– Конечно, тебе выгодно держать коз, – возмущался один из фермеров, – ведь ты пускаешь их пастись на мои поля…

– А нечего тебе было засаживать мою территорию.

– С чего вдруг твою, мы пришли туда первыми.

– Ага, самовольно, а у нас паспорт на эту землю от Холмограда.

Если до этого места я слушал рассеянно, просто пытаясь понять причины конфликтов, то теперь целиком превратился в слух.

– У вас?! От Холмограда?! Сами нарисовали поди, Холмоград на эти земли нам аренду оформил.

– Как это вам?! Вас развели небось…

– Да вас обоих развели, – вмешался, смеясь, ещё один фермер. – Они всем, кого достали, такие филькины грамоты продали.

– Как всем?! – в один голос воскликнули не только наши собеседники, но и несколько сидящих до того тихо, фермеров.

– Я был уверен, что это всем известно! – вступил в разговор Хуги, худощавый седовласый мужчина. – Да и какая разница, так или эдак, мы всё равно вынуждены им платить. Им все платят, даже разбойники.

Фермеры продолжали говорить о злодейских набегах, разорительности конфликтов, обременительности налога Холмограду, и о том, что если бы они объединились, это, несомненно, принесло бы выгоду каждому. Но здесь снова разгорелся спор, кто будет руководить объединением, каждый доказывал почему это должен быть именно он.

– Майкл, а ты чего молчишь?! – спросил один из фермеров.

– Так он же под защитой колдунов, – искоса, с опаской взглянув на меня, заметил другой, – его ни Холмоград, ни разбойники не трогают.

– Колдунов?! – весело и удивлённо повторил Майкл. – Так вот в чём дело?! Надо же, а я и не догадывался.

– А чего, это идея, – поднялся Хуги, – пусть Майкл и будет руководителем, за это и выпьем! – поднял он свою кружку и обернулся ко мне: «Ну что скажешь, Арс?! Твои колдуны нам помогут?!»

– И ты примешь помощь от тех, кто убил твою семью?! – возмутилась Аника, единственная женщина фермер.

– Во-первых, мы не колдуны! – сказал я. – А во-вторых, наши семьи, как и ваши, убили те, кто правит сейчас Холмоградом! – это была полуправда, но объяснять что-то в такой ситуации было бы равносильно самоубийству. Люди больше склонны верить в самую нелепую ложь, чем в правду. Они, в девяносто процентов случаев, принимают сторону нападающего, а не защищающегося, считая любую попытку оправдаться признаком вины и слабости и, как и все другие звери, набрасываются терзать слабака.

– Ты сам может и не колдун, – задумчиво сказала фермерша, – а вот про твоих детей мне многие рассказывали и тот, что возле нас на болоте поселился и те, кто на вас прежде работал.

Неизвестно к чему бы этот разговор привёл дальше, но тут ко мне подбежал Юрчик:

– Арс, я спать хочу!

– Так иди в гостевую и поспи! – погладил я его по светлой головке.

– Нет! – возразил он. – Я хочу спать в своей кроватке! Пусть дядя Майкл нас отвезёт!

– Мальчик! – резко сказал Азум, высокий молодой фермер. – Ты уже большой! И должен понимать, что нельзя мешать взрослым разговаривать!

– Майкл, ты же отвезёшь нас?! – не удостоив того вниманием, Юрчик с такой мольбой и преданностью уставился в глаза Майкла, что все невольно расхохотались. – И братиков с сестричками возьмём. Они тоже хотят спать, но они уже большие и понимают, что нельзя мешать взрослым разговаривать! – с умильной улыбкой обернулся он к Азуму, чем вызвал ещё один взрыв смеха.

– Ты никуда не поедешь! – Мадзира обняла сидящего Майкла, со спины. Я и не заметил, когда она появилась в столовой. – У нас сегодня первая брачная ночь!

– Не преувеличивай, – полуобернувшись и прижимая к себе супругу, улыбнулся Майкл, – далеко не первая…

– Ты не понимаешь! – натянуто улыбнулась она, целуя мужа. – Это другое. Теперь мы женаты официально и это первая наша ночь в новом статусе. Юра, идём, я постелю тебе! – попыталась она взять за руку, ловко увернувшегося, ребёнка.

