— Ну, ладно. Тебе лучше знать. Мы, пожалуй, пойдем, а то работы много. — сказал Генраг и потащил гнома на выход.

Неббель же осталась сидеть у меня на коленях. Она подняла голову, посмотрев на меня. Озорные искорки в ее золотых глазах говорили о том, что в ближайшее время я буду занят.

Утром, надеюсь, что утром, так как под горой солнца нет, проснулся из-за падения. Сон, как рукой, сняло, судорожно осмотрелся. Ничего не изменилось. Тогда я поднялся на ноги и посмотрел на, свернувшуюся калачиком на моей стороне кровати, Неббель. Странно, но злости на то, что она меня столкнула — не было, даже наоборот, смотря на мою красавицу, ощущал какое то тепло и нежность. Работать не хотелось, будить Небби тоже, поэтому, смирившись, покинул свой дом, предварительно одевшись. Погулял по пустынным улицам первого этажа крепости, решил спуститься на второй, потренироваться с подчиненными.

— Привет, Генраг, поставь против меня трех тавров. — сказал я, встретив своего друга.

— Привет. — поздоровался орк и продолжил: — Прекратить бой, седьмая тройка — на арену!

Я взял тяжелую, двуручную булаву, снял рубаху, как мои противники и встал перед, закрывшимися щитами, воинами.

— Начали! — гаркнул Генраг и тавры будто с цепи сорвались.

Отступил назад, откинув левого мощным ударом булавы по щиту. Правый и центральный немного отстали от товарища, но ничего, им тоже достанется. Рванул вперед, дробящим ударом отвел щит оппонента, лезвием на хвосте проткнул ему ногу и от души боднул воина. Рога будто бы не почувствовали сопротивления плоти. Тавр поднялся в воздух, щедро разбрызгивая кровь и приземлился позади меня. Правый остановился в метре от меня, пронзенный лезвием на хвосте, а потом, когда костяное жало покинуло его тело, он упал замертво. Остался только один и его я победил грубой силой. Сначала со всей дури ударил по нему справа налево, расколов деревянный, тренировочный щит, в тот же миг приблизился к нему и опустил ему на грудь булаву, ломая кости и давя органы. Терять времени не стал, самолично излечил их тела и вернул в души. Позади послышались одинокие аплодисменты.

— Неплохо. — донесся до меня голос Ирис.

Я обернулся и вопросительно посмотрел на нее.

— Довольно грубо, но эффективно. — в ее голосе слышались едва заметные нотки превосходства.

Естественно, мне это не понравилось.

— А ты можешь лучше? — облокотившись на булаву. с язвинкой спросил я.

— Да, могу.

— Тогда выйди против моих воинов на тех же условиях. Если победишь их, сразишься со мной.

— Я уже билась с тобой, помнишь, в таверне.

— Там был не бой, а жалкая игра. В конце концов твой труп мне не был нужен, поэтому тебе ничего не угрожало. Хотя, если бы Морана не успокоила тебя, пришлось бы воспользоваться планом Б.

— И что это был за план? — плохо скрывая любопытство, задала она вопрос.

— Не скажу. Сначала победи трех моих воинов, а потом поговорим.

— Тц, ладно.

Я прошел мимо нее и встал в ряды зрителей. Как я поставил стража, она не заметила, очень уж наловчился я их ставить, пока чистил город.

— Бой до смерти, начали! — объявил я и тавры ринулись на девушку.

Итог был предсказуем. Ирис не давала таврам себя достать, а те не могли пробиться сквозь ее защиту. Длился паритет минут пять, потом тавры усилили натиск, но без толку. В какой то момент, самый слабый из тройки намеренно открылся и схватился за рубанувший его клинок. Рана была тяжелая, но не смертельная. Ирис, мгновенно сориентировавшись, отпустила рукоять, однако было уже поздно. Копья двух других тавров впились ей в бока, показав свои наконечники с противоположных сторон. Когда тавры с противным чавканьем не вытащили свои копья, тело девушки безвольно упала на арену, под ней стала растекаться лужа крови. Она была еще в сознании, из ее глаз потекли слезы, губы беззвучно колыхались. В толпе послышались крики цвайнахтцев, но они были быстро подавлены. Я нагнулся над девушкой, приложил руку к ее окровавленному боку и исцелил раны. Девушка затихла, а через минуту и задвигалась. Я помог ей подняться.

