— Я хочу револьвер как у тебя, — спокойно заявила она. Я чуть не подавился, увидев её невинное хлопанье ресницами. Прям одна знакомая сумасбродка. Рука коснулась к железному медальону, который висел на груди и где ещё была запись об Алисе.

— На фиг он тебе нужен?

— Хочу научиться стрелять.

— Зачем?

— Пойду в городовые.

— Не возьмут.

— Несправедливо.

— Ага.

Она замолчала. Мы ели пирожки. Смотрели на море. Глаза начинали слипаться.

— Научи драться.

— Ты и так в пыли валяешься.

— А я не хочу валяться в пыли.

— Рай, угомонись. У тебя шесть лет, чтоб вырасти. К тому времени ты превратишься…

— Жаба птицей не станет. Вот какая меня дальше ждёт участь? Я окончу школу. Потом меня возьмёт кто-то из жалости замуж. А я не хочу из жалости.

— Ты хочешь кого-то на мушку взять и в паспортный стол привести? — я покосился на неё. Она прыснула от смеха.

— Было бы забавно. Вань, но ты же не захотел идти по тому пути, который все от тебя ждали. Так почему я должна жить так, как от меня ожидают?

— Хочешь путешествовать? Мир повидать?

— Я хочу, чтоб меня уважали. А уважают сильных.

— Ты про мышцы? У тебя их не получится нарастить. Не то телосложение. Хитрость, ловкость — в этом твоя сила.

— Научи. Ты ведь знаешь как.

— Чему мне тебя учить? У тебя есть авторитет. У меня такого авторитета не было в твоём возрасте. А драться девчонкам не стоит. Хитрость и ловкость сама наработаешь.

— Ты самый ленивый человек на свете. Ведь можешь, но не хочешь, — заявила она. Я опять покосился в её сторону.

— Возможно. Чего теперь будешь делать?

— Докажу, что тебе со мной выгодно делиться опытом выживания в этом мире.

— И с какого мне это выгодно?

— Я тебе буду спину прикрывать, — серьёзно заявила она.

Я посмотрел на пуговицу с курносым носом и дурацкими кудряшками, которая серьёзно смотрела на меня, и рассмеялся. Она не изменилась в лице. Только вздохнула.

— Как предсказуемо. Отсмеялся? А теперь включи голову. Одному тебе не выжить. Как и мне. А вместе мы сможем горы свернуть.

— У меня нет в планах горы сворачивать.

— Так правильно. Я же пока ещё не выросла. А когда появится это желание, то к тому времени и от меня польза будет.

Я не признавал этого, но мелкая меня забавляла. Убрав от меня всю детвору, она теперь полностью заменял их присутствие собой. Рая могла появится из-за угла, налетев вихрем, что-то наговорить и полететь дальше по своим делам. Она почему-то теперь решила, что мы с ней дружим и как бы я не пытался разуверить её в обратном, она делала вид, что меня не слышит. Она решила, что я должен научить её стрелять и драться. Блин, да сам не особо и умел, но Рая считала, что я чуть ли не лучший во всём. Наверное с ней я и понял, что такое быть старшим братом, да еще и таким, с которого хотят брать пример. Это было что-то новое. А ведь и правда, для малышни я был кем-то особенным. Уехал в путешествие, вернулся с деньгами и умениями. Слабак стал сильным. И они верили, что смогут когда-нибудь повторить мой подвиг. А я это не считал подвигом. Подвиг — это совсем другое. Это не когда плывут по течению, а когда решаются повернуть в противоположную сторону и борются с ним. Я не боролся. Плыл по реке, иногда помогал течению, но большей частью ничего не делал, чтоб что-то изменить.

Как-то с отцом состоялся разговор по поводу Раи. Ему не особо нравилось, с что его дочка учится стрелять, но он со мной согласился, что это увлечение лучше, чем борьба за внимание мальчишек, которые были старше её. Я понимал, что это увлечение ничуть не лучше другого, но чем ещё занять неугомонную девчонку я не знал.

Жизнь текла без сильных кривых и поворотов. Я наблюдал за ней чуть ли не со стороны. Лето заканчивалось. Мы уже начали готовиться к дождям. Как раз к тому времени около меня начал ещё крутиться Санька, который то ли дружить хотел, то ли чего-то предложить собирался. Он вроде начинал разговор, потом срывался. Уходил. Я только на эти выкрутасы пожимал плечами. Не хотел разговаривать и не надо.

