Как и ожидала, члены совета еще не прибыли, возможно я тут проведу не один час, но точного времени у меня не было, и спрятавшись у лестницы, ведущей на крышу башни, стала ждать и надеяться, что Габриэль не найдет меня раньше времени и не испортит все.

Сегодня решетка, что закрывала ход на крышу, была открыта, и я не смогла справиться с любопытством и остаться в своем укромном месте. Давно хотела полюбоваться видом, открывающимся с такой высоты. И зрелище меня не разочаровало.

Острые снежные шапки окрасились в алый встречая солнце, голые у вершины скалы снизу захвачены зеленью, с приходом осени разбавленную желтыми и красными пятнами. Маир казался совсем крохотным, пестрые домики утопали в желтой листве.

Я опустила взгляд вниз осматривая мирно спящую обитель. Только хранители, что следили за частотой территории, безмолвно занимались своей работой. Собирали листья, поджигали снопы трав в каменных чашах. Горьковатый дым стелился серо-желтым туманом. Но от неторопливого осмотра меня отвлекла знакомая фигурка, очень даже торопливо выбежавшая из башни и озирающаяся по сторонам. Канья. Я сразу узнала ее несмотря на высоту, и не только по темной копне волос и округлым формам. В таком ярком платье ни одна служительница обители не могла ходить. Красным пятном она направлялась в сторону ворот.

— Так, и куда мы собрались?

Чутье твердило направиться следом, что, недолго думая, я и сделала. Внутри нарастало нехорошее предчувствие заставляя отложить все остальное. Оставалось надеяться, что до совета еще достаточно времени и я успею вернуться хотя бы к концу.

Выскользнуть незамеченной за ворота обители удалось без труда. Петляющие улицы были пустынны, и я, не остерегаясь любопытных глаз, неслась вниз. Канья имела фору, но мои ноги длиннее, и я куда выносливее. Но из виду ее все же потеряла.

Остановилась только, когда улица кончилась, впереди маячило красное яркое пятно. Канья стояла на берегу по колено в остывших водах озера. Волосы змейками летали в воздухе, хотя ветра не было совсем.

Нас разделял довольно широкий берег, где не так давно проходила ярмарка в честь дня Сома.

Я хотела было окликнуть ее, но остановилась, заметив еще одну женскую фигуру.

Там была Псигелия. Лица я не видела — Канья загородила обзор. Но хорошо было видно точеную фигуру в воздушных лоскутах светлого одеяния и россыпь волос медным пятном расстелившихся на поверхности темных вод, от которых поднимался пар скрывающий далекий край берега на горизонте.

Видимо, меня заметили — кочевница обернулась, а фигура великой Богини растворилась в рассветном тумане.

Разделяющее расстояние я преодолела быстро, Канья вышла из воды и принялась сушить намокший подол проводя по нему ладонями. На меня не смотрела, но вид был виноватый.

— Это была Псигелия.

Это было утверждение. Но мне нужно было услышать правду от нее. И только по тому как Канья мне ответит делать какие-либо выводы.

— Да, — ответила она без энтузиазма. И то хорошо.

Подозрения в предательстве быстро рассеялись подобно утреннему туману. Солнце поднималось незаметно, но лучи уже скользнули по водной глади рассеивая его.

— Расскажешь?

Канья кивнула и показала в стороны больших валунов у кромки леса.

— Давай присядем, — тяжело вздохнула, — попробую рассказать.

Кочевница направилась к камням, уводя нас с открытого берега.

— Куда она вечно исчезает?! Она в курсе, что меня чуть не сожрал тигр пока я пыталась до нее добраться…

— Тише, тише, спокойнее, — замахала руками кочевница усаживаясь на серый булыжник. — Я пыталась выяснить это. Псигелия лишь сказала, что твоя судьба больше не в ее руках. «Ее путь рисует Тьма», так она сказала.

— И что это значит? — в моем голосе послышались надрывные истерические нотки.

Осознание того, что я чуть не погибла, пытаясь отыскать эту Богиню, а сейчас она была так близко и отказалась хоть словом перекинуться, раздражал. И даже поднимающаяся из глубин души волна преданности не способна была его заглушить.

