— А почему нет Лабора? — вдруг поинтересовался один из членов совета.

— Он был на празднике в Смагарде, как и я.

— Почему тогда его нет? — поддержал смену разговора Эрвин.

Маги, которых Эрвин все больше считал ворчливыми стариками, пожали плечами, не зная, почему один из них отсутствует.

— Эрвин, что значит, не было подтверждений? Все-таки тебе было что-то известно? — продолжил наступать с вопросами Пустынный маг. Айер, единственный из членов совета, кто мог мыслить рационально, адекватно. Вот только сейчас Эрвин Савитар совсем был этому не рад, и, казалось, от прозорливого взгляда Пустынного мага ничего утаить не удастся.

— Кое-что было известно, — неохотно признал верховный хранитель. — Все помнят, что Джубба, верный хранитель ордена Света, исчез, — маги утвердительно закивали, но Эрвин бы и не удивился, забудь они об этом. — Так вот, он не просто исчез, а отправился в мир Анны. Джубба оказался верным адептом ордена Тьмы.

Оглушающая волна возмущения затопила зал. Эрвину очень хотелось заткнуть уши, но его статус не позволял ему такие детские выходки.

На помощь верховному хранителю пришел его посох. Он ударил им о каменный пол, совсем как Альхон, призывая к тишине. К удивлению молодого верховного хранителя, совет затих, недобро взирая на своего главу. Во взглядах некоторых осуждение читалось слишком явно. Но этим не пронять Эрвина Савитара.

— Как ему удалось это сделать после ночи Адамаста?

— Эрвин, как такое возможно?

— Ведь ритуал не был завершен…

— Да даже если бы и завершился… Разве мог последний великий жрец ордена тьмы так быстро вернуться в твердую плоть?

— Вот именно. И открыть портал в наш мир обратно.

Вопросов у правящего совета было слишком много, и не на все Эрвин успевал отвечать, да так, чтобы не сказать лишнего, и не ставить ни себя, ни Габриэля в невыгодное положение.

— Именно поэтому я не спешил делать выводы, — продолжил Эрвин просвещать совет. — Шансы, что у Джуббы получилось бы повторить темный ритуал без книги темных, были крайне малы, но даже при успешном темном ритуале никто из нас не ждал его возвращения так скоро, — Эрвин хотел прикусить язык, так ему не нравились собственные слова. Оправдание. В каждой букве было оправдание собственной самоуверенности.

Говорить ли совету о возвращении Псигелии? Точнее, о том, что все это время она была в их мире. Эрвин недолго сомневался, отвечать ли на общий вопрос, как Джубба попал в мир Анны, сообщать ли правящему совету и о великой Богине. В конце концов, наличие на их стороне еще одного первородного мага способно как ничто другое успокоить магов. Если, конечно, великая Богиня на стороне Света. Но об этих сомнениях совету знать пока не стоит.

— А ты видел ее, Эрвин? — с придыханием спросил Айер, после того как верховный хранитель поведал совету о великой Богине. О том, что она хотела помочь Анне вернуться в свой мир. И о том, как туда по «недоразумению» попал и Джубба. Именно так, а не иначе. И к счастью верховного хранителя, никто не мог разуверить совет в обратном. И престарелые маги с радостью проглотили новость, дающую им надежду на светлое будущее. Позволяющую не отдаться во власть паники. Только для Эрвина собственные слова оставили на губах горький привкус лжи, совсем как испорченный красный эль. Чувство того, что совет все еще под властью верховного хранителя, пусть и с помощью таких средств, как ложь, пьянили, как этот ягодный напиток, но порченный вкус не позволял в полную меру насладиться успехом.

— Нет, лично мне великая Богиня не являлась, — ответил совету Эрвин. Хоть что-то было правдой. — Ее видел Габриэль Делагарди, а также Анна из другого мира и Канья Одисс, хотя местонахождение последней доподлинно неизвестно, — на последних словах Эрвин совсем поник, с грустью вспоминая о прекрасной темноволосой девушке, взгляд которой проник в самую душу.

Очередное шокирующее известие затянуло совет не на один час. Конечно, верховного хранителя засыпали вопросами, что, собственно, он предвидел. Большинство интересовало, почему великая Богиня не является миру. На что Эрвин дал весьма уклончивый ответ.

