— Прими и смирись, — раздалось у него в голове. — Я закрыла тебе вход в наш мир, не стучись больше. Я не пущу тебя.

— Не становись между нами. Мы любим друг друга! Пусти меня к ней. Мы нужны друг другу.

— Ты ее дар начал передавать Ладе, забирая у моей девочки жизнь. Я должна была, бездействуя, наблюдать, как ты все рушишь?

— Как ты допустила такой обман?

— Да. Я тоже виновата, не доглядела. Но я вовремя вмешалась и теперь защищаю свою девочку от бездны.

И голову как отпустило. Митя понял, что все, Благодетельница ушла от него. А он? Митя застонал. Его не пустят к Алье? Он ее больше не увидит?

«Ничего. Алья сама к нему сможет прийти. Она же придет? А если нет? Если она поверила тому, что увидела? Что там говорила Благодетельница про жизнь Альи? Он забирал жизнь у Альи? Он передавал дар? Как это возможно?»

Ужас костлявой лапой сжал сердце. Боль и вздохнуть не получалось.

— Алья! — Мысленно кричал он, уже понимая, что это конец. «Пусть только она живет» — последнее, что подумал он, теряя сознание.

Индис уложил Алью рядом с родником. Рука девушки упала в воду.

— Благодетельница, услышь меня, помоги своей дочери. Молю тебя.

Подходили люди, смотрели и понимали, что случилась беда с этой светлой девушкой, которая, казалось, светилась и одаривала их своим светом.

Пасечник упал на колени и зашептал:

— Благодетельница, помоги, спаси ее.

Вслед на ним и другие стали опускаться на колени и молиться.

— Где Дмитрий? Почему его нет? Он бы вытащил Алью, — плакала Санни.

— Она не хочет возвращаться, — отвечала, плача, Дарина. — Наверное, она решила, что Дмитрий предал их любовь, и не хочет жить.

— Девочка, — Дарина склонилась к Алье, — тебя и Митю подло обманула Лада. Митя любит тебя. Ты слышишь? Митя любит только тебя. Слушай свое сердце. Не верь в обман.

***

Алья плавала в белесом туманном мареве, на которое сменилась бесконечная пустота, поглощавшая ее.

«Где я?» — Вяло думала она. Боли не было. И… души как будто не было, точнее чего-то очень важного, ее Я.

«Что я здесь делаю? Кто я?» — Мысли перекатывались в голове вяло, и ответа она не ждала. Ей было все равно.

«Алинка» — раздалось где-то далеко-далеко.

«Милая, единственная, любовь моя, душа моя, Алинка, верь мне, верь в меня. Ты у меня одна!» — звучало так безысходно.

«Кто эта Алинка? Кого зовет, о чем просит этот голос?»

— Девочка, — послышался другой голос — тебя и Митю подло обманула Лада. Митя любит тебя. Ты слышишь? Митя любит только тебя. Слушай свое сердце. Не верь в обман.

«Обман? Какой обман? Почему я слышу эти голоса?»

— Алья, — звучал совсем рядом первый голос, и девушка двинулась к нему.

Сквозь туман проявились очертания мужчины. Тот лежал с закрытыми глазами, прижимая руку к груди.

Алья прикоснулась и отдернула руку. Больно. «Это его боль?»

Она присела и, превозмогая боль, тянувшуюся к ней от этого человека, стала поглаживать.

— Все пройдет. Я заберу твою боль, — ей было очень жаль человека, лежавшего перед ней.

А тот, не открывая глаз, схватил ее за руку и стал шептать:

— Алья, ты пришла ко мне. Я так надеялся, что ты придешь. Ведь мы с тобой одно целое. Как же мы друг без друга? Нас же не сможет никто разлучить? Алья? Ты же знаешь, что я люблю тебя, ты для меня одна во всех мирах.

Боль. Как же ей было больно. «Пусть мне плохо, зато я помогла ему». А слезы, горячие, жгучие потекли из глаз. «Он любит неизвестную мне девушку, Алью. Он принимает меня за ту девушку. Ну и пусть».

— Я рядом, — шептала она. — Я с тобой. Никто нас не разлучит. Возвращайся.

Ей хотелось верить, что все у этого мужчины будет хорошо. Заторможенность ее уже пропала. И она лихорадочно думала, чем еще может помочь.

— Я могу дать ему своих сил. Здесь они мне не нужны. Зачем?

