А он, как ни в чем не бывало, продолжал:

- В восемь вечера. Я буду в белом пиджаке, на голове шляпа с перламутровым пером. И рядом белый Фольк последней модели...

- Прямо принц на белом коне, - фыркнула я с сарказмом. - Ты что не слышал? Я не приду!

Но тот лучисто улыбнулся и добавил:

- В двадцать ноль-ноль буду ждать с вариативной программой ночных приключений.

Я почувствовала, что сейчас снова взорвусь. И повторила, тщательно контролируя каждое слово, чтобы до этого самодовольного хлыща, красавца-атлета, с потрясающей улыбкой, красивым голосом, распространяющим ауру силы и уверенности, дошло:

- Ноги. Моей. Там не будет!

Сергей изящно поклонился и добавил:

- А мои будут. Обе, в полной боевой готовности. И не только ноги. В восемь вечера.

Он быстро наклонился ко мне, на миг прижавшись всем телом. Я только и успела почувствовать на талии горячие руки да быстро отвернуться, стиснув зубы. Но ощутила, как его губы коснулись уха так, что ноги ослабели, словно током пробило, а он жарко выдохнул:

- Буду ждать.

В следующий миг он отстранился, я почувствовала, как мою свободу уже ничего не стесняет. Отпрыгнула, со злостью всплеснув руками, развернулась на сто-восемьдесят и решительно зашагала прочь.

Но ухо еще горело от поцелуя, да и лицо тоже, а в голове гвоздем засела эта дурацкая шляпа, с перламутровым пером.

Я прикидывала, оно будет длинное и пушистое, как страусиное, или как у индейского вождя. Или как перышко на охотничьей шляпке средневекового ловчего. Еще думала, какое платье и туфли надеть, как уложить волосы. А память уже услужливо подбрасывала, как мы занимались любовью в игре, вокруг таял снег, а из земли прямо на глазах поднимались подснежники...