Мы еще немного поболтали с Рози, точнее, болтала она, а я вежливо слушала. Затем я подхватила свой все еще молчащий телефон и поднялась наверх, в свою комнату. Может, мне следует прямо сейчас пойти в пекарню, а англичанину кинуть смс, что планы изменились? Я почти так и сделала, когда телефон снова заголосил, призывая меня взять трубку и сменить, наконец, этот противный рингтон.

На экране действительно высветилось имя «Горячий Арчи», заставляя меня скривить губы, которые грозили растянуться в усмешке. Вот же дурак! Справившись с неожиданным приступом смеха, я сделала глубокий вдох, успокаивая себя порцией кислорода, и большим пальцем скользнула по надписи «ответить».

— Алло. — Произнесла я максимально спокойным тоном.

— Доброе утро. — Промурлыкали на том конце телефона.

Честно? Колени ослабли просто моментально. Что это, мать его, за магия вне Хогвартса?! Ох, Хогварст — это же в Англии, верно? Тогда все понятно. Чертов Арчи Поттер.

— Оно было бы добрее, если бы мама не пыталась выяснить, кто такой «Горячий Арчи» и почему он названивает мне с утра пораньше.

Тихий смех в трубке заставил меня улыбнуться в ответ. Я легла на спину, поперек кровати, уставившись в синий потолок с бесконечным количеством звезд. Их, с помощью стремянки, нарисовали я, Эми и Эшли в девятом классе. Надо сказать, что карты созвездий мы особо не придерживались. И в белой краске тогда было все: от нашей одежды, лиц и волос, до хвоста Отчаянного — это щенок Эми, которого она имела неосторожность привести с собой. Так, вместо черного лабрадора у нее появился странный далматинец: черный, в белые пятна.

— А что, твоя мама во мне заинтересована? — Нагло поинтересовался этот фрукт английского разлива.

— Хочу тебя огорчить, но она уже занята. — Хмыкнула я, вскидывая вверх одну ногу и помотав ей в подвешенном состоянии.

— Ну что же… Я вообще-то тоже занят.

Моя нога стремительно опустилась вниз, больно ударившись о бок кровати.

— Оу. — Выдала я, как надеялась, равнодушно.

Черт возьми, что со мной происходит? На самом деле, слово «свидание» в нашем с ним диалоге не звучало. Может, он просто увидел меня, подумал, что я ущербная и решил проявить благородство? Впрочем, меня это не волнует. Я вообще не море, чтобы о чем либо волноваться. Я прикрыла глаза, позволяя звездам пропасть из поля зрения, а голосу парня проникнуть в мое сознание:

— Ну да. Разве у меня не назначено свидание с ее дочерью?

Глаза снова распахнулись, как на шарнирах. Я приподнялась на локте, подгибая под себя многострадальные ноги. К концу диалога они будут в синяках.

— Свидание? — Хмыкнула я. — Кто говорил, что я соглашалась на свидание?

Голос на том конце задумчиво хмыкнул и осторожно предположил:

— Тогда… Дружеская встреча?

— Мы не друзья. — Отчеканила я.

— Черт, ставки падают. — Разочарованно проговорил Арчи. — Может, помощь заблудшему путнику, оказанная жительницей Санта-Луи в момент его крайнего отчаяния?

Я пожевала губы:

— А ты очень заблудший?

— Недавно я пошел за продуктами в супермаркет, а оказался в каком-то адовом месте под названием «Розовый фламинго». — С театральным ужасом признался парень.

Не выдержав, я прыснула. «Розовый фламинго» — круглосуточное заведение для людей с нетрадиционной сексуальной ориентацией. Утром и днем он был баром, ночью превращался в клуб.

— Ох, ну тогда дело действительно серьезно. Либо само провидение вело тебя туда. Интересно, могу ли я пойти против судьбы и быть твоим спасательным кругом в этом океане однополых страстей?

— Нет, ты не может пойти против судьбы. — Заявил парень и сразу продолжил: — Как-никак, она сводила нас уже три раза!

— Два!

— Три. Так что? Все в силе? В четыре часа у Бена?

Я чуть споткнулась о собственное дыхание, не решаясь давать ответ.

