Соламейн настаивал, что это очень важно.

Пустынные коридоры навевали тоску, и у меня не было никакого желания оставаться одной, и потому я уверенно выбрала путь, который знала слишком хорошо. Через пять минут стояла у дверей Азмарена.

Охраны принц по-прежнему не держал, а волшебный “код” от замка я знала теперь так хорошо, что могла вызвать за секунду — а потому просто приложила руку и вошла.

В кабинете было пусто, пахло деревом и ещё чем-то терпким… а вот из соседней комнаты неожиданно донеслись голоса.

Я замерла, душа разочарованный вздох. Уже сомневаясь и готовясь юркнуть прочь — но вдруг поняла, что опасаться нечего.

Зато очень впору удивляться.

Первым, во что упёрся взгляд, когда я раскрыла следующую дверь, был развалившийся в кресле демон. Точнее даже — его ноги, вальяжно закинутые на журнальный столик. Взгляд скользнул выше — к рукам и длинным пальцам, которые задумчиво вертели какую-то деревянную пирамидку, затем по плечам к тёмным волосам и лицу.

Соламейн сидел напротив в совершенно иной позе: руки сложены на коленях, тело устремлено вперёд. Плечи и спина ровные как всегда, и лишь плащ на спинке кресла говорит о том, что он пришёл не на переговоры с врагом, а, возможно, в гости.

Третьим пунктом в глаза бросилась доска, расчерченная на чёрные и белые шестиугольники… местный аналог шахмат. Кажется, мы все несколько секунд искали слова, словно три вора, которые застали друг друга в одной лавке ночью.

— У тебя же занятия? — нашёлся Азмарен. Почти возмущённо глянул в окно, пытаясь определить время, картинно выгнул бровь.

— Я заснула на них, поссорилась с Хааль и ушла, — доложила я без запинки. Нынче у меня от принца демонов мало секретов. Тот отставил пирамидку, которая оказалась игральной фигуркой, скосил глаза на эльфа. Соламейн вообще как-то встревоженно меня разглядывал.

— Сёрьёзно? Олеся, это…

— Смело, — фыркнул Азмарен.

— Не ожидала увидеть здесь вас двоих. То есть… — я запнулась, понимая, что прозвучало двусмысленно. — Я просто надеялась где-нибудь переждать время до конца пары и до начала наших занятий, — с последними словами я посмотрела на мэтра.

Мне кажется, или он хотел пожурить меня за конфликты с Хааль?

Да, занятия… теперь мы встречаемся с эльфом тайно: я и он, и обычно всё это происходит в тренировочном зале принца. Неделю назад мы втроём обсудили, что со светлой магией у меня беда. Совершенно очевидная. Это волновало архимага, это волновало меня… Соламейн предложил не отчаиваться, а позаниматься с ним индивидуально. Азмарен же настоял, чтобы мы делали это у него под боком.

Как он говорил — чтобы сохранить тайну, чтобы нас не прерывали и не задавали лишних вопросов. Что думал на деле — не знаю. Может, ему и впрямь было интересно иногда заходить и смотреть за моими потугами? Или он просто не хотел оставлять меня с эльфом наедине?..

Я села в свободное кресло, ловя взгляд демона — пристальный, цепкий, но с привычными лукавыми искрами в глубине. Вот он точно говорил, что Хааль может прогуляться к шенгам, а здесь меня поддержат. Это было приятно. И, чёрт возьми… волнительно.

Наверное, ничего удивительного, что порой на меня накатывает эта неловкость? Как ещё чувствовать себя рядом с привлекательным мужчиной, признавшимся тебе в любви?! И потом…

В памяти до сих пор отчётливо стояли картины из первых дней после того, как мы выбрались из лабиринта. Он провёл без сознания два дня, в которые я с трудом находила себе место. Не вставал с кровати ещё неделю, и всё это время я приходила к нему по нескольку раз. Рассказывала о том, что творится в школе, болтала о своём мире, потому что он просил его развлечь. Читала ему книгу на демоническом языке — о, это было то ещё зрелище! Получалось медленно, местами по слогам, но я терзала страницы с таким упорством, будто этот несложный процесс мог решить все проблемы вокруг.

И в первую же встречу я поняла, что он… ничего не помнит.

