— Пусти, — крутилась и извивалась как змея, — пусти…

— Тихо ты! — рыкнул Варгр и прижал к груди. Кивнул на ниссе, всхлипывающего и на карачках отползающего от кровати. — Это не маахис!

Ли перестала сопротивляться — Бъёрн позволил отстраниться. Нойли подрагивала. Сжала губы в трубочку. В огромных глазах застыло удивление:

— Нет?

Варгр хмыкнул:

— Это — ниссе, — малышка вызвала улыбку. Смешная и до ужаса забавная. Броситься защищать от нечисти оборотня, невзирая на страх.

Нойли обняла за шею тоненькими руками, и с опаской покосилась на старика:

— Он не злой?

— Нет, — рассмеялся Варгр. Отнес её на постель и, бережно усадив, присел на корточки. — Он живёт в доме, охраняет от посторонних и ворует сладкое…

Ли нахмурила тонкие брови:

— Я не люблю сладкое, — деловой тон умилял, — от него толстеют.

Варгр вновь расхохотался:

— По ниссе видно, что именно так. — Девчонка поражала непосредственностью и рассудительностью. Мёлкая, а уже так говорила. — Он, скорее всего, сладкое за тебя подъедаёт. А ты, — шутливо негодовал, — мала, чтобы думать о фигуре!

— Я взрослая. Мне четыре! — обижено шикнула Нол. Сложив руки на груди, надула губы.

— Окей, взрослая, — смягчился Варгр и устроился рядом. — Ты его не бойся, он защитник. Кого любит, того не тронет. Вон, как тебе позволил с собой обращаться. Ты ж его чуть не убила!

Серьезность с детского лица стёрлась, появился испуг:

— Правда?

Опять лишнее болтал… Как с ней разговаривать? Найти нужные слова, чтобы не «спалиться» ещё больше? Хотя, куда уж больше?

— Да, защитит, если кто из маахисов к тебе заглянет. Вот тогда удивишься, как ниссе преобразится… Поверь! — для пущего эффекта закивал: — Он злобную тварь на куски порвет.

Нойли брезгливо наморщила нос:

— Кровь не люблю. Океюшки, — мотнула головой — волосы тяжёлыми волнами струились по худым плечам, — пусть живёт. Буду его кормить, а ты меня защищать!

Варгр улыбнулся:

— Ну… конечно, мне же сказали, чтобы я за тобой присматривал.

— Значит, ты тоже меня любишь?

— Я? — он замялся. — Нол… ты — кроха… — разумного ответа так и не приходило — выпалил, что первое легло на язык: — Конечно, ты мне как сестренка!

— Хорошо, но я стану твоей женой! — уверенность поражала.

Варгр чуть не упал:

— Отлично! — растерялся — пауза затянулась. — Только тебе бы вырасти… поправиться, а то жутко худая…

— Я — красивая.

Доводы обезоруживали — Варгр помотал головой:

— Нол, хм… понимаешь, дело в том, что… — от бессилия отмахнулся: — а… Ты можешь кое-что пообещать?

— Что? — наивный взгляд убивал.

— Никто не должен знать, что сегодня произошло! — Ждал ответа — Нойли глупо хлопала длинными ресницами. — Ниссе… я… — медленно намекал и присматривался к девичьей реакции.

— Ты — волк! — заключила Нол, улыбалась. — Моя собачка! У меня никогда не было животных. Я одна!

— Нол, так нельзя, — Варгр подбирал слова для объяснения. — Я — не домашняя зверюшка, я… оборотень. Очень опасный! — придал голосу загадочности — нагонял страху. — Дикий зверь… — лицо малышки оставалось неизменным. Волнение переходило в отчаяние, оно нагнетало злость: — Я же не могу всё время быть с тобой!

— Придётся! — безапелляционно заявила она. — Я тебя приручу…

Наглость граничила с детской непосредственностью — что на это сказать? Малышка удивительная и трепетная. Глядя на неё, хотелось оберегать от враждебного мира. Рядом с такой крохой кажешься героем. Сила била ключом, сомнения отступали, будто нет противника, способного одолеть. Отец как-то обмолвился, что у Лайма дочка на загляденье красивая, вот только своевольная. Возможно, из-за одиночества и податливости отца. Сад не посещала. Братьев и сестер не было. Вообще, семейство Игнереров замкнутое и необщительное. Мать умерла при родах, а Нойли из отца веревки вила. Теперь понятно почему. Невозможно отказать, когда так смотрят! Вот только, как её развлекать? Чем? К друзьям таскать? Никак! Засмеют. Мерзко на душе. На что согласился? Теперь ходить по игрушечным магазинам — кукол скупать и в кинотеатры мультики смотреть! Идиот!