Она склонилась к незнакомцу и легко коснулась его губами. «Пей» — мысленно приказала она. Тот открыл глаза, выдохнул и прильнул к губам девушки.

Круговерть мыслей, образов, лиц захлестнула ее. Она — Алья? Она — та девушка, которую любит этот человек? Это ее он искал, звал? Это она ему так необходима? А она? Она его любит! Он — ее жизнь, ее душа, ее любовь.

Алья приоткрыла глаза. Белесый туман исчез. Рядом были такие знакомые и родные лица. Только… «Митя. Где Митя?»

Вокруг все начали улыбаться, благодарить Благодетельницу.

— С возвращением, — шептала Дарина, обнимая Алью, Санни плакала навзрыд и тоже тянула руки обнять.

— Митя. Где Митя?

— Его тут нет, — огорченно сообщил Эрмит.

— С ним что-то случилось? — Обвела она всех глазами. — Вы что-то скрываете?

«Я закрыла ему вход в наш мир» — раздалось в голове у Альи.

— Благодетельница… — Алья рванулась к Мите и… ничего.

— И тебя не выпущу. На это моих сил хватит.

— Тогда я уйду туда, где мы будем вместе, — улыбнулась Алья.

Алью тормошили, что-то ей говорили, но она шла в свою комнату. Легла на постель и закрыла глаза.

— Девочка моя, я делаю это для твоего же блага.

— Прости меня, Благодетельница, но… я не хочу такого «блага». Я его недостойна. Моя помощь идет от сердца и, если в ответ — отторжение, обман, то мне нечего противопоставить. Возьми в доверенные лица Индиса, он понимает тебя, он сможет донести твои пожелания. Я не могу бороться с завистью, жадностью и прочими пороками. Я не могу жить по указке, я не хочу, чтобы мной управляли. Я — свободная птица.

Лечить лучше получится у Дарины. Выбери ее. А я — слабая девушка, мало знаю и понимаю еще меньше. Я могу только верить в доброе и любить. Тебе мало того, что я могу дать. Поэтому отпусти меня. Забери свои дары, оставь мне мое. Большего я не прошу.

Тяжелый вздох был ей ответом. Но Алья уже думала о другом. «Митя. Как там Митя? Я усну и увижу его. Над снами Благодетельница не властна». Она закрыла глаза, представила себя вольной птицей, летающей по мирам, и уснула.

***

Дмитрий медленно приходил в себя. Острой боли не было, только отголосками, эхом ныло в груди. Он лежал на полу. Слабость была такая, что казалось пальцем не сможет пошевелить. «Я должен встать» — приказывал он себе, но только попробовал пошевелиться, и боль опять полоснула по груди. «Так. Резких движений не делаем. Все медленно и плавно». Встать не получалось. Кажется, он ненадолго даже опять отключался. Телефон был в кармане, но дверь он не сможет открыть. «На работе лежат запасные ключи» — вспомнил он. Медленно, превозмогая боль, он подтянул телефон и нажал на вызов Маши.

Говорить было тоже сложно. Дыхание прерывалось. Но он смог сказать:

— Маша, внимательно, не перебивай. В столе ключи от моей квартиры. Захвати кого-нибудь. Ко мне. Срочно.

Время для Мити тянулось бесконечно долго. Он не делал уже попыток встать. Он ждал. Вот раздался звонок и послышался скрежет ключей.

Володя Аршавский сразу бросился к нему.

— Не трогай! — Бросила Маша, вызывая уже скорую.

Врачи осматривали, проверяли, делали какие-то уколы.

Потом сказали Маше собрать вещи для больницы.

— Я не поеду в больницу, — запротестовал Дмитрий.

— Как Вы не понимаете, Вам нужно лечение, останетесь дома, и мы можем не успеть.

— Я буду лечиться дома. Что нужно подписать?

— Вы не сможете дома организовать нормальное лечение.

— Вы пишите все, что нужно. Я как-нибудь дома выкарабкаюсь.

Маша внимательно смотрела на Дмитрия, а потом сказала:

— Не надо спорить. Мы сделаем все, что нужно. Я организую и капельницы, и уколы, и каждодневный осмотр врача. Мы справимся.

«Умница, Машенька» — подумал Дмитрий, закрывая глаза.

— Эй, не спать! Доктор, его можно переместить на постель?