– Ты меня выгоняешь?! – растерялся парень.
– Нет, – пожал я плечами, – просто объясняю, что мы справимся без тебя.
– Папа, не выгоняй его! Мы любим друг друга! – встрепенулась Яни.
– Ты действительно любишь мою сестру? – спросила Алиса, глядя лучистому прямо в глаза.
– Очень люблю! Больше жизни! – ответил парень.
– Почему же ты не хочешь, чтобы у вас была семья, ребёнок?! – изумилась Фруми.
– Зачем я ей такой урод?! Она такая красивая! А я…
– И больше нет никаких причин? – уточнил я.
– Я её недостоин, – горестно покачал головой Илья.
– Ну это позволь уже нам решать, – рассмеялся Михи и обнял расстроенного лучистого, – Януш, а что ты скажешь?
– Папа прав! – наконец улыбнулась девушка: «Я глупая, а ты ещё глупее, – поцеловала она Илью, – ведь самое главное, что мы любим друг друга. Правда?!» – заглянула она ему в глаза.
– И ты не станешь меня стыдиться?! – спросил Илья.
– Нет, ну точно дурак! – сказал Георг. – А ведь умный парень! Неужели и я, когда влюблюсь стану так же тупить?!
Все засмеялись и бросились обнимать счастливую пару и жать им руки.
– Ну вот и прекрасно! – подвёл я черту. – Будем считать, что официальная часть бракосочетания состоялась. Поздравляю нас с появлением в семье ещё одной семьи! – «семья семьи…» вызвала новую волну смеха.
– Гайюш, – окликнула порозовев, как созревающий абрикосик, Терезия.
– Папа! – сказал, беря Тери за руку и пламенея, Гай. – Мы тоже хотим навсегда связать наши судьбы. Детей у нас правда пока нет, – прошелестел он, моментально охрипшим голосом и ещё больше краснея, – но обязательно будут.
– Как быстро растут птенчики, – заметила, обнимая детей, Фруми, – что ж, глава семейства, скрепи своим отцовским словом и этот союз!
– Гаюш, Тери, вы хорошо подумали? – спросил я, напрасно пытаясь скрыть улыбку. – Семья – не развлечение, а тяжёлый обоюдный труд, где надо думать не о себе, не о сиюминутной победе, а о том, чем то или иное решение может обернуться для ваших отношений в будущем. Готовы ли вы принять на себя такую ответственность?
– Я буду стараться изо всех сил, отец! – честно ответил Гай.
– И я тоже! – эхом отозвалась Терезия.
– А у меня есть для всех подарки, – сказал Анри, – только на них кое чего не хватает, подождите минуточку, – он протянул мне дощечки и уголёк, – распишись, батя.
Это был полный сюрприз, вызвавший всеобщее удивление и восхищение. На дощечках были выгравированы попарно все наши молодожёны, а надпись под портретами гласила: «Семья! Отец…».
– Я не знал, как правильно написать, – начал оправдываться Анри, – да и размер хотелось сделать поменьше…
– Ты чудесно всё сделал!
– Это просто чудо!
– А как ты узнал?
– Как ты сумел скрыть от нас?
– Ты такой талантливый!..
Вопросы и похвалы сыпались, как горох, сквозь прохудившийся мешок, добавляя всеобщее веселье. Я поймал грустинку в глазах, пытавшейся, что есть силы, улыбаться, Алисы. Девушка подошла и обняла меня: «Всё будет хорошо, папа, я со всем справлюсь». Я и не сомневался, но мне так хотелось счастливой и безоблачной жизни для всех своих детей.
Жорж
Отцовскую интуицию трудно обмануть. К сожалению, я оказался прав, не доверяя Жоржу, хотя и не знал в чём дело, пока он, спустя какое-то время, сам ни пришёл ко мне.
– Арс, я бы хотел просить тебя о помощи. Мы с Алей любим друг друга, но она отказывается выходить за меня замуж. Поговори с ней, пожалуйста.
– Алиса разумная девочка, у неё наверняка имеются какие-то веские причины для отказа.
