Одних только видов магии было великое множество. Стихийная: огонь, вода, воздух и земли. Магия Смерти или Некромантия и магия Жизни или по-другому Целительство. Ментальная магия. Магия пространственная. И у каждой были свои ступени силы. И особенности взаимосвязи. Например, ментальная магия неразрывно связана с Целительством или Некромантией. Только люди с этими способностями могут иметь склонность к менталистике, но это не значит, что любой целитель или некромант способен стать менталистом. Стихийным магам подобное и вовсе недоступно. Но самым редким даром считалась пространственная магия. Встречался данный дар крайне редко, а магам, им владеющим, были открыты буквально все двери. И это не красивая метафора. Хороший пространственный маг мог открыть портал буквально куда угодно исключительно при помощи своих сил. В книгах даже встречались пару раз упоминания, что самые сильные из них были способны путешествовать сквозь миры, но так ли это доподлинного неизвестно, так как последние пару тысяч лет архимагов со склонностью к пространственной магии не рождалось. Но всё равно, путешествовать сквозь миры! И пусть холодный разум упорно твердил, что вряд ли я вообще имею подобный дар, но сам факт, что такое возможно, вселял надежду! Так же было много всего по общей или бытовой магии, доступной любому, у кого есть хоть крупица дара. Те же чары управления, которыми был опутан мой сосед, относились именно к бытовой магии.

От всего этого голова шла кругом. Мне даже представить было страшно, как я смогу освоить хотя бы часть этого. А если у меня и сил толком нету? Что же, завтра в Университете на тестировании потенциала всё станет известно. Фактически, завтра определится моё будущее в этом мире. И даже если окажется, что силы во мне почти нет, я не брошу поиски возможностей вернуться домой. А сейчас надо во временный дом и поговорить с ашрианцем.

КАЙЛЕН

Хлопнула входная дверь, и на пороге показалась Мара. Бросил на девицу взгляд, лучше всяких слов говорящий всё, что я о ней думаю. Часами сидеть в одной позе — истинная пытка. Особенно учитывая, что каждый раз, когда она берётся за нити управления, это превращается в форменное издевательство. Наверное, в этом доме не осталось углов и поверхностей, о которые она меня хотя бы раз не приложила. А еда, такая вкусная и желанная, постоянно оказывается не во мне, а на мне. И если сначала я думал, будто девчонка просто издевается, то сейчас уже знал — она просто на редкость криворукий маг. Об этом говорили и заковыристые ругательства, которых я раньше и не слышал, и постоянные извинения, сопровождающиеся соответствующими гримасами. Она была самой несуразной эроманкой, какую я только видел.

Только это не меняло моего отношения к ней. Мара — сестра ублюдка, лишившего меня половины моей сути, растоптавшего и вывалявшего в грязи всё, что осталось после. Одного этого было достаточно, чтобы ненавидеть её искренне, всем существом. И мне было плевать, насколько она лично этого заслуживает. За все эти дни она не тронула меня и пальцем, не было ни одного грязного поползновения, но вдруг она чего-то выжидает? В доверие втирается? Кто знает, может, простодушная и неловкая на первый взгляд Мара на самом деле терпеливая и хитрая стерва?

— Чёрт, извиняй, парень, — произнесла девушка, неловко сдёргивая меня в положение стоя. — Засиделась сегодня в библиотеке маленько.

Мгновенно мышцы ног и спины свело, и пришлось вдохнуть поглубже, дабы подавить болезненный стон. В очередной раз швырнув меня об угол стола, девчонка вывела меня на пятачок свободного пространства метра два в диаметре, и началась каждодневная клоунада, которую Мара прозвала «комплексом упражнений». Конечно, в нелепых телодвижениях, которые она заставляла меня выполнять, проскакивали элементы настоящих упражнений, но в её исполнении… Смех и грех. И всё же, это было лучше, чем бесконечное сидение в одной позе.

— У меня к тебе разговор, ашрианец, — произнесла Мара после того, как физкультурный цирк оказался позади, — и тебе придётся меня выслушать.

После она замолчала, а я поймал себя на странной мысли, что и правда внимательно слушаю.

