Дилайла всхлипнула и разрыдалась.

– Простите, – сказала она и устремилась к лестнице.

Кэролайн побежала за ней, но остановилась.

Святые небеса! Всего час назад она надела золотистое платье и ахнула, когда шелк скользнул по бедрам и ногам. Платье было почти волшебным! Но, вероятно, как часто случается в сказках, его кто-то проклял.

Кэролайн уж точно проклинала.

Платье, разумеется, принадлежало другой женщине, и эта женщина дорога герцогу, а потому он был совсем не рад увидеть его на Кэролайн. В груди у нее поднялась странная боль. Это не могла быть ревность, ведь у нее нет никаких прав на Нэша. Но все же боль.

В любом случае Кэролайн необходимо поговорить с Нэшем. И хотя он явно сейчас не склонен был разговаривать, ей нужны ответы. Отчаянно нужны.

Боясь потерять решимость, Кэролайн встала, разгладила складки на злополучном платье и направилась в кабинет герцога.

Нэш уже опустошил первый бокал бренди и наливал второй, когда услышал стук в дверь.

– Не сейчас, – буркнул он.

По венам разливалась ядовитая смесь боли и вины: в таком ужасном настроении он предпочитал ни с кем не встречаться. Он опрокинул в себя спиртное, наслаждаясь теплым пощипыванием в горле в ожидании приятного забвения.

Но стук повторился.

– Нэш…

При звуках голоса Кэролайн он замер.

– Сейчас не самое подходящее время.

– Я понимаю, – будничным тоном сказала она через дверь. – Вы хотите поразмышлять в одиночестве.

Он невольно улыбнулся.

– Почему вы решили, что я размышляю? Может, я протираю пыль с книжных полок или проверяю коллекцию сигар.

– Сейчас я это выясню, – подхватила она. – Я вхожу.

Не успел он сформулировать ответ, как она шагнула через порог и закрыла за собой дверь. Кэролайн сжала руки и огляделась, как шпион в тылу врага. Изумрудные глаза хладнокровно и уверенно встретились с его взглядом, она прошла по ковру и встала прямо перед Нэшем. Она посмотрела на его голую шею, но легкое подрагивание губ показало, что ее волновал не откинутый галстук или закатанные рукава. Настоящая природная стихия в бальном платье, и самая прекрасная в мире девушка.

Где-то на краешке сознания слабый голос разума предупреждал, что визит юной леди без присмотра совершенно неприемлем. Но этот голос не мог справиться с силой обаяния Кэролайн.

Нэш поставил графин на полку у стола и посмотрел на девушку.

– Зачем вы пришли?

– Хочу извиниться, – пылко ответила она.

Господи, это же он повел себя как осел.

– Нет, это я дурно вел себя за ужином. Это мне следует перед вами извиниться.

Кэролайн промолчала, но заглянула ему в глаза. Воздух между ними как будто потрескивал от жара.

Нэш сделал последнюю храбрую попытку сыграть роль джентльмена.

– Что ж, значит, все улажено, и вы можете уйти.

– Не сомневаюсь, что так мне и следует поступить.

Она неспешно обошла кабинет, проведя пальцем по книгам на полках и помедлив, рассматривая статуэтку лошади на столе.

– Но я не собираюсь оставлять вас одного в таком дурном настроении.

И в доказательство этого она уселась на мягкую банкетку перед камином.

– Налить вам бокал бренди? – сухо спросил Нэш.

Ее зеленые глаза сверкнули.

– Было бы чудесно, благодарю вас.

Ну ладно. Если она сумела раскрыть его блеф, то и Нэш сумеет раскрыть ее. Нэш налил ей бренди, заглушая все тревожные звонки в голове, и сел рядом.

Он сосредоточенно смотрел, как Кэролайн подносит бокал с янтарной жидкостью к губам.

Тонкие шейные мышцы напряглись, когда она глотнула и задумчиво прищурилась.

– Не помню, чтобы я пробовала это раньше. Вино за ужином показалось знакомым, но бренди… – Она заглянула в бокал и покрутила напиток. – Это что-то новое.

