После короткого совещания решили атаковать с Севера. С той стороны склон был более пологим. Таким образом, можно было минимизировать обстрел и приблизиться к неприятелю на легком шаге. Тогда две армии сойдутся в рукопашной. И там все должен решить численный перевес. Таков был план. Прост и незатейлив.

Проста была и диспозиция. Левый фланг возглавит лорд Ардеи, центр Гастар поведет сам. А правым флангом будет командовать Тибальд, молодой военачальник, которому благоволила Изабелла.

Сказать по правде, Тибальд этот Гастару не особо нравился. Мрачный, себе на уме. Не понравилось Гастару и назначение Тибальда полководцем. Сражался он, быть может, и не дурно, но никакого представления о военном деле не имел. Ладно бы его еще любили солдаты. Но солдаты Тибальда скорее опасались, чем любили. Опасались и не слишком жаловали за нелюдимость и угрюмый нрав. Словом, у Гастара было множество причин противиться этому сомнительному назначению. И все же не в его обычаях было обсуждать королевские приказы.

Чтобы как-то компенсировать неопытность Тибальда, Гастар перевел на правый фланг наиболее проверенных бойцов. Туда же отправил отряд квардасцев, который прислал на помощь Изабелле король Тадеск Кровавый. Квардасцы слыли искусными и храбрыми бойцами. Одно лишь упоминание о них внушало многим трепет. В общем, мысль была примерно следующая. Если вдруг Тибальд начнет чудить, помрет или еще чего, солдаты разберутся сами. Ну или хотя бы не слишком растеряются.

Боевой дух в войсках был высок. Еще более он окреп после известий из столицы. Мало кто понял, что значила эта чертовщина с законом крови и как мать могла наследовать престол у собственного сына. В сущности, особенно и не пытались понимать. Поняли другое. Война скоро закончится. А кто там будет после править дело третье.

В конечном счете Изабелла ведь была королевой и до этого. Люди любили ее за красоту, решительность, отвагу. Не любили за жестокость и цену на хлеб. Но что цена хлеб? Дороговизной хлеба попрекали всех монархов. Что до жестокости, то видели и хуже. В конце концов массовыми убийствами и репрессиями Изабелла не особо увлекалась. Да, бросала неугодных ей в тюрьму. Да, кого-то резали по переулкам. Но когда такого не было? Когда не резали? Резали всегда. И не то что бы сейчас резали особо много…

Гастар вздохнул и постарался отогнать назойливую мысль.

Нужно было сосредоточиться на происходящем. Через несколько часов начнется бой. Но как назло, сосредоточиться на том совсем не получалось. Мысли разбегались, путались. И лишь одна крепко сидела в старческом мозгу: что войско неприятеля возглавляет Поль. Тот самый Поль, под началом которого Гастар прослужил пять лет. Тот самый Поль, которого Гастар любил как собственного сына.

Сразу после переправы Гастар отправил в лагерь неприятеля послов с предложением провести переговоры перед битвой. Поль согласился. И в сердце Гастара затеплилась надежда, что может быть удастся убедить его сложить оружие. Гастар надеялся. И все же в глубине души прекрасно понимал, что Поль не отступится и ни за что не сдастся на милость Изабеллы.

Тут до ушей Гастара донесся стук копыт. На белом эскеротском скакуне к нему подъехал Риде ги Мастар, старый лорд Ардеи.

— Пора! — Сказал старик Риде и хлопнул Гастара по плечу.

***

Из записей лорда Д ’Астена

Все утро у меня страшно ныла голова. Ощущение, словно в мозг кто-то засунул раскаленные пластины и хорошенько все взболтал. Изо всех сил я старался не замечать боль и сосредоточиться на предстоящей битве, но боль упрямая, настырная не отставала. Хотелось одного: засунуть голову в ледяную воду и никогда не доставать.

К полудню две армии выстроились друг против друга. Солнце висело высоко в зените и обливало жаром. Не припомню, чтобы в австере было такое пекло. Солдаты поминутно отирали пот с лица и угрюмо всматривались в даль. Там словно море или какое древнее чудовище, лениво шевелился неприятель: кровавые зрачки хоругвей, чешуйки лат.

