«Ну почему эта глупая девчонка вечно все понимает наоборот?» – сердито подумал варвар.

– Это я подслушивал у окна, Ариана, а потом спрыгнул оттуда. Я слышал, как они сговаривались убить меня. Или ты думаешь, они готовили арбалеты, чтобы стрелять по крысам?

Она взирала на него спокойно, но во взгляде не было ни жизни, ни надежды. Варвар глубоко вздохнул.

– Выслушай меня, Ариана. Этот Тарес не нанимал никаких вооруженных бойцов для того, чтобы помочь повстанцам. Я своими ушами слышал, как он говорил об этом. Вы должны...

– Ты убил их!.. – внезапно выкрикнул Грекус. Лицо скульптора раскраснелось, и он дышал тяжело, словно после быстрого бега. – Именно этого и опасался Стефано! Может, ты и его убил, вместе с Левкасом? Может, ты собираешься убить нас всех? Не выйдет! Ты не сможешь это сделать! Нас слишком много! Мы первыми убьем тебя! – внезапно он обернулся в сторону лестницы и с пронзительным воплем метнулся в противоположную сторону. Ариана не шевельнулась.

В дверях появился Ордо, бросил взгляд на спасавшегося бегством скульптора, а затем невозмутимо оглядел трупы, валявшиеся на полу.

– Я вернулся в «Знак Фесты» как раз вовремя и услышал, как эта девушка со своим приятелем собирались последовать за тобой. В свою очередь, я решил двинуться за ними и, похоже, не зря.

Ариана наконец шевельнулась.

– Ты убьешь и меня тоже, Конан?

Рассерженный, киммериец обернулся к ней.

– Неужто ты так плохо меня знаешь? Я никогда не причиню тебе зла.

– Мне казалось, что я знаю тебя, – безжизненным тоном промолвила она. Ее взор задержался поочередно на каждом из мертвецов, и внезапно Ариана пронзительно захохотала. – Я совсем тебя не знаю, совсем! – Конан протянул к ней руки, но она ускользнула. – Я не в силах сопротивляться, – прошептала она, – но если ты тронешь меня, то я готова вонзить этот кинжал себе в сердце.

Он отдернул руку, словно обжегшись. Помолчав, Конан холодно сказал:

– Тогда не задерживайся здесь надолго. Трупы привлекают стервятников, в том числе и двуногих, которые могут счесть тебя лакомой добычей.

Девушка не взглянула на него и ничего не ответила.

– Пойдем, Ордо, – проворчал северянин. Одноглазый последовал за ним и они вышли из комнаты.

При виде стремительно шагавшего вперед Конана, его мрачного лица и ледяных глаз, прохожие испуганно расступались. Когда шум и лязг улицы Кузнецов остались позади, одноглазый поинтересовался:

– Что там случилось, киммериец? Почему твоя подружка так сердится на тебя?

Конан смерил Ордо убийственным взглядом и в нескольких словах объяснил, куда он пошел, что услышал и какие сделал выводы.

– Я стал слишком стар для всего этого, – проворчал Ордо. – Этот Грекус со своими приятелями, того и гляди, набросится на нас, а мы даже не знаем, кто из купцов и вельмож замешан в эту интригу... а значит, не осмелимся наняться на службу ни к кому из них. Куда же нам идти, киммериец?

– Остался только один путь, – сумрачно отозвался Конан. – К королю.

На широких мраморных ступенях, ведущих к храму Митры, какой-то человек от удивления выронил клетку с голубями при виде Вольного Отряда, продвигавшегося вперед по узкой извилистой улочке. Он был настолько потрясен видом вооруженных всадников в храмовом квартале, что долго провожал их взглядом, даже не заметив, что клетка сломалась и птицы, предназначенные для жертвоприношения, разлетелись во все стороны, взмахивая белыми крыльями.

Ордо наклонился в седле и яростно зашептал северянину:

– Это чистое безумие! Нам еще повезет, если на вершине холма нас не встретят Золотые Леопарды!

Не ответив, Конан покачал головой. Он и сам понимал, что двинуться к королевскому дворцу без предупреждения, с двумя десятками вооруженных людей, было не лучшим способом наняться к королю на службу. Но он также сознавал, что у них нет времени использовать такие привычные пути, как подкуп, и тому подобное. Оставалось либо наняться в немедийскую армию, либо пойти на такой вот решительный шаг.