Спина Нэша в тревоге напряглась. Он флиртует с девушкой, хотя даже не знает ее имени. Или, точнее сказать, она флиртует с ним. В любом случае это опасная игра.

– Зачем вы пришли на самом деле? – спросил он.

– Хотела сказать, что это я решила проигнорировать рекомендации доктора Каптона. Я была непреклонна, когда уговаривала Дилайлу мне помочь. С каждым часом я все больше узнаю о себе. И я, несомненно, упряма, – ответила она без намека на сожаление.

– Это еще мягко сказано, – улыбнулся Нэш. – И я не сержусь на Дилайлу.

Поначалу Нэш разозлился на сестру, но теперь, когда он поразмыслил, это прошло.

– Ах, так, значит, вы сердиты на меня.

Он твердо покачал головой.

– Я злюсь только на себя.

– За то, что привезли меня сюда?

– Нет, – нахмурился он. – Об этом я не сожалею.

Кэролайн поставила бокал на столик и придвинулась ближе.

– Что бы это ни было, вы можете мне рассказать.

В глубине души ему так хотелось сбросить с плеч это бремя. Поддаться умоляющему взгляду и рассказать все об Эмили, об отце и всех ошибках, которые Нэш сделал до и после того, как их потерял. Было бы так легко признаться Кэролайн. Между ними уже установилась связь. Она обладала мудростью и силой духа человека, испытавшего потерю и поднявшегося над ней, и в глубине души Нэш знал, что она его поймет.

Но ему казалось неправильным взваливать на нее эту ношу. Когда она сама пытается разобраться, кто она такая.

– Мне не следовало срываться на вас или Дилайле. Это всего лишь платье, и только, – сказал он, чувствуя себя полным глупцом. – И на вас оно чудесно смотрится.

Она провела рукой по банкетке, и розовый пальчик на мгновение коснулся его ладони, но Нэшу показалось, что она дотронулась прямо до его проклятой Богом души.

– Так чье это платье? – спросила Кэролайн.

– Ваше, – трусливо ответил он.

– Оно принадлежало дорогой для вас женщине, – напирала она, отказываясь сдаваться. – Вашей жене или невесте?

Бог ты мой! Он решительно покачал головой.

– Нет.

Кэролайн сплела пальцы с пальцами Нэша и заставила его посмотреть ей в лицо. Она вскинула подбородок в молчаливом вызове, как бы говоря: «Откройся мне».

Да пропади оно все пропадом, она ведь просит открыть дверь клетки с демонами, которых Нэш запер и много лет тщательно охранял. Он знал, что переезд обратно в Лондон их пробудит, что им захочется выбраться на волю.

Но никак не ожидал, что прекрасная незнакомка, не помнящая собственного прошлого, заставит его посмотреть этим демонам в лицо. Она не примет ни одно слово на веру, и пусть это разобьет ему сердце, но придется сказать правду.

– Платье, которое вы надели, принадлежало моей сестре.

Он закрыл глаза и увидел смеющуюся Эмили в бальном зале. Полную жизни, как раскачивающийся на ветерке нарцисс.

– Дилайле?

Он открыл глаза.

– Нет, – с тоской сказал он. – Другой сестре. Моей двойняшке. – Он скрежетнул зубами, разбередив открытую рану, и заставил себя произнести ее имя: – Платье принадлежало Эмили.

В горле у Кэролайн встал комок.

– Я не знала, что у вас была сестра-близнец, – тихо сказала она. Ей отчаянно хотелось понять герцога, и, похоже, это вот-вот произойдет.

Десять мучительных секунд они сидели на плюшевой банкетке молча. Кэролайн водила по дорогому французскому ковру туфелькой.

– Мы были очень близки, – наконец нарушил молчание Нэш.

– И? – спросила она, хотя и страшилась ответа.

Нэш в задумчивости отвернулся.

– Пять лет назад она умерла.

Грудь Кэролайн словно сдавил стальной обруч. Она разгладила золотистое платье, так беззастенчиво сверкающее даже после того, как оно разбередило раны Нэша.

– Прошу вас, расскажите о ней.