Мэйгар открыл дверь и вошёл в клетку.

Когда он приблизился к нам, Нензи стиснул мою ногу.

— Не причиняй ей боли, — сказал он. — Пожалуйста. Я убью тебя, если ты так сделаешь… но пожалуйста, не надо.

Мэйгар не потрудился ответить. Он прошёл вглубь клетки. Добравшись до нас двоих, он отодвинул мальчика в сторону, и движения его рук были не слишком-то деликатными. Нензи стерпел это от него — может, потому что он чувствовал намерения Мэйгара, а может, по какой-то другой причине.

Присев рядом со мной, Мэйгар стянул тонкое одеяло с раскладушки позади нас. Он аккуратно накинул его на мою спину и прикрыл меня.

Почему-то от этого простого жеста на мои глаза вновь навернулись слезы.

— Элли? — он коснулся моего лица, смахнув волосы с глаз. — Элли, я сейчас подниму тебя, хорошо?

Я посмотрела на него. На мгновение он вновь показался моим другом, тем, с кем я шутила, пила и пыталась свести с Касс на поезде в Россию. В своём воображении я мельком увидела выражение его лица при нашей последней встрече — тот жёсткий взгляд охотника и пот над верхней губой.

Я хотела спросить его, почему он это сделал.

Вместо этого, вновь прокрутив его вопрос в голове, я кивнула.

Я не шевелилась, пока он просовывал одну руку мне под колени, а другой обхватывал за спину… и поднял. На мгновение я ощутила почти облегчение, когда он прижал меня, свернувшуюся комочком, к своей груди. Я слышала громкое биение его сердца возле уха. Однако он казался настоящим, живым. Не таким, как ходячие трупы Териана, не таким, как женщина с холодными безжизненными глазами, не таким как мальчик, который должен был умереть сотню лет назад. Я заметила, что его руки слегка дрожали. Крепко прижимая меня к груди, он вынес меня из клетки.

Я мельком заметила, что Териан вновь смотрит на меня сосредоточенными янтарными глазами, словно я загадка, требующая решения.

Затем плечо Мэйгара заслонило его, скрыв из виду.

Посмотрев вниз, я увидела Нензи, следовавшего за нами по пятам.

— Посмотрите вверх, — фонарик посветил в лицо Ревика. — Вправо, — он повернул голову. — Влево, — он повернулся вновь.

Он чувствовал сканер своим светом, зная, что он прослеживает форму его костей под плотью, сверяет его зубы с зубными слепками, зарегистрированными и в местных правоохранительных органах, и в СКАРБ. Он знал, что органика, которую он на себе носил в нательной коже, должна суметь предоставить машине ложную карту, основываясь на очертаниях молодого недобровольного. Также этому поспособствуют детальные протезы, которые он носил, также снабжённые органикой.

Ему не о чем беспокоиться.

И все же он знал, что не будь он в костюме, то его ускорившийся пульс, скорее всего, уже активировал бы тревожный маячок сканера.

Он уже проделывал такое прежде.

Обычно он держал бы все функции своего базового тела под контролем; это базовый навык разведчика, даже не продвинутый уровень. Но он чувствовал, что приближается к ней. Он чувствовал это каждой частью своего тела настолько, чтобы покрыться потом.

Этот фактор он не учёл.

Ревик выбросил это из головы. Теперь уже слишком поздно.

Его свет сложнее замаскировать, чем его лицо и тело. Несколько видящих держали части этой маскировки из Барьера, но чтобы пройти мимо охраны, он полагался на команду Врега, создавшую временное поле, которое подражало свету недобровольного, чью личность он позаимствовал — наложение ключевых маркеров и структурных конфигураций, чтобы одурачить видящих, работавших на входе.

Тут использовалась Барьерная технология, существование которой лишь гипотетически обсуждалось, пока он работал на Семёрку, но Врег и его команда казались уверенными, что они сумеют такое провернуть — по крайней мере, на достаточно долгое время, чтобы провести его внутрь. Сам процесс схож с созданием мобильной конструкции вокруг личности Ревика.

