– Я-то думал, о тебе забудут, и ты тут еще целый день провисишь, со всей этой суетой... Натяни потуже, – велел он напарнику. – Этот парень опасен. – Второй повиновался, продолжая молотком забивать заклепку в кандалы на левой руке Конана.

– Мои люди... – с трудом прохрипел киммериец. Горло у него пересохло, как глиняные черепки.

– Ну, конечно, без них не обошлось, – пренебрежительно хохотнул круглолицый. – Дали отпор Золотым Леопардам, которых послали их арестовать, и исчезли. В другое время поднялся бы шум, но за этот день случилось куда больше событий, чем с того момента, как Гариан взошел на престол. Сперва король под страхом смерти изгнал из города всех своих прежних советников. Затем он назначил лорда Албануса на пост Высшего Советника Немедии и наделил его властью, почти равной королевской. Ну, и неприятный же взгляд у него, я вам доложу... Кроме того, сделал свою любовницу знатной дамой. Ты только вообрази, эта шлюха станет аристократкой! Но теперь все вельможи обходят ее стороной и боятся даже слово молвить поперек. Ведь того и гляди, она станет королевой. А еще начались бунты... Ну что, готово, Струто?

Его молчаливый напарник что-то проворчал и заковылял прочь.

Конан облизал пересохшие губы.

– Бунты? – с трудом вымолвил он.

Круглолицый кивнул.

– По всему городу.

Оглядевшись по сторонам, будто и впрямь ожидал, что кто-то может их подслушать, он шепотом добавил:

– И все требуют, чтобы Гариан отрекся от престола. Может, именно поэтому король и отделался от своих прежних советников, в надежде, что народу этого покажется достаточно. По крайней мере, он не послал за ними Золотых Леопардов...

«Стало быть, друзья Арианы все же взялись за дело, – подумал Конан. – Может, им и впрямь удастся чего-то добиться... Или уже удалось... Но неизвестно, будут ли эти перемены к добру или к худу». С большим трудом, по слову за раз, он сумел выдавить вопрос:

– С ними... есть... вооруженные бойцы?

– Опять вспомнил про свой отряд, да? Нет, там лишь простонародье, хотя многие из них вооружены мечами и тому подобным... по крайней мере, мне так говорили. Эй, Струто! Живей сюда!

Стражник со шрамом вернулся, волоча длинный штырь, который вдвоем они продели между скованными руками Конана и его спиной. Широкими ремнями шест привязали к рукам повыше локтей, затем из мешочка на поясе круглолицый достал кожаный кляп, который засунул варвару в рот, а тесемки завязал на затылке.

– Что ж, пора вести тебя к королю, – заявил он Конану. – Ужне знаю, что они с тобой сделают, но думаю, под присмотром леди Тианы тебе было бы лучше. Верно, Струто? – Он затрясся от хохота. Струто безучастно посмотрел на напарника. – Ладно, варвар, у тебя есть немного времени, чтобы примириться со своими богами. Пойдем, Струто.

Ухватившись за концы шеста, тюремщики заставили Конана подняться на ноги. Они наполовину тащили, наполовину подталкивали его. Одолев грубо вытесанные каменные ступени, что вели из подземелья наружу, они ступили на мраморные полы дворца. К тому времени, как они добрались до парадных залов, киммериец почувствовал, что ноги наконец вновь стали слушаться его. Тогда он гордо отверг поддержку тюремщиков и двинулся сам, делая мелкие шажки, насколько позволяла цепь, стянувшая лодыжки.

Круглолицый захохотал, глядя на него.

– Что, так торопишься поскорее со всем этим покончить?

Тюремщики дозволили Конану самому идти вперед, но при этом не выпустили шест. Варвар сумрачно усмехнулся. Неужто они думают, что и впрямь смогут удержать его? Ну и пусть, стоит ему лишь пожелать, и он собьет с ног их обоих... Но пока в этом нет смысла. Он закован в цепи, в самом сердце дворца. Лучше потерпеть еще немного... Конан понемногу принялся шевелить связанными руками, оживляя мышцы. Возможно, скоро ему понадобятся силы.

Коридоры, по которым шел Конан и его тюремщики, были непривычно пустынны. Лишь рабы торопливо сновали туда-сюда, как всегда прижимаясь к стенам. Однако вельможи, разодетые в шелка и бархат, все куда-то исчезли. Трое мужчин были единственными, кто шагали по середине коридора...

