В общем, все устоялось: днем секс с королевой, ночь принадлежит жене. Никаких дел ни у меня, ни у Кати — скука. Да и Алло, по большому счету, скучает — сидит в своем доме и только иногда выезжает с королем или одна. Наверно, поэтому она мою жену часто к себе зовет.

— Пишет она что-то и на счетах считает, — сказала мне Катя. — Похоже, учет какой-то ведет.

Сам король, как правило, с утра уезжает, часто забирает с собой принца, а в последнее время и Ларка с ними исчезает. А мы с Катей скучаем и не знаем, как вырваться из удобной клетки.

Вечером, как обычно, из кареты вышли король, принц и Лара. Только дочь, едва зайдя в свою комнату, разревелась.

Что делают любящие родители, если их дитя плачет навзрыд? Естественно, прибегают и начинают утешать, пытаясь выяснить причину страданий. Так и произошло, только к нам с Катей присоединился Гришка, который никак не мог остаться в стороне от такого захватывающего события.

— Я в четвертого промахнулась, — наконец-то вымолвила Ларка, продолжая всхлипывать.

Кто такой «четвертый», я понятия не имел, но неожиданно для себя спросил:

— А в троих попала?

— Да.

— И что с ними стало?

— Как что? — удивилась дочь. — Умерли, конечно, ведь я в них ножами попала.

Ларка даже всхлипывать вдвое реже стала и с недоумением уставилась на меня, как на ненормального.

Офигеть! Моя дочь отправила на небеса трех человек и переживает из-за того, что не смогла убить четвертого.

Ларка опять собралась плакать. Я взял Гришку за руку и вышел из комнаты, оставив Катю утешать дочь.

Напоследок я услышал, как Ларка жалобно спросила:

— А если бы он Степу убил?

По-моему, наша дочь от любви изрядно поглупела.

На следующий день меня позвали к королю.

Пришедший за мной охранник, с уважением глядя на меня, сказал:

— Ну и дочка у тебя!

— Что там хоть было? — полюбопытствовал я.

— Она этих злодеев, как нюхом, почуяла, да завизжала, хлеще грымса дикого. Пока наши чесались, дочка твоя четыре ножа бросить успела: двоим в шею угодила, одному — в глаз, а четвертому в руку… А они по разным углам стояли.

Вот это красавица у нас с Катей выросла — настоящий монстр! И в четвертого она попала, а стонала, что промахнулась. Это из-за того, что сразу не убила? Выходит, что так. Офигеть!

Король был краток:

— Твоя дочь спасла меня и моего сына. Самой ей ничего не нужно, поэтому проси ты.

— Что просить?

— А что хочешь.

Подкинул мне король задачку. И жены рядом нет — подсказать некому. Она бы точно сообразила, что королю сказать. В Шерданде Катя мне целую лекцию прочитала, когда я просьбу к князю слишком мелкой посчитал.

Значит, так: денег нам не надо, должностей — тоже. Уйти бы отсюда к чертовой матери, но нельзя: Ларка тут уже прижилась. Слишком много просить нельзя, а то король рассердится.

— Ваша милость, можно мне с другом повидаться?

Вроде бы, нормальная просьба получилась. По крайней мере, правителю ее исполнить — раз плюнуть.

Король взял паузу, внимательно разглядывая меня.

— Это правда, что ты в кузнечном деле понимаешь? — наконец спросил он.

— Намного хуже друга, я у него помощником был, — скромно ответил я.

— Хорошо. Отныне тебя и твою жену будут выпускать отсюда. Только каждый раз вы будете уходить с разрешения королевы и в сопровождении охраны.

Катя отнеслась к новости спокойно, без восторга.

Сказала только:

— Наша свобода — между ног у королевы. Ты уж постарайся… Понял?

Я понял, но Катенька решила все уточнить: подробно указала местонахождение нашей свободы и детально описала способы ее получения. Думаю, покраснел я основательно.

Легко сказать: «Постарайся в постели». Благодаря усилиям Куратора, выгляжу я лет на двадцать пять, но на самом деле мне гораздо больше. Несмотря на возраст и опыт, «стараться» я так и не научился.

