— Я с помощью Благодетельницы найду новое место для источника, — подумав, сказала травница. — Вот давайте прямо сейчас попробуем. Эрмит, ты не принесешь мне с берега реки ивовые прутики?

— Я сейчас, — и Эрмит бросился к реке.

Через несколько минут у травницы в руках были подготовленные два ивовых прутика. Она, опустив голову, помолилась, взяла прутики и пошла обходить поляну перед храмом. Прутики в ее руках немного задрожали и стали покачиваться из стороны в сторону. Дарина медленно двигалась по кругу, потом немного отклонилась в сторону. Она почти подошла к старому дубу, когда прутики резко наклонились.

— Похоже, что здесь. Сейчас проверю еще раз.

Травница отошла и стала медленно повторять свои маневры. А Алья мысленно позвала Благодетельницу, переспросить, не ошиблись ли они.

— Да, здесь близко вода, и родник может пробиться. Дерзайте.

Алья обрадовалась и сообщила своим сподвижникам о согласии Благодетельницы. Санни прислонилась к дубу и стала что-то тому шептать, а дуб в ответ шелестел листвой.

— Лес радуется, — тихо сказала травница. И все почувствовали прилив радости и вдохновения.

— Вот так и творится история, — вздохнул Индис.

За завтраком все продолжили обсуждать, как должно выглядеть место источника, какие постройки еще понадобятся, что в какую очередь необходимо сделать. И все согласились с тем, что старые постройки нужно разбирать и ставить новые.

— Я должен идти к людям и говорить с ними, — поднялся решительно Индис. — Нам нужна помощь, и люди откликнутся. Я верю в это.

И теперь с ним никто не спорил.

— Я буду говорить с родником и помогу ему пробиться. — Встала со своего места травница.

— А я вместе с Эрми займусь жильем. Пока что построится, жить-то нам где-то надо. Пока то, что есть, приспособим.

***

Всем нашлось дело. Алья радовалась, что люди верят в то, что у них все получится, и каждый взял на себя какой-то кусочек работы. А я? Что я сейчас должна сделать? Ей очень хотелось навестить Нику, но она понимала, что нельзя. К Нике она может явиться только во сне. А вот навестить пасечника…

Подумала и перенеслась в деревню к пасечнику. В доме у печи хозяйничала бывшая больная.

Алья присмотрелась, женщина выглядела нормально. «Вот и хорошо. А где же пасечник? Надо с ним переговорить». Пасечника она нашла в дороге. На телеге с каким-то скарбом сидел пасечник и еще двое мужиков. Алья перенеслась на дорогу чуть впереди едущих и вышла им навстречу.

— Хорошего дня, люди добрые.

— Спасительница! — обрадовался пасечник, узнав ее сразу. — Вот не чаял Вас здесь встретить.

— Куда путь держите?

— Так к вам, к Храму и едем. Али не нужны помощники? Вся деревня снарядила, как прознали, что такое дело затевается. Вот с раннего утречка снарядились, да и выдвинулись к вам.

— Как же я рада! А я к Вам за помощью и шла. Без толковых помощников нам никак не справиться.

— А то! Мы и инструмент прихватили. Это вот Федор да Степан. Мастера на все руки. Вместе мы — ого-го!

— Я рада. Спасибо вам, добрые люди. Ждем вас у Храма. Добирайтесь. А уж Благодетельница вас не оставит.

Помахала им рукой и исчезла, перенеслась назад к Храму.

— О-на как! — только и сказал Степан и поторопил лошадку, вяло идущую по дороге. — Нас ждут, надо поспешать. А мужики закивали головой, соглашаясь.

А Алья, захватив макет, перенеслась в дом к Дмитрию. Оставив макет на столе, прошлась по комнатам. Дмитрия не было. Подождать? Алья присела на диван, туда, где в прошлый раз сидел Дмитрий. Думать о нем, представлять его было так притягательно. Но Алья себя одернула — у него сейчас свои дела, и не стоит мешать. А она здесь подождет. И склонила голову к подушке. Сон пришел сразу.

