— Вполне в его духе. И что ты ответила?
— А я сказала, что в протоколе вскрытия придется указать, что причиной моей безвременной кончины стало вскрытие. А это тавтология, и недостойно профессионала. Дедок поржал и пустил меня к микроскопу. Вот мы с ним полдня и провозились. Нашли парочку интересных деталей. Под конец дедуля растаял, подарил мне личный резиновый фартук для посещений морга и пригласил заходить почаще.
— Впервые на моей памяти, — вмешался Макс. — Обычно Чирик еще с порога всех пинками гонит. Я тебе протокол вскрытия давал, спрашивает. Скажешь, давал, а он в ответ: вот и иди отсюда, там все написано, читай, коли умеешь. Скажешь, не давал, получишь отповедь: вот и иди отсюда, нечего мне пока говорить. Короче, при всех раскладах иди отсюда, и точка.
— Гостеприимный дедушка, — кивнула Агафья. — Я заметила. Но это лирика. А нарыли мы с ним вот что. Во-первых, Голикова кусали четыре собаки. Причем, две на несколько дней пораньше. Судя по форме укусов, отпечаткам зубов и прочая, бультерьеры или очень близкая помесь. Во-вторых, Голиков защищался, а не просто удирал. Следы покусов есть и спереди, и сзади, кроме того, на теле есть собачья кровь. И последний прикол, в двух ранах мы нашли следы странной субстанции. Выяснилось, что это собачья зубная паста. Понятно, какая картина вырисовывается?!
— Если честно, то пока не очень, — развел руками капитан.
— Ну, как же. Получается собачья стая, минимум из четырех голов. Породистая. Бультерьер — псина серьезная, опасная и с дурным нравом. Голикова пожевать для животинок проблемы не составило. Значит, для каждой твари нужна профессиональная дрессировка, иначе владельца могут тоже скушать. Услуги кинолога и ветеринара, кормежка, зубы им, блин, специальной пастой чистят… Так содержать свору из четырех голов влетит в копеечку. Неужели хозяин не похвастается своими зубастыми любимцами? Короче говоря, вторую половину дня я носилась по крупным кинологическим клубам Санкт-Петербурга и выискивала собаколюбов, подходящих под мои критерии. Таких набралось пятеро.
— Ты же не собираешься отправляться к ним в одиночку? — нахмурился Николай.
— Только не уподобляйся майору, ради Создателя, — буркнула магичка. — Ну, что мне сделает парочка псинок? Зубки об меня поломает? Так на здоровье, если им так хочется!
— Нарвешься ты когда-нибудь с такой самоуверенностью, — проворчал оперативник. — Ладно. Пошли спать.
— Да, пора, — согласилась Агафья.
— Макс, у нас останешься?
— Нет, други мои, я домой. Надо завтра эту гнилую контору посетить, — покачал головой майор. — Опять же, невесту перед свадьбой смущать нехорошо. Агафья, сколько еще будем за ручки держаться? Когда мне тебя уже можно будет в загс отвести?
— Ну, вот, нашел, когда поднять этот вопрос, — рассмеялась девушка.
— А когда мне его поднять? — с улыбкой уточнил Макс.
— Да уж точно не в половине второго ночи!
— Хорошо, я это учту, — многозначительно проворчал мужчина, выходя из квартиры друга.
Середина августа. Суббота
Будильник поднял Николая в семь. На субботу выпало его дежурство. Он быстро собрался и выскочил из дома. К его удивлению, во дворе не было мотоцикла Агафьи. «Значит, часов в шесть унеслась, неугомонная», — мысленно отметил он, направляясь к метро.
Обменявшись с сержантом на проходной рукопожатием, капитан поднялся к себе. Кабинет встретил его тишиной. Он заварил кофе и устроился за столом. Стоило бы заняться оформлением бумаг, но недостаток сна в последние дни сыграл свою роль, и оперативник просто расслабленно сидел, прихлебывая горячий кофе. О работе думать не хотелось.
Через полчаса капитан тряхнул головой и все-таки заставил себя включить компьютер. Надо было набросать хотя бы примерный план мероприятий по двум убийствам.
День выдался тихий. Около двенадцати оперативник позвонил Агафье. Но девушка, коротко бросив «Пока ничего интересного», сразу отключилась. Через несколько часов запиликал мобильный. Это оказался Макс.