— Значит, нет необходимости, великая Богиня не оставит нас, когда мы действительно будем нуждаться в ее помощи, — скормил очередную ложь верховный хранитель ордена Света.

В глубине души он надеялся, что все-таки в его словах есть и правда. Иначе слишком быстро он распробовал новый вкус, неприятный, но успокаивающий собственное эго. И страшно подумать, что могло последовать дальше. Эрвин уверен, именно со лжи начинает взрастать Тьма внутри мага.

— Я не объявляю итоги сегодня, — заявил верховный хранитель ордена Света. — Завтра к вечеру в город прибудут Делагарди, Рейнорд, как член правящего совета, и Габриэль, как командующий армией людей. Он сможет лучше меня пояснить, как обстоят дела с набором новых рекрутов, и расскажет обостальном, что касается нашего вооружения.

Когда утомленные длительными разговорами маги один за другим начали исчезать в магическом тумане, Эрвин наконец облегченно выдохнул.

Айер задержался. Но это и не удивило верховного хранителя ордена Света. Он, конечно, не признавал, но волновался за племянницу Пустынного мага не меньше него самого.

— Ты умолчал о дочерях великой Богини, о настоящих ведьмах, — одобрительно заметил Айер.

— Думаешь, совет готов признать, что есть женщины равные им по силе? — усмехнулся Эрвин.

— Ну, точно не сегодня, хватит с нас новостей.

— Не думал, что все так выйдет внезапно, долго планировал, как преподнести новости совету и когда лучше это сделать, а как оказалось, решать это было не мне, — вспомнив о Габриэле, добавил, — не нам.

— Ты об одиноком вороне Делагарди? — догадался слишком проницательный Пустынный маг.

— Именно, только не такой уж он одинокий.

Пустынный маг с любопытством посмотрел на верховного хранителя, немного ухмыльнувшись.

— Неужели легенде не суждено подтвердиться. Позволь полюбопытствовать, и кто же она? Неужели невеста?

Эрвин никогда не был сплетником, но за этот вечер уже не раз ругал себя за сказанное. Однако Айер был куда старше и мудрее молодого верховного хранителя. И может, за неимением ответов в книгах, был шанс, что в знаниях жизни они найдутся и помогут сохранить другу не только жизнь, но и душу.

— Нет, не невеста. Это Анна. Габриэль любит Анну, — выдохнул Эрвин.

— Неудивительно. Анна восхитительная женщина и так похожа на самого Делагарди. Оба они сами себе на уме, — усмехнулся Пустынный маг. — Но это явно секрет, и рассказал ты мне его не просто так.

Эрвин кивнул, подтверждая догадки Айра.

— Как ты наверняка уже догадался, Габриэль не по собственному желанию женится на наследнице магов Севера, — Эрвин решил начать издалека.

— С трудом верится, что у семьи нашлась на него управа… — тут маг замолчал, покосившись на верховного хранителя, в голову ему явно пришла очередная догадка, и, судя по взгляду, вмиг ставшему угрюмым, тот ей не рад.

Но Эрвин не стал мучить Пустынного мага и продолжил.

— Это не просто управа, Айер, — понизив голос, произнес верховный хранитель ордена Света. — За свободу для Анны Габриэлю пришлось заплатить собственной. Чтобы не позволить брату посадить возлюбленную в темницы или отправить на рудники, он дал обещание на крови.

Пустынному магу потребовалось время, чтобы переварить услышанное.

— Наслышан о характере Делагарди и полагаю, что он намерен избежать наказания за нарушение обещания.

— Именно, — подтвердил Эрвин.

— Но мы оба с тобой знаем, что это невозможно сделать.

— Я надеялся, что ты скажешь мне нечто другое, более обнадеживающее.

Печаль о друге тенью легла на молодое лицо верховного хранителя, и он отчаянно попытался разгладить так рано образовавшуюся на переносице морщину.

— Нельзя избежать наказания за нарушения кровного обещания, — снова повторил Пустынный маг то, что оба очень хорошо знали, — нельзя дать обратный ход обещанию, не убив никого важного, — Айер бросил многозначительный взгляд на верховного хранителя.