Напутственную речь держал лорд Лерен. Кратко изложил про долг, про доблесть. Долго разглагольствовал о том, что Изабелла ведьма, потаскуха и убийца. В общем, был весьма красноречив. Солдаты слушали его с чрезвычайным интересом.

Наконец, с речами было покончено. Три всадника отделились от общей массы неприятеля, немного покружили и поскакали в нашу сторону. Трое с нашей стороны поехали им на встречу. Я, лорд Лерен и Вальтур.

Переговоры были короткими.

Гастар предложил сдаться и обещал, что будет умолять королеву нас помиловать. Лорд Лерен лаконично отвечал, что лучше сдохнет. Вальтур начал нести какую-то чепуху, что, будучи законным королем Эола, он находит подобные предложения не вполне приемлемыми… Впрочем, никто его особенно не слушал.

Двое других парламентариев от королевы — старый лорд Ардеи и молодой Тибальд были молчаливы. Старый лорд Ардеи, по-видимому, прекрасно понимал, что происходящее лишь формальность. Что до Тибальда, этот сидел на лошади с таким лицом, как будто все происходящее его нисколько не касалось. Я с интересом искоса его рассматривал. Острые скулы, нос. Неужели он и правда сын Тиберия и Изабеллы? Впрочем, плевать.

По традиции Гастар еще дважды повторил свое предложение о сдаче. Ответом оба раза был отказ. На этом все формальности были соблюдены. Говорить больше было не о чем.

— Ну что же, милорды. — Помпезно заключил лорд Лерен. — Пусть нас рассудят боги. И пусть…

— Поль! — С тоскою в голосе перебил Гастар. — Поль, я тебя заклинаю былой дружбой, отступись. Ты знаешь, что тебе не победить сегодня. Поль, я заклинаю…

Я стиснул зубы и молча развернул коня.

***

Многие были уверены, что исход битвы предрешен. Но никто не предполагал, что все закончится так быстро.

Центр провалился сразу. Я видел краем глаза, как лорд Лерен рухнул с лошади. Стрела попала ему аккуратно в шею. Красный с ног до головы он несколько раз пытался встать, махал бессмысленно мечом. Но вскоре его уже затоптали. Вражеские всадники прошли через центральные ряды как нож сквозь сливочное масло. Распавшись на две части, войско было обречено.

Большая часть оказалась справа и постепенно отступала. Командовал над этой отступавшей частью лорд Галата. Ну, то есть не сказать, что он прямо командовал. Лорд Галата вертелся на коне в задних рядах и что-то тоненько выкрикивал. А когда понял, что эти выкрики не больно-то помогают сдержать натиск неприятеля, поступил не хитро: развернулся и бежал. Войны еще сражались некоторое время, но вскоре уподобились его примеру. Даже не по чьему-нибудь приказу, а так, из одного животного инстинкта, за ними тут же увязалась вражеская конница. Как стая бродячих собак за прохожим. Тактика в подобных случаях всегда одна и та же: всадники отбивали от основной массы небольшие группы. И в результате порубили почти всех.

Покуда вражеская конница резвилась, остальное войско неприятеля сосредоточилось на уцелевшей части под моим началом. Довольно долго шла ожесточенная резня. Но под конец нас все же взяли в полукруг и постепенно начали выдавливать с холма.

— Стоять! — Ревел я и садил мечом уже почти что без разбору. Руки гудели. Пот вперемежку с кровью застил взгляд. Я заколол очередного, уже чуть ли не тысячного квардасца — черт знает, почему они все не кончались — и тут увидал невдалеке Тибальда. Тибальд держал меч на отлете и не сводил с меня мерцавших глаз. Признаться, я даже обрадовался. Подумал: ну и славно. Зарублю его, а там можно и помирать спокойно.

Два раза я его почти достал. А потом довольно глупо пропустил контратаку. Страшной силы удар обрушился мне прямо на голову. Меня спасли две вещи. Латунный шлем вестриэльской работы и крик, который я не понимал, но слышал уже некоторое время.

— Сдавайтесь или все до одного умрете! Все кончено!

Тибальд окинул меня долгим взором. Чуть помешкал. И все-таки решил не добивать.