Молодая женщина вела странный образ жизни. Освобождённая приказом хозяина от домашних работ, она до полудня валялась в кробатосе, потом, лениво зевая, слонялась по комнате, куда ей доставляли отдельно приготовленную еду, с помощью одной из девушек-рабынь умывалась, умащивалась ароматами, и проводила остаток дня за металлическим зеркалом, украшая лицо, сооружая сложные причёски, наряжаясь в оставшиеся от предшественницы платья. Ночью, потягиваясь в истоме, ждала врача, так похожего на благородных молодых спартиатов, ублажать которых для неё, рабыни, не только честь, но и наслаждение. Иногда, в отсутствие господина, она требовала флейтиста и спускалась в мегарон для упражнений в танцах.
Никерат поведения Прокны не одобрял, ворчал, называл её постельным животным и частенько вспоминал Тиру:
— Вот это была женщина! Прокна по сравнению с ней всё равно, что телка рядом с ланью, — но поделать ничего не мог, так как молодая женщина подчинялась только Поликрату.
— Завтра не приходи, — сказала однажды Прокна, любуясь в лунном свете своей вытянутой вверх ногой.
— Почему? — изобразил огорчение Ксандр.
— Хозяин ждёт гостей, велел готовиться. Если я проведу ночь с тобой, у меня просто огня для них не останется!
— И кто же эти счастливцы?
— Некий Стесилай и его друзья. Не будем о них, сейчас рядом ты, — потянулась она к Ксандру, ласкаясь щекой о его живот и бёдра.
Паисий уже поднимался и даже похаживал по комнате.
— Стесилай? Настоящий спартиат, двух слов связать не может, — дал он исчерпывающую характеристику в ответ на вопрос Ксандра. — Огромен, силён, страшен. Он лохагос, то есть птица не столь высокого полёта для нашего господина.
В чём же тут дело? Должно быть, вот что, — принялся он рассуждать вслух: — Агесилай, став главнокомандующим, сменил некоторых командиров на ответственных должностях людьми, способными добиться победы в бою. В числе отстранённых конечно же были и ставленники Поликрата, но архонт смотрит в будущее. Военная опасность минует, царская власть будет снова ограничена, способных военачальников потихоньку уберут в тень, к руководству армией приставят тех, кто угоден истинным правителям Спарты. Но плохи же дела Поликрата, если он обращает внимание на таких, как Стесилай! Слушай, Ксандр, сделай вид, что не можешь дождаться следующей встречи с Прокной, и попроси узнать, когда эти вояки выступят в поход.
«Странно, я прекрасно знаю цену Прокне, — размышлял молодой человек, направляясь к рыночной площади, — но как тяжело думать о том, что ей предстоит ублажать лохагоса!»
Вдруг он увидел Поликрата в окружении нескольких важных старцев; судя по всему, они шли к дому хозяина. Ксандр поспешил обратно, предупредил Паисия, прихватил слуховую трубку и пролез в потолочный люк.
На этот раз старание было вознаграждено: Ификрат готовит корабли, чтобы доставить войска в Пелопоннес морем! Афинский стратег просит правительство Спарты организовать всё для их высадки, встречи, размещения и последующего движения в Аркадию.
Затаив дыхание, лазутчик слушал и запоминал названия пунктов высадки, ожидаемое количество кораблей и войск в каждом из них, маршруты последующего выдвижения. Узнал и сроки подхода афинян — через полмесяца.
Обсудив, на кого возложить обязанности по встрече союзников, старцы приняли неожиданное решение — поскорее выпроводить Агесилая в Аркадию поближе к Эпаминонду — и простились с хозяином задолго до вечера.
— Царь мешает архонтам распоряжаться в городе, — объяснил Паисий, составляя донесение.
Ксандр поспешил в трапезную, забрал ужин для больного и вернулся на свой пункт наблюдения.
Вовремя! Поликрат принимал очередного посетителя, и его голос отчётливо доносился из мегарона:
— Помня о твоих заслугах и учитывая ходатайство почтенного Евтиха, я предпринял некоторые меры, и на днях Герусия вынесет официальное решение. Девушка будет обязана исполнить его как добрая спартиатка, ибо в данном случае правительство, заменяя её родителей, заботится о сохранении и благополучии лучших родов Спарты. Ты получишь жену и хороший, хотя и запущенный, клер недалеко от города. Не спеши с благодарностью — тебе ещё представится случай её проявить. Помни, хотя в жилах твоей невесты течёт благородная кровь, её дед в своё время сумасбродно помышлял об изменении устоев государства. То же самое делал и её отец, случайно ставший полемархом. Сейчас его вспоминают как героя Левктр. Впрочем, пусть вспоминают и впредь, к вящей славе рода. Твоего рода, Лисикл!