— Я был в конторе «Рога и копыта», — заявил он, едва Николай ответил. — Конторы нет. Квартира принадлежит тихой алкоголичке, которая сдает вторую комнату всем желающим и паспортами не интересуется.
— Чудно, — хмыкнул капитан. — Она, что, вообще не помнит, кто ей деньги приносил?
— Я еще не дошел до этого. Ты слушай. Возле двери — четыре дырки с дюбелями. Наверное, вывеска болталась. Соседи сказали, что был тут, вроде, какой-то фонд, но что да как, никого не интересовало. Не шумели, не мусорили, а остальное — пофигу. Сам знаешь эти новые башни на тысячу квартир. Всем на всех начхать. Сама хозяйка кое-как вспомнила, что был у нее в съемщиках приятный молодой человек лет тридцати, русский, а других она не пускает, боится, вежливый, тихий, платил вовремя. Никаких особых примет нет. Парень и парень.
— Короче говоря, тупик, — резюмировал Николай. — Одна надежда теперь, что Агафья собак найдет…
— Не знаю, — с сомнением протянул Макс. — Я на досуге об этом подумал… С чего она решила, что псы обязательно зарегистрированные? У нас тут не европы, где закон каждой твари, от кота до крокодила, особый чип вшивать требует.
— Ну, хоть какой-то шанс. С конторой-то мы в обломе.
— Я думаю, что стоит пошерстить в интернете. Вполне вероятно, что сие творение Остапа Бендера всплывет опять. Вместо «Рога и копыта» появятся какие-нибудь «Уши и хвосты». Я, раз уж сегодня дома, поищу.
— Попробуй, — согласился капитан. — Но я бы особо на это не надеялся. Подумай, ну, кто такой Голиков? Опустившийся алкоголик и бомж. Если этим комбинаторам нужны именно такие кадры, то в интернете им делать нечего, там их клиенты не попадаются.
— Ладно. Разберемся. Как там Агафья?
— Почему бы тебе не узнать это у нее?
— Угу, обязательно. Как только эта засранка наконец ответит на мой звонок, — буркнул майор и отсоединился.
Николай покачал головой и убрал телефон в карман. «Два идиота», — подумал он, снова уткнувшись в монитор.
Агафья позвонила ближе к вечеру:
— Привет, не замахался еще?
— Нет, — хмыкнул капитан, который последние два часа раскладывал пасьянсы. — Тьфу-тьфу, тихо.
— Ну, и славно. Макс не звонил?
— Агафья… — вздохнул капитан. — Я же знаю, что он тебе звонил, а ты не отвечала. Почему ты от этой свадьбы, как черт от ладана…
— Про этот липовый фонд он узнал что-то? — перебила девушка.
— Нет, не узнал. Фонд самоликвидировался. Возможно, это связано с безвременной кончиной Голикова, но как, пока не понятно. А у тебя как успехи?
— Пока голяк. Но я еще не всех обошла. Кроме того, один любитель бультерьеров обмолвился, что существует суперэлитный международный закрытый клуб. Но подробностей мужик не знал. Так что буду шерстить по своим каналам.
— Давай. Но поосторожнее.
— Не парься, — отмахнулась магичка, и в ухо ему ударили короткие гудки.
Николай в сердцах бросил Нокию на стол. Потрясающе наплевательское отношение Агафьи к возможным опасностям начинало его раздражать. Конечно, он куда лучше Макса понимал, что у магички больше возможностей защититься от неприятностей. И все-таки… Додумать эту мысль до конца мужчина не успел: затрещал стационарный телефон:
— Корбов, на выезд, — донесся до него искаженный динамиком голос. — В доме по четырнадцатой линии из-под двери тянет специфическим душком. Только тебя ждут.
— Понял, — отозвался оперативник и, заперев кабинет, побежал вниз по лестнице.
На полдороги дежурная машина умудрилась влететь в мертвую пробку. Не помогли ни мигалки, ни требования освободить проезд спецтранспорту. Водилам просто некуда было убраться. Поэтому, когда Николай, наконец, добрался до нужной двери, там уже собрались все действующие лица.
Капитан кивнул знакомому эксперту, натянул резиновые перчатки и дал отмашку слесарю. Через несколько минут замки сдались. Створка распахнулась, и молоденький участковый, резко побледнев, отскочил к открытому окну.