Чуть не вытрясшее из меня остатки нервных клеток признание осталось кусочком бреда, миражом, к которому никто из нас не возвращался. Азмарен вёл себя как ни в чём не бывало. На самом деле — даже сдержанней, чем раньше. Мы мило, почти по-дружески общались в одни минуты, серьёзно обсуждали дела в другие… и я не знала, что чувствовать по этому поводу. По-своему это было удобно.

А по-своему — почти досадно. И когда появлялась эта досада, я замирала, поражённая сама собой.

— Что вы делаете? — поинтересовалась, вырываясь из облаков на землю.

— Играем, — ухмыльнулся демон.

— Я рассказывал принцу о настроениях светлой делегации.

Я улыбнулась. Как и раньше — ни намёка на синхронность. Эти двое всё ещё на “вы” между собой и постоянно находят поводы для споров. И всё же, это больше похоже на странный мир, чем на прежнюю вражду.

Говорю же: обстановка потрясающим образом изменилась.

— Ладно, — Соламейн сложил руки на коленях, приковывая ко мне взгляд. — На самом деле, хорошо, что ты пришла, Олеся. Нам нужно поговорить.

И вот этот переход мне не понравился — странным образом, решительно и однозначно. Я поёрзала в кресле, перевела взгляд с эльфа на демона и обратно.

— Что-то стряслось?

— Я уже сказал принцу: мои наставники закончили споры и… утвердили новую комиссию. Завтра эти господа скорее всего захотят тебя увидеть, чтобы оценить.

Да уж. Вот словосочетание, которое нам всем не очень по душе.

Светлая комиссия.

— Что именно они захотят разглядеть?

— Насколько ты представляешь опасность.

Я сжала руки. Ох, мироздание. То, чего я боялась, произойдёт — и куда раньше, чем можно было надеяться.

— Как именно меня будут оценивать? — голос слегка звенел. Я не знаю, тёмная сила это или какой-нибудь посттравматический синдром — но вывести меня из себя стало проще. Не то чтобы и раньше для этого приходилось прикладывать огромные усилия, но сейчас даже от одной мысли о делегации хотелось встать и вонзить ногти в спинку кресла. Соламейн пожал плечами:

— Точно не знаю. Они хотят увидеть силу, которую ты получила. А для этого — позвать тебя, рассмотреть…

— Препарировать и взвесить?

— Соламейн, вам обязательно так мрачно всё выкладывать? — скривился принц.

— Предлагаете мне шутить по этому поводу?

— Да, светлые эмоции, ваша любимая песня.

Они обменялись колкими взглядами. Потом демон вздохнул, убрал ноги со столика — что можно было расценивать как демонстрацию серьёзности.

— Архимаг не присылал вам ценных указаний?

— Нет. Мне сказал Сарил, лично — потому что я пока что тоже вхожу в состав комиссии.

Последнее — очевидно, пояснено для меня. А Сарил — это тот самый пожилой мужчина, новый глава Айшенарских наблюдателей. Очень сухой и неприятный тип, кстати — как вино настолько кислое, что вяжет рот. Мы не то чтобы много пересекались в последние дни, но только по тому, какие взгляды этот светлый на меня кидает, могу точно сказать: он меня невзлюбил.

Хотя кто бы кого возлюбил в этой чёрно-белой головоломке!

За две недели я насмотрелась, как демоны шипят при виде людей в светлых одеждах, а те воротят носы в ответ. Все студенты кляли наблюдателей, которые “решили и в Айшенаре поселиться”. Порой доставалось и “бесполезным” солдатам регента. Даже об эльфийском архимаге, который вроде как нашёл общий язык с Архонтом, с подозрением отзывались и разные мэтры, и Азмарен.

Особенно Азмарен. Да и его магичество словно бы не возлагал на принца больших надежд.

— Как всё-таки меня будут тестировать? — вернулась я к насущной проблеме. — Осмотрят ауру? Будут швыряться в меня заклинаниями, как на инициации? Надеюсь, не решат сжечь, чтобы признать невиновной, если сгорю? — Я попыталась добавить в голос шутливых ноток, но развлечения земных инквизиторов всплыли памяти как-то слишком навязчиво.

— Олеся, не переживай, — Соламейн поднял руки, — ничего страшного не случится. Я отведу тебя туда, даже буду стоять рядом.