Лето заканчивалось и пора было решать, что делать дальше. Уезжать или оставаться. Деньги на машину были. Можно опять удачу попробовать поймать. Взять того же Саньку с собой. Или еще к кому присмотреться.

— Ты же женат был? — вывел меня из размышлений Санька, который нашёл меня на берегу моря. Я ждал Раю, которая уже должна была появиться, но задерживалась. Пока её не было, я развел костер и стал жарить рыбу, которую получил в качестве премии за выполненную работу. Как раз к тому моменту, когда я подвесил рыбу над огнем, ко мне и подошёл Санька.

— Допустим.

— А как ты с женой познакомился?

— С Алисой? — Поле. Девушка. Венок. Вот что я ему скажу. Что она пришла ко мне из мечты и в мечту ушла, когда надоела?

— Как ты с ней познакомился?

— Она сама подошла и сказала, что я обязан на ней жениться.

— Прям так и сказала? — выпучил глаза Санька.

— Да.

— Нет, у меня этот фокус не пройдёт, — вздохнул Санька. Я посмотрел на высокого парня, который явно не знал как подойти к девчонки и не мог понять, чего он боится.

— В чём проблема?

— Даша не такая. Она скромная. Стеснительная.

— И?

— Она первый шаг не сделает.

— Так сделай ты.

— А если её это на пугает?

— И?

— Чего ты заладил свое «и»? У меня есть всего лишь один шанс.

— Она бомба? — его слова меня рассмешили, а удивленный взгляд добил. — Ну, не тот провод перерезать и бомба взорвется. А тут какие могут быть проблемы? Откажет погулять сходить? Так пригласи на танцы. Откажет на танцы, так ещё чего придумай. Если будешь тупить, то только время потратишь.

— Думаешь?

— Ага. Не думал бы, то не говорил.

— О! Рыба! Вань, а с чего ты такой добрый? — к нам подлетела Рая.

— А я по-твоему злой?

— Колючий, как ёж! — она повисла у меня на шеи. — Но милый!

— Слезь, егоза.

— Сам ты коза! — фыркнула она, даже не собираясь слезать с моей спины. — О чем разговоры? Чур я с вами!

— Собираемся пойти ночью тварь ловить, — пошутил я. У Саньки вытянулось лицо от такого предложения.

— Хорошо. Надо будет сеть взять, — спокойно ответила Рая.

— Что ты там жрешь на моей шее?

— Земляные орехи. Будешь?

— Давай.

Она отсыпала мне в ладонь орехов, перемазов рубашку, но я не стал ругаться. Предложил орехов Саньке, тот только головой покачал. Ну, наше дело предложить, а его отказаться.

— Рыба готова?

— Если дашь посмотреть, то скажу. Только слезь с моей шее. Не понимаю эту дурацкую привычку.

— Я сама ее не понимаю, но ты такой милый! Так и хочется твои колючки потрепать.

— Больше не буду так коротко стричься, — проворчал я.

— Вредный ворчун.

Мы с ней продолжали обмениваться колкостями, пока я проверял рыбу. Санька сидел рядом и молчал, наблюдая за нами.

— Вот ты говоришь, что я молчун и вредина. А сейчас сидит Санька и молчит. Про него ты ни слова не сказала, — заметил я.

— Ему простительно. Он влюбленный идиот. А значит обязан сидеть с задумчивым лицом и думать о своей красавице, которая знать о нем не знает, — выпалила Рая.

— Кто я? — возмутился Санька.

— Идиот. Влюбленный, — повторила Рая.

— Я тебе сейчас покажу идиота, — он пригрозил ей кулаком, на что она высунула язык.

— Так, ему мечтать можно, а мне нет? — решил уточнить я, посмеиваясь над ними.

— Так ты же вдовец. Мысли у тебя грустные. А у Саньки они полные надежд, — невозмутимо ответила она.

Я перевел взгляд на море, делая вид, что не замечаю, как Санька сделал замечание Рае, что такие вещи говорить нельзя вслух. Она же ему ответила, что не собирается лгать. Пусть будет горькая правда, чем сладкая ложь.

Вдовец. Прошёл год с того момента, когда пропала Алиса. Бросила меня раненного, чтоб закончить дела в прошлом. У нее были дела, которые меня не касались, но они лежали грузом у неё на душе. Не вернулась. Рад я был этому? Не знаю. Вначале обрадовался. Свобода. Делай, что хочешь, а сейчас и делать ничего не хотелось. На душе была пустота.