Ксандр слушал с нарастающей тревогой, сердце его билось сильнее и сильнее, а от звука ненавистного имени он вздрогнул, как от удара хлыстом.
— Гогов совершить для тебя любое дело, благородный Поликрат, — раздался голос Лисикла. — Когда я увижу невесту?
— Не раньше, чем Леонике официально сообщат решение Герусии. Пока же готовь свадьбу и не забывай, на следующее утро после неё ты, по нашим обычаям, должен отправиться в войска!
Разговор, судя по всему, заканчивался, и Ксандр, пачкаясь в пыли, пополз к люку.
— Услышал нечто важное? — выжидательно глядя на молодого человека, спросил Паисий. — Ты взволнован.
— Ничего интересного для Эпаминонда, но кое-что важное для меня, — ответил Ксандр, связывая верёвкой свой дорожный плащ. — Дай мне донесение, я положу его в тайник. И прошу тебя, спусти эту верёвку из окна через два часа.
Крадучись обогнув дом, Ксандр увидел, как горевшие у входа факелы осветили спускавшегося по мраморным ступеням спартиата. На мгновение он, словно почувствовав чей-то взгляд, повернул голову, и лазутчику показалось, что эти холодные беспощадные глаза отыскали его в густой тьме. К счастью, только показалось.
Были ли годы странствий вместе с Зеноном, Академия, встреча с царевичем Филиппом? Время свершило свой круг и вернулось в некую исходную точку, когда он, Ксандр, ещё не зная, зачем, выслеживал в ночных улочках Спарты убийц своих близких.
Так вот каким путём думает поправить свои дела этот кровожадный честолюбец. Хочет прибрать к рукам клер господина Эгерсида, женившись на его дочери.
Ксандр догадывался об этом, подслушивая разговор в мегароне, но отказывался верить, пока не было названо имя. Он знал, что не оставит Спарту, не повидав Леонику, но рассчитывал сделать это перед самым уходом — так безопаснее. Теперь же придётся навестить её поскорее...
Впереди послышался звон металла. Стража!
— Стой, кто идёт?
— Лохагос Лисикл.
— Привет тебе, Лисикл, — окружили молодые воины своего кумира. — Наслышаны о твоих подвигах. Говорят, ты приехал жениться? — задал вопрос один из стражников.
Ксандр, воспользовавшись тем, что внимание спартиатов было отвлечено, скользнул в крону оказавшейся поблизости магнолии.
— Верно говорят. Но пока не женился. Несите службу, — махнул рукой Лисикл и зашагал дальше.
Ксандр устремился вслед за Лисиклом, нагнав его прежде, чем тот свернул к отдельно стоявшему скромному на вид дому, окружённому изгородью из барбариса. Постучав колотушкой, лохагос скрылся в дверях, а лазутчик принялся изучать хозяйственные постройки, бестолково разбросанные среди украшавших двор фруктовых деревьев. Видно, не богат переживший своих павших в битве сыновей и случайно ставший архонтом Евтих; теперь хлопочет для Лисикла, в надежде, что родственник согреет его старость...
Задерживаться больше нельзя, быстро к тайнику. Страшно подумать, если бы стражники задержали его и обнаружили сообщение! Избавившись от пенала, Ксандр взглянул на небо: отмерянные два часа истекали. Пробравшись к дому Поликрата, юноша на одних руках взвился по сброшенной из окна верёвке.
— Ты хочешь сказать, что всё это время сообщение было при тебе? — рассердился Паисий, выслушав исповедь Ксандра. — О, легкомысленный, представляешь ли ты, какому риску подвергал не только себя, но источник важнейших сведений, который спартиаты безуспешно пытаются обнаружить уже несколько лет, и дело важности государственной?
— Ты прав, я не должен был ставить под угрозу интересы столь высокие, но донесение всё же благополучно достигло тайника, пойми также и чувства, владеющие мной. Поручение Эпаминонда давно исполнено, и лишь долг врача удерживал меня здесь. Ныне исполнен и он: ещё несколько дней — и ты сможешь выходить из дома, даже делать лёгкую работу. Я приготовлю тебе запас лекарств, оставлю подробные письменные указания о лечении, питании и поведении, и прошу лишь помочь мне уйти в скором времени. Подумай, Паисий, я действую в интересах Фив не будучи гражданином этого города, и даже не ради награды.
