— Вот так, — приговаривает Меган, боясь и одновременно желая слегка улыбнуться. Она неспешно сгибает ноги в коленях, приподнимает верхнюю часть туловища и при этом не отрывается от кошки. Упершись свободным локтем в асфальт, делает медленное движение, чтобы подняться, и как раз тогда животное мягко спрыгивает на землю. Не до конца веря происходящему, Меган возвращается обратным ходом туда, куда изначально хотела попасть, чтобы выбраться из собственноручно созданного лабиринта.

Кошка сидит на одном месте, обвив подобием хвоста задние лапы. Меган теперь может оглядываться, чтобы не запнуться вновь. В последний раз, перед тем как зверя скрывает чужая машина, Меган может поспорить — кошка вновь ненадолго прикрывает глаза, словно прощаясь.

Девушка возвращается к привычной ходьбе. И пусть она всё ещё хочет дрожать и спрятаться в безопасном месте, эпизод с солдатом прочно выбивается из головы на ближайшее время.

◣◥◣◥◤◢◤◢◣◥◣◥◤◢◤◢

Комната — необходимый оплот в этот день. Меган будто враз использовала все свои резервы, потратила все нервы, выдохлась, пока торопилась добраться до комнаты. Теперь только и остается, что на тяжелых, несгибающихся ногах дойти до кровати. Сесть. Уткнуть лицо в ладони. Отдышаться.

Закрыв глаза, Меган видит тьму. Она выглядит расслабляющей, она готова принять девушку в свои объятия и заставить позабыть об остальном. Но вместо этого вырисовывается нечто совсем другое. Мозг подкидывает странные картины. Сначала сознание видит море, а потом замечает поселение на берегу. Обрывками долетают до сознания Меган изображения полей, леса. Вот небольшой сад. Неизвестные люди — люди без лиц выращивают что-то. Это место не похоже на то, где работает Меган. Здесь нет стен. Есть только просторы, и даже чудится, будто слышен шум моря.

— Меган!

Она выскакивает из сменяющих друг друга образов. Отнимает руки от лица. Вспрыгивает с места и, поняв, что произошло, возмущенно выпаливает:

— Вы меня напугали.

Марк скрещивает руки на груди и равнодушно оглядывает Меган, взгляд которой неистово полыхает. Мужчина говорит:

— Здесь не существует слова «приватность». Я могу заходить в твою комнату в любое время, если ты находишься здесь. В остальное время дверь меня не пустит, зная, что обладатель часов не появлялся на пороге.

— А на меня совсем недавно какая-то кошка-мутант напала. И я, может, просто хочу побыть в тишине.

— Вероятно, сбежала из лаборатории. Тестируют разработки в области генной инженерии.

Марк говорит, и по ходу его речи Меган замечает сплошную холодность. Во всём, начиная от тона и заканчивая пренебрежительно приподнятыми бровями. Это поведение заставляет девушку поубавить пыл, хотя она чувствует, что готова «взорваться» в любой момент. Не день, а сплошной аттракцион.

— Итак, ты видела казнь?

«С чего бы мне доверять мысли вам? Человеку, который бросил меня в Центре. Человеку, который даёт больше вопросов, нежели ответов. Человеку, который даже не может постучаться в дверь».

Она не произносит этого вслух. В реальности она заговаривает без лишних эмоций в голосе, как и без лишних деталей, которые Марку знать совсем не обязательно.

— Да.

— И как ощущения?

Вспышка — два человека падают на землю. Повсюду кровь. Солдаты и люди стоят неподвижно. Совсем недавно воздух прорезал последний, предсмертный вопль.

— Я в норме.

Застыв глазами на ботинках Марка, Меган стремится подавить дрожь, возникающую в пальцах рук. Поджимает губы, чтобы не разреветься. Трусиха. Слабачка.

Марк подходит ближе. Вслед за словами Меган он заговаривает понимающим тоном. По крайней мере, так чудится самой Меган, и от этого она с большим трудом сдерживает себя, чтобы не высказать остальное. Всё, что заставляет её холодеть от страха, а потом растворяться в темноте от непонимания.

— Это первая публичная казнь за последние десять лет. Давно у нас не было нарушителей.

— Понятно, — грубо обрывает его Меган, не желая слушать ни слова о произошедшем.

— Чудно.

Марк делает паузу.