Разумеется, я в какой-то степени могу контролировать себя, но считаю, что в сексе это не главное. Важнее всего взаимное желание! Без этого плотская любовь превращается в сексуальные упражнения, пусть и не лишенные приятности. А самые умелые «старания» нередко заканчиваются тупым удовлетворением, а не наслаждением для обоих партнеров.

Нас с Катенькой связывает не только постель, и будь у меня выбор, я бы предпочел жену королеве. Только кое-что изменилось: Алло я хочу сильнее и ничего с этим поделать не могу. Конечно, я никогда не скажу об этом Кате, но с королевой мне не надо «стараться»: все получается само собой.

Ее тело перестало биться в судорогах, умолкли негромкие стоны. Алло так и осталась лежать, уткнувшись лицом в подушку. А я смотрел в потолок, чувствуя себя опустошенным и испытывая благодарность к женщине. Ее ладонь нашла мою, и мы долго лежали, изредка шевеля пальцами соединенных рук.

Алло села на кровати, спустив ноги на пол.

— Король разрешил тебе уходить с холма, — сказала она. — Можешь идти прямо сейчас. Только возвращайся!

Мне показалось, что ее голос дрогнул.

В полумраке комнаты с зашторенными окнами белела ее спина, ниже талии шло волнующее расширение, полускрытое скомканным одеялом. Мне захотелось вернуться прямо сейчас.

Возможно, я все сделал слишком резко и грубо, но на поцелуй королева ответила яростно и пылко.

— Бешеный! — прошептала она, едва переведя дыхание.

Вниз я отправился чуть позже.

Провожатый, которого мне дали на середине спуска, кратчайшим путем вывел меня к королевскому заводу, вернее, к воротам в живой изгороди.

Николаевич появился быстро:

— Извини, на завод нельзя. Здесь у нас что-то вроде научно-производственного объединения — все секретно. Вот разрешение на тебя оформлю — посмотришь, чем я тут занимаюсь. Да и сам я насквозь секретный — везде только с провожатым хожу.

— На меня разрешения не надо, так пропустят, — подал голос мой спутник.

Не простого охранника дали мне в сопровождающие, даже на королевский завод пропуск ему не нужен. Здоров, как бык, и имя у него тоже внушительное — Капитан. Ведет он себя скромно: в основном, помалкивает и старается держаться незаметно. Однако от меня страж не отходит ни на шаг и каждое мое слово слышит.

Жил Николаевич рядом с заводом в деревянном домике. Зоя усадила нас обедать и осталась стоять рядом.

Красный суп видом и вкусом очень сильно походил на борщ, и я набросился на него. Капитан сначала осторожно, потом смелее последовал моему примеру.

А Николаевич говорил и говорил, почти не притрагиваясь к еде:

— Здешний король — умнейший мужик: всего пять лет правит, а как производство поднял! Собрал в одном месте самых толковых мастеровых со всей страны, с материка специалистов пригласил. Здесь технологии отлаживает, а потом по всему острову распространяет… Сведения, что нам Куратор дал, давным-давно устарели.

Интересно! Оказывается, они тут из чугуна чего только не льют, бронзу какую-то хитрую выплавляют, стекло варят, бумагу из соломы делают. А с купцом, который нас сюда перевозил, надо было торговаться: он от короля премию получил за то, что ценных специалистов нашел.

Николаевич покосился на Капитана и сказал:

— Король все под себя гребет — думаю, на всей планете немного людей богаче его. Все производства, что он открывает — его собственность. Правда, и другим свои заводы строить не запрещено, и налоги здесь невысокие.

Черт! Угораздило же меня на королевский холм попасть! Сейчас бы с Катенькой могли свое дело открыть — лучше, чем слугами быть.

Николаевич почесал свой нос-картошку и продолжил:

— Управляющий — мужик толковый. Говорит: «Скажи мне, чего у нас не хватает, и что бы ты в первую очередь сделал». А им тут, коли они новые производства осваивают, лаборатории позарез нужны. Сделать же я задумал ректификационную колонну, чтобы спирт гнать.