— Так уж вышло, что волей-неволей, а мы оказались крепко связаны. По правде говоря, ты, точнее раб, мне совершенно не нужен. Никогда не было желания иметь раба. Но так получилось, что Марас подарил мне тебя. И должна заметить, ты не самый просто парень, — после девушка опять замолчала. — Завтра в Университете тестирование потенциала и знакомство с самим заведением, а после начнётся учёба, и дома я буду отсутствовать подолгу, и, учитывая ситуацию, это превращается в проблему.

А ведь она права. При мысли, что с раннего утра до позднего вечера я буду сидеть в одном углу без возможности и пальцем шевельнуть, стало тоскливо. Шикарная перспектива.

— Я об этом долго думала и вижу лишь три варианта дальнейшего развития событий. Первый — всё остаётся как есть. Второй — я передаю тебя другому хозяину. Но без соответствующих связей оформление документов займёт минимум неделю, а за это время обо всём прознает Марас. Мне остаётся только гадать, за что он тебя так любит, но факт в том, что Марас сделает всё, чтобы ты попал в руки самого больного из местных психов. Вряд ли тебе там будет лучше, впрочем, выбор за тобой. Это испортит мои отношения с Марасом, потому мне бы не хотелось, чтобы ты выбрал этот вариант. Ну и вариант номер три — ты приносишь мне клятву на крови. Тогда я смогу снять с тебя чары, ограничивающие твоё передвижение, обретёшь контроль над своим телом. С помощью клятвы я просто хочу обезопасить себя, своё имущество и окружающих. Ты слишком опасен, чтобы просто давать тебе свободу передвижения. Наверняка, сделай я это, первым делом ты свернул бы мне шею. Как понимаешь, мне это не подходит, — снова молчание. — Я знаю, ты ни на грош мне не веришь, но я обещаю не использовать данную тобой клятву сверх необходимого.

Я просто ушам своим не поверил, выслушав монолог девицы. Она что, серьёзно? Правда думает, я пойду на такое? Дать ей клятву на крови? Да никогда! Чары подчинения и управления физического тела, которыми я опутан, — омерзительнейшая вещь, но клятва на крови ещё хуже. Вроде бы, чего плохого? Смогу сам передвигаться, обслуживать себя, вспомню, что такое владеть своим телом. Звучит прекрасно, на первый взгляд. Только вот принести такую клятву означает попасть в ещё большую западню, чем сейчас. Свобода действий будет насквозь иллюзорна. Чего стоит эта свобода, если любой урод сможет поставить меня на корячки и поиметь всласть? Или сотворить любое другое непотребство или зверство? Ведь я не смогу и пальцем пошевелить, чтобы дать сдачи, связанный подобной клятвой. Про мечты о мести Марасу можно будет забыть. Не говоря уже о побеге, такая клятва привязывает намного сильнее рабского клейма на запястье. Уж лучше знать, что нет ни крохи свободы, так как и шевельнуться невозможно, чем находиться, казалось бы, невыразимо близко от воплощения того, о чём мечтал почти год, и понимать, что это всего лишь обман. Такая клятва даёт хозяину много больше власти над рабом, чем любые чары подчинения и управления. А ни о какой вере Маре и речи быть не может. Так что нет, нет и ещё раз нет.

Ну и к новому хозяину не хотелось. Как бы я ни относился к девице, но стоило признаться хотя бы себе — у неё был просто рай по сравнению с существованием у Мараса. И пусть порой приходилось помногу часов сидеть овощем в одной позе, потом мучаясь судорогами в мышцах. Навыки управления Мары напоминали издевательство и цирк разом. Плевать. Всё это ничто на фоне невыносимого унижения похотливой мрази Мараса. Да и права девица, этот урод уж точно постарается, чтобы новый хозяин оказался таким же больным на голову извращенцем.

— Ну, так что ты выбрал? — спросила девушка, смотря на меня внимательными серьёзными глазами.

Я молчал. Если не дура, и сама поймёт. Тишина затягивалась.

— Как понимаю, ты выбрал первый вариант, — как-то устало произнесла Мара. — Кивни, если так.

Я кивнул. В ответ послышался тяжёлый вздох.