В этой жизни я в руках Тьмы. В руках сумасшедшего Сизаморо.

— Это чокнутая парочка не может встретиться и решить свои проблемы как нормальные люди?! — возмутилась я, но на камень напротив Каньи все же села.

— Не могут, — развела она руками. — Ты права, Сизаморо все еще не в себе, их встреча может печально закончиться для всех нас. Если сейчас он не способен оценить то, что она указала путь «бездушным», то слова ее извинений и подавно.

— Так это она собрала армию тех существ?

— Это не армия.

— Зачем они тогда направляются к границе?

Канья молча пожала плечами.

— Я думаю это была попытка примирения со стороны великой Богини. Мол ты прости и прими моих детей от других мужиков, а я приму твое увлечение существами. Город Бездушных умирал, если бы Псигелия не призвала покинуть его, они умерли бы без еды и воды. Теперь они в руках Сизаморо, под защитой Тьмы идут через мертвые земли.

— Ищут новый дом?

Предположение вырвалось само. Если не собираются воевать, то что еще им нужно?

Канья на мгновение задумалась, но быстро согласилась.

— Думаю так оно и есть.

Вот только сдается мне, что ни Смагард, ни Маир, ни другие города магического мира, где царит относительный мир, порядок и процветание, не захотят делиться всеми своими благами с этими существами, которых разумными и не считают, а скорее принимают за зверье.

— А что по этому поводу думает Эрвин?

— Не знаю. Мы не говорили об этом?

— Вы хоть о чем-то говорили? — зло бросила я. — Или вам было не до того?

Голубые глаза наполнились обидой глядя на меня.

— Я выполняла свое поручение, это часть моего поручения, — начала оправдываться Канья, но, не зная что еще добавить или не в силах это сделать, поджала губы.

Я уже не слушала — за спиной из серо-голубого облака выросла высокая фигура. Чувство опасности захлестнуло.

— Канья! Сзади! — все, что я успела выкрикнуть, когда на ее лицо опустилась мужская ладонь. Глаза ее стали закатываться, а веки задрожали.

Я выхватила меч. Но только и успела заметить приближающиеся с разных сторон фигуры. А потом затылок пронзила резкая острая боль. Звон в ушах быстро затих, когда перед глазами все поплыло, а сознание провалилось в темноту.

— Эрвин, дело не требует отлагательств, — процедил Габриэль, стараясь не привлекать внимание собирающегося к собранию совета.

Верховный хранитель тоже был не в духе. Проснувшись и не обнаружив рядом ведьмы, он толком не успел разозлиться, стоило спуститься в кабинет, как известили о появлении членов совета. Те, один за другим, появлялись в зале, и верховному хранителю следовало их встречать.

Чем и занимался Эрвин Савитар, вот только мысли все были о темноволосой прелестнице, что незаметно исчезла из его постели.

— Габриэль, мне как бы некогда.

— О, братец, — пропел появившийся за спиной раскаляющегося с каждой минутой Габриэля Рейнорд Делагарди. — Мог бы сообщить, что отправляешься в Маир, я бы поехал с тобой.

— Это была спонтанная поездка, — пробурчал Габриэля не удостоив брата ни приветствием, ни взглядом.

— А я уже было думал, ты метишь на мое место в совете, — Рейнорд дружественно похлопал брата по плечу и повернулся к верховному хранителю. — Приветствую, Эрвин Савитар, я как всегда один из последних.

— Нет, еще Лабор не появился.

Эрвин хоть и отвечал среднему брату Делагарди, смотрел на младшего.

— Аспид разрази, — выругался Габриэль.

Зал был полон, не считая обозначенного члена совета и переговаривающихся у лестницы мужчин.

Эрвина раздирало беспокойство и желание бросить все и выяснить, где пропала его женщина. В том, что Канья Одис его — он ни секунды не сомневался, а проведенные вместе ночи лишь закрепили этот статус.

— Рейнорд, шел бы ты и занимал свое место, — предложил Габриэль брату, сделав насмешливый акцент на последнем слове. Место в Правящем совете — последнее в этой жизни, что могло его заинтересовать. Он даже связывать себя клятвой с орденом Света не планировал, та хоть и не кровная, но тоже обязательство.