— Ну что? — спокойно спросил я.

— … - девушка промолчала.

— С завтрашнего дня, все вы будете сражаться в таких боях ежедневно.

8760 год. Империя Иштар. Граница с королевством Саттар. Крепость “Мирель Ла Керт”. Сечень (Январь). Галатор.

Утром семнадцатого дня месяца — Лютень, к стенам крепости вышел отряд из пяти снежных. По внешнему виды понятно, что переход для них оказался тяжелым. Разведчиков, как оказалось после, впустили в крепость и устроили допрос. Новость была одна и не радостная — враг начал движение в сторону крепости с вполне ясными намерениями. Времени, к сожалению, осталось мало, так что комендант крепости объявил об осадном положении и отправил гонцов в другие укрепленные пункты.

Через пять суток после прибытия разведчиков, орда осадила крепость. Пусть многие одержимые погибли от холода, но, по сравнению с остатками, потери были незначительны. Воздух рядом с ордой смердел немытыми телами, гнилью, кровью и продуктами жизнедеятельности. В некоторых частях орды, как знамена, на колах безжизненно висели люди разного возраста и пола. Но это не самое страшное. Среди бесчисленных одержимых мелькали твари пекла и некоторые из них действительно пугали, например, гигант. Здоровенная тварь, когда то бывшая мирным разумным, схватила одного одержимого из толпы и откусила все выше пояса. Нижняя половина туловища полетела в сторону, где на нее накинулись безумцы. В толпе периодически мелькали странные подобия ящериц, хитиновые слоны с онаграми на спинах, носороги, да кто знает, сколько еще новых бестий скрывается там. Пару дней орда просто стояла под стенами крепости, а потом… вспыхло пламя.

Штурм начался с нескольких залпов требушета, кои не принесли особого результата. Каменные глыбы разрушили несколько зданий за стеной, но отлетали от зачарованного камня, оставляя жалкие царапины. К обстрелу подключились ранее неизвестные твари. Они были похожи на лысых, тощих лошадей. На их шеях образовались мешки, в которых формировались огненные шары, а когда плетение было готово, нижняя челюсть твари раздваивалась и из нее вылетал, пусть и небольшой, но мощный снаряд. Стены они повредить не моги, зато стоящих за ними воинов разили насмерть. К сожалению, эффективная дальность их атак больше, чем у иштарских магов, однако несколько “огнеплюев” удалось уничтожить. Вскоре враг понял, что стены иштарских крепостей значительно превосходят свои аналоги из саттара и разрушать их они будут непозволительно долго, поэтому наспех было изготовлено несколько осадных башен, которые толкали вперед гиганты. Перед тем, как башни достигли цели, два хитиновых носорога начали таранить ворота, что ужасно скрипели и деформировались под их ударам. Требушеты продолжали обстрел, но вместо камней в город летели “пучеглазы”. Длинные, когтистые руки, тощее туловище, сильные ноги, непропорционально большая голова с огромными глазами и два ряда игольчатых зубов вызывали отвращение, даже у ветеранов. В общем то, отбиваться от, нахлынувших через башни, безумцев было не так уж сложно. Боевой дух защитников вырос, начали ходить шепотки, мол, если так и продолжится и волны не изменятся, то через недельку-другую все враги голову сложат. Ага, как же. На стены периодически забирались отродья и гончие, но иштарцы без особого труда справлялись с ними, а вот стаи новых тварей принесли огромные неудобства. Это были птицы, преимущественно вороны, изуродованные магией пекла. Многочисленные птицы выросли втрое, обзавелись острыми когтями и зазубренным клювам. Раны, нанесенные ими, начинали быстро гнить, а так как в битве нет времени на их обработку, зараза унесла сотни жизней. Воронов отстреливали лучники, одаренные уничтожали боевыми плетениями, преимущественно шарами огня и цепными молниями, но меньше их не становилось. Однако и на них нашлась управа — щиты, создаваемые магами. Они не пропускали тварей на территорию крепости, но маги вышли из боя, им приходилось поддерживать плетения.