На самом деле, его беспокоили не столько Золотые Леопарды, сколько юные повстанцы. В отчаянии при мысли, что он мог их предать или собирается сделать это, они могли решиться на крайние меры. А эти извилистые улочки, что вели вверх по холму к королевскому дворцу, были самым подходящим местом для засады.

Эти улицы были напоминанием о древних временах, когда в туманном прошлом на вершине холма, где позднее вырос королевский дворец, стояла крепость, а вокруг нее выросло селение, которое за долгие века превратилось в город Бельверус. Но даже после того, как цитадель на холме превратилась в дворец немедийских владык, после того как на смену жалким деревенским лачугам пришли храмы из мрамора, алебастра и полированного гранита, с фасадами, украшенными множеством колонн, узкие извилистые улочки остались прежними.

Да и сам дворец все так же был похож на крепость. Все те же зубчатые стены окружали его, но теперь они были сложены из белоснежного мрамора. Внутри виднелись башенки из нефрита и порфира, опускные решетки были из железа, но позолоченные. Через сухой ров с утыканными острыми штырями дном были переброшены разводные мосты. По всему склону вокруг дворца, вплоть до самого храмового квартала, раскинувшегося у подножия холма, росла трава, коротко подстриженная, как в ухоженном парке. Однако и этот газон, совершенно безобидный на первый взгляд, имел военное значение: ко дворцу невозможно было подобраться незамеченным. Именно здесь, перед этой зеленой полосой травы у дворца, Конан и остановил свой отряд.

– Ждите меня здесь, – велел он.

– С удовольствием, – проворчал Ордо.

Конан один поскакал вперед, к дворцу. Его крупный вороной жеребец гарцевал под всадником. У разводного моста стояли двое стражников в золотых плащах. Приблизившись, Конан натянул поводья, и из надвратной башни вышел еще один человек, – должно быть, начальник стражи, если судить по шлему, украшенному плюмажем.

– Что тебе нужно? – сурово спросил офицер. Он бросил внимательный взгляд вниз, на Вольный Отряд, однако наемники были не столь уж многочисленны, да и остановились они поодаль.

– Я желаю со своим отрядом наняться на службу к королю Гариану, – ответил Конан. – Этих людей я научил боевому искусству, неведомому здесь, в Немедии, и в прочих западных странах.

Офицер насмешливо усмехнулся.

– Никогда еще не слышал о Вольном Отряде, у которого не было бы своих тайных воинских приемов. Ну, и что там у тебя?

– Я готов показать, – заявил Конан. – Всегда лучше один раз увидеть. – В глубине души он вздохнул с облегчением. Больше всего он боялся, что если и удастся невредимыми добраться до дворца, то с ними здесь никто не пожелает разговаривать.

– Ну что ж, – медленно промолвил офицер, вновь окинув взглядом отряд Конана, державшийся в отдалении. – Ты можешь войти и показать нам все, что хочешь, но в одиночку. Однако предупреждаю: если твой секрет окажется чем-то таким, чему обучают всех новобранцев в немедийском войске, а именно таковы все тайные приемы большинства Вольных Отрядов, то тебя разденут догола и будут хлестать кнутом от ворот до подножия холма, в назидание твоим приятелям.

Конан тронул пятками бока жеребца. Конь сделал шаг вперед. Стража тотчас нацелила на него пики, а офицер насторожился. Конан холодно улыбнулся, но эта улыбка коснулась лишь его губ.

– То, что я хочу показать, неизвестно немедийцам, хотя ваших новобранцев можно легко обучить этой науке.

Офицер процедил сквозь зубы.

– Полагаю, другим тоже было бы интересно взглянуть на это, варвар, – и, просунув голову в дверной проем сторожки, он неразборчиво отдал какой-то приказ.

Появившийся на зов солдат в золотом плаще оценивающим взглядом окинул Конана и поспешил во дворец. Вслед за офицером киммериец въехал в ворота. Теперь из сторожевой башни вышли и другие солдаты, которые также пошли за ними. Любопытно, подумал про себя киммериец, собрались ли они из любопытства, или хотят помешать ему в одиночку захватить дворец?