— Ну что, милая, очнулась? — заговорил я, когда ведьма сбросила мою руку со своей талии. — В клетке тебя очень сильно иссушило, так что силой тебе лучше пока не пользоваться. Я хоть и подлатал тебя немного, но любой всплеск магии и все мои заплатки пойдут по швам.

— Заткнись, — буркнула девушка, сжав виски. — Голова раскалывается.

— По тебе совершенно точно плачет ремень, — хмыкнул я.

— Что тебе мешает ехать молча? — выдохнула ведьма. — Можешь хоть на десяток минут замолчать? От твоего голоса у меня дикая мигрень.

— Молчу молчу, — не сдержав улыбку, проговорил я.

Ведьма зашипела, а я почувствовал, как внутри нее вновь стало нарастать раздражение. Пришлось поумерить свое желание поговорить и дальше мы двигались в тишине.

Как и ожидалось, людские ауры я все-таки обнаружил. Мы как раз поднимались вверх по крутому склону холма, когда моя сигнальная сеть смогла уловить человеческий сигнал. Пришлось тут же ограничивать размер, чтобы сеть не пошла дальше и не задела другие сигналы. А то, что они там есть, я не сомневался. По ту сторону холма был виден дым, и уже отсюда можно было услышать отзвуки криков.

Жеребец вынес нас на вершину, с которой открывался вид на все, что творилось внизу. В паре сотен метров отсюда располагалась небольшая деревенька не защищенная ни чем. Не было никакой стены, или частокола. Обычные деревенские домики с соломенной крышей. Сейчас посреди деревни хозяйничали военные. Они вытаскивали из домов различную утварь и домашнюю живность, а крестьяне стояли в стороне и боялись даже пошевелиться. У некоторых деревенских мужиков можно было заметить следы крови и огромные кровоподтеки на лицах. Раздавался плач и детский крик, который перебивался громогласным хохотом вояк.

— Еще скажи, что ты собираешься вмешаться? — раздался голос ведьмы.

— Нет, — сморщился я. — Вмешайся мы, и сразу привлечем к себе нежелательное внимание.

— Что это такое? — удивленно и совершенно точно напоказ воскликнула девушка. — Неужели я слышу в твоих речах здравый смысл?

Отвечать я не стал, и пока нас не заметили, стал отворачивать жеребца в сторону. В этот момент из одного дома буквально вылетела молодая девчушка и рухнула прямо на землю. Следом за ней из дома вышел высокий статный воин, который вместо доспеха носил мантию. Он отвесил девушке смачную пощечину и что-то бросил в сторону деревенских. Зародилась легкая перепалка, и из толпы крестьян солдаты вытащили пожилого мужика, которого поставили перед всеми на колени. Действие разделилось на два очага. Часть солдат, весело переговариваясь, оказалась возле девушки и недолго думая, стали сдирать с нее одежду. Раздался звук спускаемой тетивы и в грудь пожилого мужика вошел арбалетный болт. Солдаты подхватили девчушку за руки и потащили назад в дом, из которого ее выкинул солдат в мантии.

— Нахер, — бросил я, спрыгивая с лошади. — Оставайся здесь, а я немного подсокращу количество имперской армии.

— Идиот, — вздохнула ведьма. — Теперь я верю, что меня ты вытащил по доброте душевной. Не сдохни там, геройчик.

Оставив слова девушки без ответа, я рванул вперед, призывая пламя. Когда расстояние сократилось до пятидесяти метров, меня заметили, но было уже поздно. Три росчерка огнешаров, которые взорвались посреди десятка стражников, огненное копье в разумного с мантией и призыв меча. Раздались крики и деревенские тут же бросились врассыпную. К моему удивлению все военные пережили удары магии. Я успел отметить вспышки белого цвета, когда огонь должен был соприкасаться с их телами. Именно эти вспышки и нивелировали практически все воздействие моей магии. Пришлось действовать по старинке. Бросок меча в самого ближнего воина, и когда лезвие пронзает его тело, призыв меча обратно в ладонь.