Ревик не задавал слишком много вопросов о сути того, как такое можно сделать, но он не был глуп.

Обычно, для нормального функционирования конструкция должна крепиться к значительной физической массе. Зданию. Кораблю, если он достаточно крупный. Горе или любому крупному скоплению плотного камня. Даже водная масса может сгодиться при определённых обстоятельствах.

Чтобы мобильная конструкция работала, она должна быть закреплена в Барьере.

Учитывая, что большинство Барьерных созданий не действовали прямо на Земле, оставались лишь Дренги — те же существа, которые некогда обеспечивали стабильность Пирамиды Шулеров.

Ревик не задавал вопросов.

И поскольку никто не дал ему другого объяснения, он закрыл вопрос.

Сканер охранника отключился. Человек невербально заговорил в свою гарнитуру, затем посмотрел на их водителя, Врега. Используя жесты пальцами, охранник показал ему проезжать за ворота.

Ревик ощутил, как его сердцебиение ускоряется.

Один барьер миновали.

Они добрались до входа в Восточное Крыло, через который им сказали войти — и клиент, и недобровольный, которым теперь притворялся Ревик. Проверив маркеры безопасности, которые он видел глазами, он осознал, что на самом деле никогда не был в этом здании прежде, даже в качестве туриста.

Он окинул беглым взглядом фасад по обе стороны от входа в Восточное Крыло. Он едва успел рассмотреть стены, промелькнувший сад и деревья, когда машина полностью остановилась. Он не видел знаменитых портиков северных и южных входов, или сада на южной стороне, потому что его заслоняло здание, но влияние структуры и то, что она собой представляла, все равно ударило по Ревику сильнее, чем он ожидал.

Странно думать, что Галейт жил здесь.

Ревик бывал бы здесь чаще, если бы ранее принял другое решение в жизни. Более того, он наверно был бы в штате персонала Галейта.

Охранник приблизился, заглянул внутрь, затем отошёл от дверцы машины, жестом показывая ему выйти из автомобиля.

Ревик дёрнул ручку на двери и скользнул по сидению.

Он перенёс весь свой вес на здоровую ногу, затем одним движением встал. Они вложили подкладки в его обувь, чтобы изменить его походку; он беспокоился лишь о хромоте. Он крепко ставил больную ногу, выходя вперёд вместе с другим видящим и ровно распределяя весь свой вес. Скользнув между тремя другими разведчиками, вышедшими из машины после него, он источал своим светом скуку, и даже подмигнул охраннику, когда тот начал слишком пристально присматриваться к нему.

Нахмурившись, человек отвёл взгляд.

Как и с Ревиком, данные трёх других разведчиков подогнали под структуру костей, световые маркеры и черты лица трёх конкретных видящих из того же дома.

В отличие от него, они сделали все это, фальсифицируя данные и не надевая протезы. Это минимизировало шансы поимки, если как можно меньше видящих будут полагаться на органику, чтобы обдурить сканирующее оборудование. Кроме того, у охраны не было причин разыскивать троих других.

И все же кое-какой риск существовал. Териан мог знать его контакты в Штатах. Однако крайне мала вероятность, что он сам будет отслеживать записи камер безопасности, сколько бы тел у него ни имелось.

В любом случае, план заключался в том, чтобы отложить узнавание, а не избежать его полностью.

Все трое были одеты в дорогие костюмы и тонкие, лёгкие ошейники сдерживания видящих, которые легко не заметить беглым взглядом — во всяком случае, беглым взглядом человека. Ревик знал, что наружность не одурачит того, кто на самом деле работал здесь, будь то видящий или человек.

Он держал свой свет сосредоточенным на отпечатке недобровольного, которого он изображал.

Их одежда, волосы и внешность в целом заставляли людей, встречавшихся им в коридорах, не присматриваться к ним слишком тщательно.

Как минимум двое из тех, кого встретил Ревик, заметили ошейники, но никак не отреагировали, если не считать беглого повторного взгляда. Один взглянул на своего коллегу, вскинув бровь. Очевидно, большая часть персонала знала о пристрастиях высших чинов.