— Знаешь, Меган, я пришёл сюда, чтобы спросить: не желаешь ли ты сменить работу?

— Зачем? — непонимающе опускает тёмные брови.

— Дело в том, что тебе не совсем подходит эта должность. Растения, земля — это не твоё. Так сказали твои коллеги, поверь мне. Тебе лучше будет на другом месте.

— Эти «коллеги» даже не смотрели на меня.

— Просто пойми! — повышает Марк голос и тут же возвращается к прежней равномерной интонации, — пойми… Тебя не допустят к этой должности. Лучше выбери что-нибудь иное. Хочешь, например, стать учителем? Будешь вкачивать в учеников необходимые им знания. Полезное дело.

— Мне всё равно.

— Замечательно. Так и запишем — Меган «новый преподаватель в школе».

Девушка изучающе смотрит на лицо Марка. Колеблется, надеясь вот сейчас, вот прямо сейчас высказать накопившееся, чтобы сразу поставить его в тупик, но понимает: ещё не время. Может, оно и никогда не настанет. Вскоре она молчаливо кивает.

— Что ж, пойдём знакомиться с новой должностью!

Не теряя ни минуты, Марк разворачивается и, приказывая Меган, как обычно, следовать за ним, ведёт через всё здание к выходу. Они проходят улицы Баланса. Сворачивают тут и там. У Меган нет никаких сил на то, чтобы рассматривать окрестности. Она идёт, как послушная кукла, оказывается вместе с Марком в небольшом трёхэтажном здании, где ровными рядами ходят дети. Звенит звонок. Маршируя, детишки колоннами двигаются к классу. Когда редкие разговоры стихают в коридорах, тогда Марк и доводит Меган до кабинета директора. Всё серое. Директриса говорит медленно, словно пытаясь разжевать каждое слово. Она сидит в небольшом душном кабине, изредка почесывает длиннющие ресницы и иногда кашляет в руку.

Меган всё равно. Она ничему не удивляется, а дослушивает, понимая, что сейчас её снова усадят под подобный тому, через который она уже прошла перед теплицами, аппарат. Садится, в этот раз расслабляется и через минуту может точно определить, где в этой школе столовая, а где — кабинет химии.

— В каждом классе у нас стоят передатчики информации. За один урок, который длится пять минут, вы, мисс Келли, должны убедиться, что они плотно сидят на головах каждого ученика и настроены на необходимый параграф учебника и необходимый интервал страниц в нём. Ни в коем случае не давайте больше необходимого. В юном возрасте это может спровоцировать отклонения в работе мозговой деятельности, либо вы рискуете создать ребёнка, который обгонит сверстников и будет просить у вас дополнительные материалы, пока остальные будут заняты прошлыми темами. А материалы, как известно, не безграничны. Даёте установленную норму, и хватит. Всё разработано с той целью, чтобы каждый учащийся смог сдать экзамены в самом конце обучения и в дальнейшем не проводил свою жизнь в раздумьях, а сразу отправился получать профессию. Но всё учтено. Нарушать нормы и выпускать учеников раньше срока тоже нельзя. Выпускаем точь-в-точь в девятнадцать, когда можно начинать работать.

Меган слушает директрису уже чуть более внимательно. Вместе с ней и Марком они осматривают серые классы с доской и партами. Всё. Минимализм — залог успеха. Ничто не отвлекает. Классы подчинены лишь учебной деятельности. Школа в целом подчинена только тому же. Над каждой партой в воздухе завис так называемый передатчик информации — новое понятие в словаре Меган.

— Ну, и на сегодня хватит. Буду ждать вас, Меган, завтра в 8:00, - директриса растягивает тонкие пурпурные губы в улыбке.

— До свидания, — отвечает Меган, слегка улыбаясь в ответ и оборачиваясь в поисках Марка. Тот уже стоит на выходе, и девушка довольно быстро догоняет его, выходя на улицу в гущу солнечного света и звуков. Они молчат. Марк — оттого, что выполнил на сегодня свою миссию и доволен. Меган — не желает ничего говорить. Может, произнесла бы что-то, будь это Аиша.

— Аиша, привет! — радостно восклицает Меган, ударяя звуком голоса Марка по ушам. Он несильно морщится. Мулатка улыбается и приветственно машет рукой, ненадолго оборачиваясь в сторону Меган, но, не останавливаясь, чтобы поговорить, зная, чем это почти закончилось в прошлый раз.