– Какие причины?! Она беременна! Я не могу допустить, чтобы мой ребёнок рос без отца. И, кроме того, она мне нужна, как жена, как женщина, как веда, в конце концов.
– Тебе нужна персональная веда?! – удивился я.
– Почему персональная?! Валентин и Джон уже нашли себе подружек, но они обычные поселенки, нам нужна хотя бы одна веда.
– Не понял!
– А разве Алиса не рассказывала тебе?!
– «Не рассказывала» о чём?
– Ну вот, говорят, что вы всё про всех знаете, а получается, что и ваши дети вам не доверяют. Нет, правильно мы решили смыться отсюда в горы. Там и климат поздоровее, и пищу найти проще и воевать не с кем… Только вот Алю уговорить не могу, отказывается уходить отсюда … Повлиял бы ты на неё!
– Как же я могу заставить человека поступить против собственного желания?!
– Да она сама не знает, чего хочет, капризничает, как все беременные. То чуть ли не на шею вешалась, а теперь и говорить со мной не желает.
– На этом и завершим беседу! – мне не понравились его тон, планы на Алису, а особенно последнее высказывание, по всему выходило, что ему нужна была не столько любящая и любимая супруга, сколько опытная компаньонка. – Надеюсь, что в горах вам и в самом деле будет лучше, чем здесь.
– А как же Алиса?!
– Буду с тобой честен. Я полагаю, что моя дочь поступила правильно, отказавшись выходить за тебя замуж.
– Но она же в положении, как же ребёнок?!
– В вашей компании?! В диких горах?! Чем бы вы его там кормили?! Во что одевали, обували?! Чему смогли бы научить?! Я признаю, что вы бывалые скалолазы. Но одно дело отправиться в горы на короткий срок с полным снаряжением и запасом основных продуктов, и совсем другое – поселиться там с нуля, ничего не имея и не умея. Уж поверь мне, я знаю о чём говорю.
– Вот поэтому нам и нужна Аля. Она могла бы многому научить и нас и наших будущих детей.
– Это я уже понял. Как понял и то, что ты забыл спросить у Алисы нужно ли это ей.
– Но у нас будет общий ребёнок, мы обязаны быть вместе!
– Вот и оставайся. Возможно, со временем, вы сумеете найти решение, которое станет приемлемым для обоих.
Дела семейные. Продолжение
Рождение младенцев было огромной радостью, но ещё большей ответственностью. Мы понимали, что дети сенситивов представляют для Холмограда особый интерес, и не могли рисковать ими. Поэтому, как ни грустно было расставание, решили отправить беременных женщин, Гая с Терезией и Натали с Софи в ближайшую обитель, а затем, если получится, в Монастырь Вод.
Команда Жоржа, вопреки моему предупреждению, всё-таки решила уйти в горы. И хотя в сложившейся ситуации их уход был нам на руку, помогая скрыть на время пропажу сенсов, я честно попытался ещё несколько раз отговорить их от этой авантюры, на собственном горьком опыте убедившись в расхождении радужной, романтически окрашенной, теории с тоскливой, однообразностью практики. А когда понял, что их решение окончательное, предложил помощь, чем очень обрадовал ребят.
– Мы боялись, что вы больше не захотите нас знать, – извиняющимся голосом сказал Валентин, – и нам было очень грустно. Мы ведь столько пережили вместе! Поверьте, наш уход не предательство. Просто мы ищем свой путь, свою дорогу в жизни. Нас мало, но мы надеемся, что в горах будут и другие люди, которые также захотят жить свободно и независимо рядом с нами.
– Давайте займёмся делом, – предложил я, чтобы скрыть смущение, – и набросаем план нашего передвижения.
– Вы поедете с нами? – удивился Джон.
– Мы будем вас сопровождать некоторую часть дороги, чтобы помочь с грузом, защитить от нападения, а потом вернуть Майклу лошадей. Согласитесь, что на лошадях передвигаться куда быстрее и легче.
– Арс! – воскликнул Жорж, бросаясь ко мне с объятьями. – Прости за всё, что я тебе наговорил. Это от обиды. Ты самый благородный человечище из всех, кого мне доводилось встречать. Надеюсь и Аля когда-нибудь сможет простить меня.
