— Может и не поможет. — С ненавистью смотря на Турция, возразил лорд Лерен. — Но у меня хоть полегчает на душе…

— Лорд Лерен, я уверен, что лорд Турций не пытался вас обидеть. Верно я говорю?

— Гм…

— Помиримтесь! Помиримтесь! — Плаксивым голосом умолял Вальтур.

Вообще этот Вальтур чудная личность. Прежде я его не видел и представлял совсем не так. Оказалось, что это довольно молодой, красивый юноша. Эдакий прекраснодушный идиот. При этом глупый, как сапожник. Как правило, такие очень нравятся придворным дамам.

— Лорд Турций! Умоляю, проявите деликатность. Скажите лорду Лерену, что не хотели оскорбить его.

— Понятно, что я не хотел никого оскорбить.

— Вот и замечательно. Что сделано, то сделано, милорды! — Уговаривал Вальтур. — Негоже бередить былое. Нужно обсудить, что делать дальше. Нужно обсудить…

— Чего тут обсуждать? — С досадой перебил лорд Лерен. — Нужно атаковать. Нужно было атаковать еще три дня назад, как я и говорил.

Лорд Турций как-то по-бабски охнул и расплеснул руками.

— Если бы сделали как ты и говорил, нас всех давно бы перебили. У них трехкратный перевес.

— Не ты ли в этом виноват? — Угрюмо проворчал лорд Лерен.

Лорд Турций притворился, что не слышал.

— Что же вы предлагаете? — Спросил Вальтур, любезно поднимая брови и обращаясь к лорду Турцию.

— Понятно что. — Ответил тот. — Необходимо отступить.

— Тебе бы только отступать! — С презрением проворчал лорд Лерен.

Лорд Турций снова притворился, что не слышал.

Турциева тактика сводилась к следующему. Добраться до ближайшей укрепленной крепости, засесть там и держать круговую оборону. При этом: чем кормить солдат, как долго там сидеть и где вообще есть крепость, что вместит двенадцатитысячное войско, Турция не слишком волновало.

Позиция лорда Лерена была диаметрально противоположной: атаковать, атаковать, атаковать. Вальтур, по-видимому, не имел какой-либо четкой позиции и по очереди поддерживал обоих.

— Мы возьмем внезапностью! — Склонившись над столом, гремел лорд Лерен и тыкал толстым пальцем в карту. — Форсируем ночью реку. Здесь и здесь. И с первыми лучами солнца ворвемся в стан противника. Застанем их врасплох!

— Я думаю это весьма разумно. — Заявил Вальтур. — Как вы считаете, милорды?

— Ничего глупее в жизни не слыхал.

— Ну-ну, лорд Турций. А вы что скажите, лорд Д’Астен?

— Гастар расставил вдоль реки дозорных. Нам не удастся застать никого врасплох. — Устало отвечал я, массируя руками лоб. Мигрень была ужасная.

— Тогда мы перебьем дозорных! — Громыхнул лорд Лерен.

Я тяжело вздохнул и поднял на него глаза.

— А если нет? Довольно одному дозорному спастись и нас уже будут ждать. Берег реки покатый. Сперва нас обстреляют с высоты, а после опрокинут в реку.

— Не опрокинут! Не опрокинут. Мы обойдем их с фланга. Здесь и здесь. И сами опрокинем.

— На левом фланге лес. Если неприятель узнает, что мы там… — Я показал рукой. — А он узнает, что мы там. Нам не дадут даже построиться. Лес подожгут. И как волков будут отстреливать всех, кто оттуда выбегает.

— Хорошо. Тогда мы обойдем их лагерь справа.

— Там горы, видите?

— И что же? Горы.

— А то, что нас прижмут к горам и перережут как овец.

Самым досадным было то, что я ему все это объяснял уже три раза.

— Вот именно! Вот именно! — Подхватил лорд Турций. — Нас всех перережут как овец. Здесь, там. Без разницы.

— И что же делать? — С тревогой спросил Вальтур.

Лорд Турций поднял вверх ладони.

— Как я и говорил. Необходимо отступать.

— Куда? — Спросил я похоронным голосом.

— Как понимать куда?

— Куда вы собираетесь отступать?

— За стены. Куда же еще?

— Какие стены?

— Как понимать какие? Замковые. — Отвечал лорд Турций в замешательстве.

— Вы понимаете, что в замке нас возьмут в осаду? Что через две недели начнется голод. Что через месяц люди станут умирать. Что помощи ждать будет неоткуда. Что рано или поздно нам придется выйти.

