Ревик не ответил, но его нервозность усилилась. Что-то в выборе слов этого ответа ударило по части его разума, которой он не так часто пользовался. Энергетический отзвук этих слов также резонировал с его светом таким образом, который Ревику совсем не нравился.

Он взглянул на свою ногу, вздрогнув, когда лошадь вновь потревожила рану. Кровь начинала просачиваться через органические повязки.

Кем бы они ни были на самом деле, это не имело значения.

Ревику было уже все равно, на чьей стороне он играл.

Взрыв полыхнул во тьме под деревьями.

Касс смотрела, как он гаснет, и чувствовала, как что-то внутри неё умолкает.

Она никогда прежде не переживала бомбёжку. Если бы кто-нибудь год назад сказал ей, что она однажды окажется в горах Азии, живя среди видящих и спасаясь от бомб, сбрасываемых американскими самолётами, она расхохоталась бы.

Сейчас она не смеялась.

Взрыв, похоже, произошёл в районе города, который Балидор называл Восьмым Дистриктом. Касс ранее видела, что бомбы падали по всему Восьмому, так что огонь, наверное, нашёл нечто покрупнее, более возгораемое. Похоже, что сейчас горела половина района.

Чандрэ направлялась туда.

Однако она услышала бы самолёты, урезонивала себя Касс. Она разведчица, так что наверняка много раз бывала в такой ситуации.

Ну, может, и не много раз, но едва ли её можно сравнить с бариста и бездельниками-музыкантами, с которыми Касс проводила время дома. В любом случае, у Чандрэ есть способности видящей. Она могла увернуться от взрыва, совсем как Балидор увёл Касс в сторону от того похожего на замок здания прямо перед тем, как верхние окна рванули от жара и пламени.

Касс куда больше беспокоилась о Джоне.

Он спал в лагере, как и все остальные, когда начали падать бомбы, но он куда-то делся до того, как группы начали собираться, и Балидор не мог его найти. Зная Джона, он, наверное, вытаскивал детей из горящих зданий или ещё что. Она лишь надеялась, что этот идиот не угробит сам себя.

Как раз когда она подумала об этом, строй самолётов зашёл на очередной вираж, опускаясь ниже, чтобы навести ракеты на Сиртаун. Касс вздрогнула, когда ракеты с воем понеслись на главный рынок, оставляя за собой белые следы. Они точными, симметричными линиями соединились со зданиями из кирпича и плитки, и взрывы грибками расцвели над стенами и крышами, руша целые этажи и сотрясая землю.

Рокот сотрясений эхом прокатился по маленькой долине.

Вся эта ситуация казалась нереальной, если бы не запах, крики и люди, которых она видела — например, монах, который сейчас бежал по улице в горящей одежде. Все его тёмное лицо покрывала кровь.

Сглотнув, Касс отвернулась и посмотрела на небо, когда над головой пролетел очередной строй. Крепче стиснув оружие, она поморгала от пота и дыма, щипавшего глаза, и постаралась заблокировать крики. Теперь уже рассвело, так что это могли быть другие самолёты, насколько она знала.

Такое чувство, что все это продолжалось целыми днями.

Сами самолёты по-прежнему казались Касс американскими, но она слышала, как видящие спорили об этом через виртуальную сеть. Одно из преимуществ обстрела: Касс действительно могла слышать, что происходит, поскольку видящие отключились от Барьера, чтобы прятаться от других видящих. Вместо этого они полагались на обычные старые людские технологии для коммуникации — иронично, потому что так их с меньшей вероятностью подслушают.

Похожая на замок постройка, которую видящие просто называли «Старый Дом» или «Дом на Холме», горела высоко над самим Сиртауном. Древние симметричные сады замка также горели, включая голые белые деревья с их похожими на животных ветками. Они украшали подстриженный газон вокруг спиральной тропки, перемежаясь замшелыми статуями и скамейками из белого камня.

Это было одно из любимых мест Касс в Сиртауне. Теперь главное здание-замок и его земли выглядели как пейзаж из апокалиптической истории.

Она смотрела, как от жара взрываются окна на верхних этажах, раздирая гобелены на полоски. Когда ветер подхватил пламя, оно вскарабкалось ещё выше, перепрыгнув на новые комнаты. Уносимый ветром пепел смешивался с черными облаками дыма в воздухе и закручивался, принимая похожую на циклон форму.