Майкл вопросительно взглянул на меня и я, памятую все прошедшие события, утвердительно кивнул.

– Ну что, Мади, отпустишь меня на пару часиков? – полушутливо обратился он к Мадзире.

– Ты не любишь меня! – неожиданно заявила женщина, резко выпрямившись и освобождаясь из его объятий. – Если ты сейчас уедешь, я разрываю наши отношения и возвращаюсь в пещеры!

– Йенчи! – обратился Майкл к Йенсу. – Буди всех и пусть запрягают, да оружие не забудьте, ночью в лесу опасно! Вы со мной?! – оглядел он фермеров.

– А чего, прокатимся… – смешливо загалдели фермеры…

– Заодно посмотрим как колдуны живут…

– Ага, так они тебя в своё логово и пустили…

– Так я ж ничего, так, посмотреть, может там ничего страшного и нет…

– А летучие мыши?!

– Их то чего бояться?! Они в дуплах, на чердаках да в пещерах всегда жили…

– А заговорённые волки?!

– Вот и посмотрим…

– Не, точно не пустят…

Произнося эти и другие подобные фразы, фермеры лукаво поглядывали на меня, провоцируя продолжить тему.

А я вдруг вспомнил, как Юрчик ловко поддел молодого выскочку, и не смог удержаться от внезапно охватившего меня смеха. Он видимо был заразительным, потому что, один за другим, вскоре уже смеялись все. Закованный в кожу, как в латы, Леони, полуобнял меня за плечи, увлекая за собой к выходу с веранды: «Ладно, колдунский папашка, поехали, похоже ты совсем не такой плохой парень, как рассказывают, может вы и не колдуны вовсе, а просто волшебники».

Хоть я и старался не подавать вида, но на сердце было неспокойно. Я понимал, что происходит нечто, о чём Юрчик не может мне рассказать ни в слух, ни мысленно. А это означало только одно – нас слушают. Немного успокаивала уверенность, что мои дети сделают всё как надо. У них были свои тайные знаки и способы общения, выработанные благодаря многолетнему совместному проживанию в слушающей среде, которыми они не делились даже со мной. А я и не пытался их узнать, понимая, что любой мало-мальски обученный экстрасенс сможет выкопать из моих мозгов эту информацию.

Мы проскакали уже две трети пути, когда услышали глухие разрывы, и притормозили было коней. Но тут в авангард вырвался на полном скаку Крис, с сидящим впереди Юрчиком, за ним подросшие, прекрасные, как амазонки, близняшки, а следом и вся моя детская семейка, и крикнув нам: «Не отставайте!», помчались во весь опор к пещерам.

Как мы ни пришпоривали коней, но расстояние между нами и детьми всё увеличивалось. Они словно летели по воздуху, прекрасные и воодушевлённые, как ангелы, а мы тяжело скакали по земле, пригнувшись к гривам. Поначалу я даже удивился, где и когда могли они так научиться верховой езде?! А потом мне стало смешно самого себя – «волшебники», конечно волшебники, а почему бы и нет, кто ещё смог бы договориться с лошадьми.

Пещеры встретили нас взорванными дверьми входов. Невдалеке клубилась пыль – это удирали разбойники. Вокруг были разбросаны наши вещи и продукты, которые хватали, пугливо озираясь и разбегаясь в разные стороны, мутанты. Мои дети не препятствовали им, они молча сидели на лошадях, взирая сверху на всё это безобразие.

Самые воинственные фермеры нагнали нескольких мутантов и принялись их мутузить, пытаясь отобрать награбленное.

– Отпустите их, – попросил я, – возможно сейчас им эти вещи более необходимы, чем нам. Хорошо, что нас здесь не было и никто не пострадал.

– А что мужики, он ведь прав! – поддержал меня один из фермеров. – Продукты и вещи – дело наживное…

– Нечисть нечисть и защищает! – злобно сплюнул сквозь зубы Азум. – Вы как хотите, а я поехал, не по душе мне здесь, прикончить бы их всех, да свиньям скормить, хоть польза была бы …