению многих этого не произошло. Переправа прошла без хлопот. Мятежники заняли позицию на холмах примерно в лиге от реки и по донесению разведчиков готовились к обороне.