Ника очнулась и, не разобравшись где находится, испугалась. Под ней был песок и камушки, а над головой метались солнечные блики. Она попробовала пошевелиться и поняла, что тело ее слушается, более того, в нем появилась легкость и ничего не болело, жара как не бывало. И тут же она поняла: «я под водой». Лихорадочно дернулась ввысь и увидела простор реки. Слева в реку уходили скалы, на которых стоял дворец императора. Тут же испугавшись, она спряталась под воду — как бы с берега, от дворца ее никто не заметил.

Под водой поплыла к другому берегу, стараясь задержать дыхание. И тут же пришла в голову мысль: «Я очнулась под водой и не утонула. Я как-то дышала под водой?» Набравшись смелости, попробовала дышать под водой. Получилось! Она может дышать под водой! Что же это? Неужели дар, который никто не мог определить? Неужели она — водная нимфа? Счастье распирало девушку. Хотелось с кем-нибудь поделиться. «А как же я выбралась из дворца?» — задумалась она, но ничего не могла вспомнить, только стены камеры и голос чей-то: «Считай, отмучалась, бедолага».

Теперь ее тело не ломало, оно было послушным, и плыть было наслаждение. «Надо подальше отплыть от Дворца и города» — решила Ника и поплыла дальше. Выбравшись на берег глянула на свое платье. Да. Даже когда оно высохнет, на люди в таком не покажешься. Холод от воды она не чувствовала, и решила не выкручивать платье. Но вот посидеть, подумать, как быть дальше, нужно. И поесть бы чего-нибудь. Рука сама по себе потянулась к водорослям. Ника попробовала — вкусно. Замечательно! Вот голод и отступил. «Я теперь не пропаду» — радовалась она.

На память опять пришла камера, в которой она находилась, и Ника от ужаса передернулась. А потом вспомнились и допросы, и как она, пытаясь смягчить своих мучителей, желая вырваться из камеры, рассказывала им все про Алью. Ничего ей это не дало. Не выпустили ее из камеры. Но пообещали, что скоро она будет не одна, а с подружкой. Пришли какие-то люди и устанавливали ловушки. А ей посоветовали не двигаться, чтобы самой туда не попасть.

«Может быть Алью поймали и меня выпустили?» — думала она. «Но почему я тогда очнулась под водой? А может быть, решили, что я умерла, и выбросили меня в реку? Они же не знали, что вода — моя стихия, и я здесь оживу? Да, скорее всего». И девушка опять стала радоваться своему дару. Только одно тормозило ее радость, хотя Ника старалась об этом не думать — Алья. Что с ней? Но мысли вновь и вновь возвращались к подруге: как она там на ее месте?

— А вот посидит и узнает, каково мне было, — отвечал ей голос второй «Ники».

Первая и вторая «Ники» заспорили между собой. Но считать себя виноватой… Или назвать вещи своими именами и признать, что ты предала подругу? Нет! Как же жить тогда? И Ника начала искать себе оправдания.

— Это она меня первая предала. Это из-за нее я оказалась в камере. До этого со мной хорошо обращались, лечили меня, ухаживали за мной. А про императора — это сказки, она специально, чтобы я ее слушала, обманывала меня. А я развесила уши и пошла у нее на поводу, вот и поплатилась.

Так думать было намного легче и сразу получалось, что ничего плохого Ника не совершила, она не предавала подругу, она вывела на чистую воду обманщицу. Так что поделом той теперь. Будет знать, как обманывать друзей. И опять одна из «Ник» шептала, что это неправда.

Так в размышлениях Ника пошла искать какое-никакое селение. Хотелось к людям, привести себя в порядок и… хотелось похвалиться своим новым даром.

— Ника? — перед Никой встала Алья и бросилась обнимать девушку. — Ты жива, ты выбралась? Я так рада! Но как?

— А ты как выбралась? — с подозрением спросила Ника.

— Откуда?

— Из камеры, из заключения.

— Никак, я не понимаю. Ааа. Ты думаешь, что меня поймали?

— Да. А ты разве не попалась в ловушки?

— Нет, Ника, я пришла к тебе во сне, узнала про ловушки и поостереглась. Меня не поймали.

— Значит, ты бросила меня гнить там.