Уровень подготовки вояк оставлял желать лучшего. Никто не успел среагировать должным образом и оказать хоть какое-то сопротивление. Даже воин в мантии первые несколько секунд стоял и нелепо хлопал глазами, пока я вырезал армейских. Ну а когда он решил вмешаться, и начал что-то бормотать, вспыхивая голубым светом, клинок пробил его голову и снова вернулся мне ладонь. Те солдаты, что утащили девушку в дом, так же выбежали на звуки боя и совершенно так же, как их собраться, пали под ударами моего меча. Внутри остался лишь один воин и его страх я ощущал достаточно ярко. Пришлось заходить внутрь, чтобы не оставлять недобитков.

Молодой паренек, у которого даже усы не окрепли, прятался за девчонку, которую только что хотел изнасиловать. Он приставил массивный кухонный нож к ее шее и нелепо дрожа, пытался что-то мне сказать. Девочка была в какой-то прострации и почти ни на что не реагировала. На вид ей можно было дать лет четырнадцать, не больше. Пышные русые волосы, которые сейчас спутались клочьями и ярко синие глаза, раскрытые в немом изумлении.

— Б-б-б-брось меч! — сквозь дрожь выдавил солдат. — Не п-п-подходи ко мне! Не д-д-двигайся!

Секундная задержка и девушку покрывает огненный доспех, который тут же вспыхивает и заставляет солдатика в ужасе отпрянуть в сторону. Рывок к нему, резкий взмах мечом и голова парня падает на пол, чтобы спустя секунду, к ней присоединилось и его тело. Девчушка никак не отреагировала на то, что произошло. Она так и стояла на месте податливой куклой в порванной одежде. Пришлось накидывать на нее простынь со стоящей рядом кровати и буквально силой усаживать на нее же. Девушку нельзя было оставлять в таком состоянии, а поэтому я просто выключил ее разум посредством магии.

Только убедившись, что она крепко спит, я оставил ее здесь, а сам вышел наружу. Представшая перед глазами картина совершенно не радовала. Деревенские потеряно ходили между тел армейцев, и никакой радости на их лицах я не видел. В эмоциях у них царил безнадежный страх, замешанный на отчаянии.

— Что ты наделал? — потерянно обратился ко мне один из стариков. — Как нам теперь жить?

— В чем проблема, старик? — не понимая, спросил я. — Девчонку от изнасилования спас, и утварь ваша на месте останется, вместе с животинкой.

— Да скиф с ней, с девчонкой этой! — возмутилась одна статная женщина лет сорока. — Ну, познала бы мужика раньше времени, не подохла бы! А теперь что? Все сборщики мертвы, а обвинят кого? Нас!

— А еще магия эта, будь она проклята, — пробормотал старик. — Что нам теперь дознавателям рассказывать? Появился маг и убил всех солдат? А лучше сразу дракон упал на наши головы? А кто нам поверит? Кто нас после такого в живых оставит?

Я ясно ощущал весь коктейль чувств, что испытывали деревенские. Страх перед будущим и возможными проблемами горел настолько ярко, что я стал сомневаться в их адекватности. Присутствовала и злость на меня, но именно ее они опасались проявлять. Только вот я был уверен, что появись здесь дознаватели, и меня тут же сдадут с потрохами.

— Ну что, доволен? — криво улыбнулась подъехавшая ведьма. — Герой, тоже мне.

— Надо девчонку отсюда забирать, — проигнорировал я высказывание Натии. — У нее сильный магический дар, и ее теперь либо по тихой задавят свои же, либо иссушат жрецы.

— Ты бы это, господин маг, не наговаривал на нас, — хмуро проговорила та самая женщина, которая не видела ничего плохого в изнасиловании. — Не отдадим мы тебе ее, и никому не отдадим. Сами вырастим, от армии и дознавателей прятать будем.

— Вот видишь, и проблема решена, — улыбнулась ведьма.

— Не решена, — сверля женщину взглядом, и сдерживая злость, произнес я. — Никто ее растить, и прятать не будет. А судя по мыслям этой твари, ее собираются всучить армейским и получить хороший куш на деревню.

Женщину взбледнула и затряслась всем телом, а в ее разуме за главенство боролась жадность со страхом. Вокруг нас стали собираться крестьяне, и в руках многих я увидел вилы и другой сельскохозяйственный инвентарь. Нам были не рады, и моя помощь, кажется, возымела совершенно другой эффект. Не знаю, на что рассчитывали деревенские, но мое загоревшееся тело остудило весь их запал. Я призвал с десяток небольших огненных птиц, и они стали размеренно летать над головами крестьян.