Но вот наконец они свернули в просторный зал с высоким сводчатым потолком и рядами колонн. И здесь им навстречу попалась другая группа людей.

Под бдительным надзором стражников ковылял Грекус, Галлия и еще трое заговорщиков из «Знака Фесты». У всех пятерых были кляпы во рту и руки, связанные за спиной. Завидев Конана, Грекус выпучил глаза, а Галлия испуганно шарахнулась от могучего киммерийца.

Один из охранников крикнул тем, что вели Конана:

– Этих отправляют на рудники!

– Ну, наш парень мог бы им позавидовать, – хохотнул круглолицый.

Стражники рассмеялись и подтолкнули узников дальше. Юные повстанцы, грязные и оборванные, со страхом прошли мимо Конана, которого, похоже, опасались ничуть не меньше, чем своих охранников.

Киммериец проводил их невозмутимым взглядом. Он не собирался сводить счеты с этими глупцами за то, что они оклеветали его. Редкий человек способен выдержать пытки, оказавшись в руках умелого палача. К тому же Вегенций и без них нашел бы способ разделаться с ним.

Впереди, в дальнем конце зала, распахнулись резные створки огромных дверей. Шестеро стражей в золотых плащах расступились в стороны, и Конан вступил в тронный зал Немедии.

Куполообразный алебастровый потолок поддерживали двойные ряды тонких резных колонн. Золотые лампы свисали с потолка на серебряных цепях. В сияющих мраморных стенах отражался их яркий свет. На полу мозаикой были выложены картины из немедийской истории.

Лишь теперь Конан наконец осознал, почему дворец был столь пустынным. Все придворные в парадных одеяниях собрались здесь. Мрачные вельможи в бархатных нарядах, с золотыми цепями на шее... Изысканные дамы в шелковых платьях, украшенных самоцветами... Широкий проход был оставлен от высоких дверей к Трону Дракона. Драконья голова с золотыми рогами возвышалась над сидящим на престоле человеком. Украшенные драгоценными камнями крылья дракона были опущены, словно обнимая сидящего. На голове у владыки красовалась Корона Дракона.

Конан медленно шагал по проходу. Тюремщики пытались поторопить его, но он не поддался. Меньше всего киммерийцу хотелось бы сейчас запутаться в цепях и споткнуться на потеху публике.

Достигнув наконец трона, варвар горделиво выпрямился, в упор глядя на Гариана. Тюремщики попытались заставить киммерийца встать на колени, но он остался недвижим. Ропот волной пробежал по залу. Устремившись вперед, стражники принялись тупыми концами копий бить северянина по спине и ногам, так что Конану все же пришлось преклонить колени, как бы он ни сопротивлялся.

Гариан взирал на все происходящее совершенно отстраненно. Затем он встал с трона, поправив златотканый плащ.

– Этот варвар, – во всеуслышание провозгласил он, – был принят нами во дворец и удостоен высочайшего внимания. Увы, мы пригрели змею на своей груди. Самым подлым и отвратительным образом предатель попрал наше доверие...

Король продолжал что-то говорить, но внимание Конана привлек вельможа, стоявший чуть позади Драконьего Трона. Одна рука его по-хозяйски покоилась на спинке трона. В такт словам короля вельможа чуть заметно кивал, словно учитель, одобряющий ответ ученика. Государственная печать Немедии красовалась на груди у этого вельможи. Должно быть, он и есть лорд Албанус, новый высший советник Немедии. Конану не стоило никакого труда узнать это лицо, отмеченное печатью жестокости и властолюбия. Тот самый третий незнакомец, чьей тайной встрече с Таресом и Вегенцием он некогда помешал... Должно быть, эти немедийцы совсем помешались!

– ...Итак, мы объявляем приговор за его преступления: древняя казнь, – похоронным тоном провозгласил король.

Это привлекло внимание Конана. Сейчас на лице Гариана не было и следа той печали, какую он выказал, когда киммерийца схватили. Король ныне оставался совершенно невозмутим.

– Когда солнце вновь взойдет и поднимется к зениту, пусть этого заговорщика и цареубийцу бросят волкам, и пусть зверя разорвут другие звери.