Почти год я ловко игнорировала чужие взгляды и попытки влезть в мою жизнь. Те остатки людей, которые хотели иметь со мной дело после трагичной ночи, сдались через месяц-два атак. Исключением стал Саша, который обивал пороги моего дома почти пол года и даже забирался в окно. Затем он неожиданно пропал, смирившись с моим нежеланием его видеть. Или виновато то, что я наговорила ему в запале нашей встрече? Ох, тогда я хотела оторвать себе язык с корнем, но было поздно…

Случайных встреч со старыми знакомыми я тоже старалась избегать, а если они все же не происходили, люди не решались подходить ко мне. Уж не знаю что помогало: жуткий внешний вид или взгляд, которым я старалась сразу отбрасывать людей от себя на безопасное расстояние. Просто все это было как чертов порочный круг, сколько бы времени не прошло, но люди смотрели на мои шрамы, вспоминали откуда они, и в их глаза читалось такое сочувствие, что мне хотелось вывернуть все содержимое желудка прямо на их ноги. Или еще лучше: осуждение. Все винили меня, что бы они не говорили. И они были правы, ведь я сама всецело и полностью знала — в случившимся только моя вина. Только. Моя. Вина.

Так что же в этом брюнете было не так? Почему я с первой встречи позволила привычной процедуре отталкивания людей дать сбой? Какого черта я вообще заговорила с ним, а не прошла мимо, как делал со всеми «случайными эпизодами»?

— Вивея? — Моя имя, произнесенное выразительным мужским голосом, звучало как патока. — Ты там заснула? Я позвонил слишком рано?

Не смотря на то, что я не видела его, готова была поспорить, что он улыбается.

— Да, я пыталась представить, что все это страшный сон. Но нет, ты все еще висишь на линии.

— Более того, я все еще с замиранием сердца жду твоего ответа.

— Прямо-таки с замиранием? — Поинтересовалась я и сама опешила: откуда у меня в голосе такие игривые ноты?

— Еще бы. На кону мои честь, достоинство и ориентация.

Я покачала головой, левой рукой заправив волосы за ухо.

— Ну что ж, англичанин. Придется тебя спасать. В четыре у Бена.

— Я рассчитываю на тебя. До встречи.

Я отключилась первая, чувствуя, как мое тело окутывает приятное волнение. Тот трепет, который я чувствовала, кажется, еще в прошлой жизни.

Когда я убрала руку с телефоном от щеки, то ощутила, как сильно нагрелся экран от моего лица. А правая рука, оказывается, сжимала телефон во время всего диалога с невиданной силой, и вспотела так, что пришлось отереть ее о пижаму. Ох, это будет трудной свидание. Которое не свидание.

Так. Сейчас около десяти утра. До встречи целых шесть часов. Если учесть, что я чувствовала себя пещерным человеком, которого выманивают на огонь из своего убежища, времени катастрофически мало.

Я рывком подняла себя на ноги и пошла в ванную. Там я долго изучала свое лицо, решая, стоит ли вспоминать, где лежит моя косметика. Я никогда не пользовалась тональными кремами или еще чем-то, что напрочь забивает поры. Мне повезло с кожей, она была оливкового цвета и не поддавалась даже знойному климату Санта-Луи. Это я унаследовала от мамы. Впрочем, стоит ли называть мою кожу отличной сейчас? Кармическая шутка: у тебя отличная кожа? Выкуси и получи шрамы на пол лица. Ха-ха. Если бы я была стэнд-ап комиком, то Джордж Карлин* наверняка ушел бы на пенсию.

Я взяла двумя пальцами одну прядь волос и подняла ее в воздух. Моя диета «поем когда-нибудь попозже» сделала их тусклее, чем я помнила.

Я достала плойку для волос, на которой уже разве что паутина не появилась, и следующий час пыталась завить годные локоны. С непривычки я умудрилась обжечь запястье и едва избежала встречи щипцов с левым виском. Это было бы для симметрии!

Через пару тысяч «ой», «ай» и «да пошло оно все», я уже имела шапку темных волн, обрамлявших мое чуть осунувшееся лицо. Хм. Не знаю почему, но после слов незнакомого парня о том, что я «интересная», я как-то по-новому взглянула на свое отражение. Эти иссиня-черные кудри, бледное лицо, фиолетовая радужка глаз и безобразный шрам — вкупе создавало иллюстрацию для образа фэнтези-героини. Эдакую деву, прошедшую пару-тройку эльфийских войн за стеклянный трон. Может, поэтому я стала неровно дышать к играм на компьютере?