Вой самолётов в дальнем краю долины вывел Касс из транса. Внизу холма, ниже места, где стояли они с Балидором, второй, значительно более мощный взрыв сотряс хребет и заставил землю под их ногами задрожать.

Затем последовал третий взрыв.

Это не ракеты; должно быть, они переключились обратно на сбрасывание бомб. Когда они начали, было темно, а теперь солнце уже миновало зенит.

Они пытались уничтожить их — окончательно убить всех видящих.

— Может быть, — тихо сказал Балидор, глядя на ту же сцену.

Касс подпрыгнула. Он стоял возле неё так неподвижно, что она и забыла, как близко к ней он находился.

Она посмотрела обратно на Восьмой Дистрикт. Пожар разрастался, на мгновение затмевая чёрный дым и облака красными и золотыми языками. Она видела, как вторая вспышка пламени последовала за первой, и моргнула от неожиданной яркости, осветившей разрозненное скопление кирпичных зданий.

— Там что-то загорелось, — сказала она совершенно без необходимости. — Сколько же боеприпасов и топлива вы, ребята, там хранили?

Он сосредоточился на том же районе Восьмого, его лицо превратилось в гранит.

Касс всматривалась в его выражение.

— Элли. Ты что-нибудь слышал от…

— Нет, — ответил он.

Касс все ещё всматривалась в лицо Балидора, когда раздались выстрелы.

Два ближайших члена Адипана тут же пригнулись, нырнув в укрытие и открывая ответный огонь. Балидор схватил Касс за запястье прежде, чем она успела повернуть голову.

Он затащил её в небольшую рощицу деревьев и затолкнул за широкий ствол. Он держал пистолет, но не стрелял, прикрывая её рукой и удерживая за самой толстой частью дерева. Касс коснулась своего пистолета, но Балидор наградил её предостерегающим взглядом.

Вздохнув, она убрала руку с кобуры.

Ещё больше защиты. Он не хотел нести ответственность за убийство человека Моста.

До Касс также дошло, что может быть, Балидор не стреляет сам, чтобы не выдавать их численность. Она слышала, как разведчики обсуждают между собой то, как часто они пытались так или иначе маскировать свои силы во время военных стычек.

В любом случае, она просто стояла там, вздрагивая всякий раз, когда пули попадали достаточно близко, чтобы отколоть кусочек древесины. Она наблюдала за лицом Балидора. Он все ещё удерживал её у ствола одной рукой и использовал жесты, чтобы переговариваться с другими видящими.

Затем он застыл, словно прислушиваясь.

Касс видела, как мимо них проносятся фигуры — они бежали вниз по холму так быстро, словно они были призраками. Она видела, как два члена Адипана побежали за ними. Балидор поколебался, затем бросил на неё немного виноватый взгляд. Он опустил губы к её уху.

— Найди укрытие. Не ходи в Сиртаун. И будь осторожна! Я больше никого не чувствую, но не оставайся здесь. Иди выше. Я оставлю с тобой Прадажа.

Он поцеловал её в щеку, ошеломив её.

Затем он отпустил её и побежал вниз по склону с остальными.

Касс мельком видела его силуэт, когда он сбегал с края небольшого утёса. Она слышала тихий хруст, и ветки деревьев в ущелье закачались.

Звуки стихли. Взглянув в сторону, Касс увидела Прадажа, ещё одного видящего средних лет, но более побитого, чем Балидор. Его смуглое лицо покрывали шрамы, и он походил на индийца. Она подняла руку в знак приветствия, и он слабо улыбнулся в ответ, словно развеселившись от того, что она машет ручкой после недавнего обстрела.

Она собиралась заговорить, когда раздался выстрел.

Прадаж рухнул на землю. Упав на спину, он уже не пошевелился.

Касс застыла как парализованная. Она уставилась на его тело.

Его застрелили в голову. Тяжело дыша, она осмотрелась по сторонам, и сердце в груди бешено заколотилось от осознания, что она осталась одна. Она посмотрела в ущелье, гадая, не стоит ли ей попытаться побежать за Балидором и остальными.