— Да, я понимаю. Но за месяц многое может измениться. Может, нам удастся склонить на свою сторону других лордов. Может, нас кто-нибудь поддержит за границей. Может, королева Изабелла проявит милость…

— Ах, ты шкура! — Заревел лорд Лерен. — Милости захотел? Я так и знал! Я так и знал, что он уже тайком ведет переговоры с этой ведьмой.

— Да что вы на меня бросаетесь? — Заверещал лорд Турций и снова отскочил к выходу из шатра. — Я ничего с ней не веду. Я всего лишь говорю, что нельзя пренебрегать дипломатическими средствами для разрешения конфликта.

— Я тебе покажу дипломатические средства! — Зашипел лорд Лерен.

— Милорды, умоляю вас! Необходимо соблюдать благоразумие. Помиримтесь! Помиримтесь!

Я почему-то вдруг представил, что если этот благостный юноша однажды станет королем, то он вот так же будет бегать в тронном зале и кричать «помиримтесь!», «помиримтесь!». Картина была до того мерзкая, что мне внезапно стало дурно. Проклятая мигрень. На мгновение мне даже показалось, что меня сейчас вырвет прямо на ковер. Но нет, не вырвало.

— Лорд Д’Астен?

— Да?

Я поднял глаза и увидал, что все присутствующие с интересом смотрят на меня.

— Простите, я отвлекся. Вы что-то говорили?

— Я говорил, что вас, по-видимому, не устраивает ни один из вариантов. — С улыбкой отвечал Вальтур. — Что же вы предлагаете?

— Ждать.

— Не понял.

— Я п-предлагаю, ждать. Королевские войска перейдут реку и сами нападут на нас. Мы примем бой.

Лорд Турций закатил глаза и тяжело вздохнул на весь шатер.

— Вы с чем-то не согласны?

— Да, я не согласен. Вы храбрый и умелый войн, лорд Д’Астен. Никто с этим не спорит. Но доводилось ли вам хоть раз командовать в сражении?

— Нет, не доводилось.

— То-то и оно. То-то и оно.

— Мне не доводилось командовать в сражении, но мне доводилось слышать о многих искушенных генералах, которые проигрывали войны из-за глупости.

— При чем тут это?

— При том. То, что вы и лорд Лерен предлагаете — чрезвычайно глупо.

— А то, что предлагаете вы — чрезвычайно умно. Так надо понимать?

— Понимайте, как хотите. Но это единственный шанс устоять.

— Но как же вы не понимаете, Поль! — Воскликнул с нетерпением лорд Лерен. — Нельзя уповать на оборону. Они возьмут числом. Если оборонятся, пропадет эффект внезапности!

— П-пропадет. И все же оборонятся легче, чем атаковать. Вы не согласны?

— Нет. То есть, пожалуй, да. Обороняться легче. Я согласен.

— Так я же вам и предлагаю! — Крикнул Турций. — Засядем в замке и будем там обороняться.

Спор продолжался вплоть до вечера. Итогом многочасового спора стали две вещи. Хорошая и плохая. Плохая заключалась в том, что у меня страшно разболелась голова и я готов был придушить всех собравшихся. Хорошая была в том, что здравый смысл все-таки торжествовал. Было принято решение укрепить позиции и ждать атаки неприятеля.

Понятно, все остались недовольны.

***

В стане мятежников в принципе не было единства. Ни среди генералов, ни среди простых солдат. И если генералы постоянно спорили, солдаты только с удивлением переглядывались. Для них вопрос был не в том, отступать или атаковать. А в том, за что они вообще сражаются. Лорд Лерен воевал из чувства мести, Турций воевал за земли. Вальтур… Вальтур вообще особенно не воевал. Речи и совещания были ему намного больше по душе, чем битвы.

Многие понимали, что едва ли этот восторженный юноша однажды станет королем. А если даже станет, то через день его зарежут. А не зарежут, так отравят. И дело было не в его восторженности, хотя она порядком раздражала. Дело было в том, что он бастард. Бастард не может быть королем. Это прекрасно понимали все. Все кроме лорда Лерена…

Перед своим отъездом Энцио поведал мне, что произошло в ту ночь, когда умерла Милена. Вино, убийца в маске. Конечно, верилось с трудом. И все же: с чего бы Энцио стал убивать Милену, а затем выдумывать весь этот вздор? Из ревности? Из ненависти к лорду Лерену? Вот так вот: отравил его жену и ускакал? Такое я уже совсем не мог представить.