— Окей, — вскочил и мерил комнату шагами, — буду за тобой присматривать. Поклянись, что никому не расскажешь?

Лучезарно улыбнувшись, Нол соскочила на пол и подбежала. Обвила торс, прижимаясь тощим телом — Варгр замялся. Обнять не решился, неумеючи погладил по голове. Такое доверие… Не заслужил. Да и не очень-то стремился к покровительству над мелкой. Что хуже? Придётся наперекор собственной воли идти. Брр… Не по себе… Скоро отцы вернутся! О, дерьмо! Он же голый, точнее в покрывале. Нет, всё же происшествие скрыть от Драгора не получится. Главное, чтобы ничего грязного не подумали… Ах! Зря пообещал девчонке, что присмотрит.

Варгр глубоко вздохнул: так ведь и делал. С тех пор прошло… уже двадцать лет?! За это время свыкся, что он с Нол — пара. Девочка повзрослела, а характер укрепился. Раньше прощал все, потому что малышка. Разве можно перечить? Теперь привык жить по принципу Нойли: «Я хочу — ты делаешь». Тогда только Ингерером крутила, как хотела, потом им, а сейчас к ним присоединился ещё и кровосос. Дориан…

Быстро летят года! Кажется, познакомились недавно, но странно другое. Вспомнил эпизод только сейчас — всплыл ярким моментом в мелких деталях. До этого — будто стёрлось из памяти, а появление Кати сняло пелену с глаз. Теперь ясно, почему затянуло в омут под названием «Ли». До этого вопросов к семейству не возникало. Дьявольщина! Ведьма, что б её… Ведь права, Нойли — альва! Как такое возможно? Нет, как — понятно. Почему раньше не выяснил? Потому что назойливое желание, стремление быть с Нол — заглушали разум. Когда всплывало сравнение с альвой, всегда что-то случалось — отвлекала любая мелочь. Отмахивался от нелепой мысли и жил дальше. И в этом Катя права — вероятнее всего, чары. Был бы умнее, уже тогда задумался, что у Ингереров в доме делал ниссе! Какова его судьба? Неизвестно… Наваждение заволокло сознание. Главным стало — Нол! Узнать бы, как околдовала? А ещё, можно ли развеять ворожбу? Притягивающая мужчин… Так и есть! Великий манипулятор…

У Нойли об этом спрашивать бессмысленно — засмеет. Найти бы ниссе… Или у Ингерера поинтересоваться, ещё и своего отца потрясти — всё же приятели. Гадко, мерзко… презрение к себе разрасталось, но злости или ненависти к Нол не испытывал. Что бы ни случилось — она навсегда в сердце. Тонкая искусительница…

Варгр стиснул ключ в кулаке — хватит, это не работа. Бросил на стол. Переоделся и поехал домой.

Ледяные струи воды казались раскалёнными потоками, оставляющими дорожки ожогов на теле. Упершись руками в стенку, Варгр подставил голову под воду и не сдержал стона. Мысли скакали, не давая сосредоточиться. Пульсация крови болезненная — красная жидкость в венах бурлит, грозя обращением.

Ведьма! Умеет заинтриговать. Ворвалась вихрем — перевернула мир с ног на голову. Блокировку на воспоминания взломала, как опытный «крот» сейфы. Спасибо, конечно, но что теперь делать с вывернутой наизнанку душой? Нужно лечение — выкинуть Катю из головы. Только как? Девчонка перед глазами…

Разгоряченное тело остывало медленно — наконец, долгожданное успокоение наступило. Варгр вышел в комнату, обмотав полотенце на бёдрах. Включил телевизор и присел в кресло. На столе початая бутылка виски и бокал. Налил и пригубил. Гнетущее одиночество давило. Непонимание собратьев, секреты близких. Что происходит? Зачем такое существование?! Есть семья, но это не то… Если природа создала разных тварей, значит для них есть применение. Бегать по лесу, охотиться, изредка рвать ламий и прочую нечисть? Невелика честь! Сила оборотня тратится впустую. В чём смысл бытия? Неужели, так жизнь и пройдёт? Случайные связи, горечь от собственной никчемности, потеря Нол?

Картинки в телевизоре мелькали, раздавались звуки — Варгр смотрел на экран, но сути не улавливал. Пустота… Поставив бокал с виски на столик, встал и подошёл к открытому балкону. Тюль покачивалась от порывов лёгкого ветра. Сдвинул и прислонился к дверному косяку. Северное лето коварное — ночью светло, как днем. Зато зимой, наоборот, темно почти круглосуточно. Странно, южнее, где встретил Катю, бушевала стихия — гром и молния — аномалия для здешних мест. Дожди частенько шли, но такого светопреставления не бывало. Ведьма принесёт неприятности, если уже… но сил прогнать нет.