Он хрипло охнул и осекся: это Вегенций с силой пнул его сапогом под ребра.

Повелительным жестом приказав воину отойти, Гариан продолжил:

– Вегенций подверг допросу этих безвредных юнцов, как ты их называешь. Ему не потребовалось особых усилий, чтобы докопаться до истины. Их привели ко мне – тех, кто еще мог говорить, и я своими ушами слышал, что они покушались убить меня. И именно ты должен был привести этот замысел в исполнение.

– Я не убийца! – Конан дернулся, но Гариан продолжал, словно и не слышал его:

– Тебя стали искать и забили тревогу, а обнаружили здесь, в засаде, с кинжалом в руке... так что твои действия говорят сами за себя.

– Его голова будет торчать на пике еще до рассвета, – заявил Вегенций.

– Нет, – негромко возразил Гариан. – Я доверял этому человеку. – Он вытер руки о подол плаща, словно совершал какой-то обряд. Его ледяной взор пронзил Конана. – Давно уже мы не вызывали к жизни древнюю казнь для тех, кто замышляет убийство коронованной особы. Пусть же теперь возобновится этот обычай!

И, запахнувшись в плащ, король отвернулся от Конана и вышел из покоев. Вегенций проводил его взглядом, затем уставился на Конана и неожиданно захохотал, запрокинув голову.

– Древняя казнь, варвар! Вот так приятная неожиданность! В темницу его!

Один из стражников, державших киммерийца, сделал резкое движение. Конан еще успел увидеть, как опускается прямо на него рукоять меча, – и наступила тьма.

Стояла тихая ночь. Четверо рабов несли крытый паланкин, где восседал улыбающийся Албанус, вверх по извилистым улочкам храмового квартала, по направлению к королевскому дворцу. Теперь уже совсем скоро! Чародей предвкушал близкую победу. Он смаковал каждый шаг носильщиков, приближавший его к заветной цели.

Перед паланкином шагали два факельщика. Несмотря на то, что улицы были пустынны, как заброшенный погост, Албануса окружали два десятка охранников. По обе стороны от носилок шагали те, кто был особенно важен для исполнения его замысла – две фигуры, закутанные в плащи с низко надвинутыми капюшонами: мужчина и женщина. Оставалось уже недолго.

Едва лишь процессия достигла ворот дворца, Албанус отдал приказ, и паланкин опустили на землю. Как только чародей ступил на мостовую, по подъемному мосту к нему двинулся Вегенций. Взглянув на стражу у ворот, Албанус вопросительно поднял брови.

– Все как договорено, – невозмутимо промолвил глава Золотых Леопардов. – Этой ночью в охранении сплошь мои люди, и притом лучшие из лучших.

– Превосходно, – похвалил его Албанус. – Что там с Конаном?

– Он в темнице. Гариан пожелал ради него возобновить древнюю казнь, так что я не смог прикончить варвара на месте. Слишком многие к тому времени вскочили по тревоге... – Вегенций возмущенно сплюнул себе под ноги, и красный плюмаж колыхнулся на шлеме. – Что ж, закопаем его вместе с Гарианом где-нибудь на пустыре.

Горбоносый вельможа коротко хохотнул.

– Но нет, Вегенций, древняя казнь – это именно то, чего заслуживает варвар.

– Я бы предпочел просто прикончить его втихую, – ворчливо возразил Вегенций, однако больше спорить не рискнул. Нагнувшись, он попытался заглянуть под капюшон мужчины, стоявшего рядом с Албанусом. – Что, он и вправду так похож на...

– Пойдем, – перебил его Албанус и уверенно двинулся вперед. Ариана с двойником короля следовали за ним по пятам. Вегенцию ничего не оставалось, как присоединиться к ним.

Чернокнижник торопливо миновал подъемный мост и вошел во дворец. Он ощущал невероятное ликование. Сколько раз проходил он этими залами, но лишь теперь явился сюда как завоеватель. Победитель. Владыка! В тот же миг от стены отделилась тень, и перед вельможей возникла Сулария. Албанус смерил ее яростным взглядом.

– Зачем ты пришла сюда, женщина? Я же приказал тебе оставаться в своих покоях, пока я не пошлю за тобой!

Сулария, не дрогнув, встретила его взор. Даже в полумраке было видно, как алчно сверкают ее глаза.

– Я жажду увидеть, как ты низвергнешь его!

Албанус медленно кивнул. О, да, он и сам насладится этим мигом сполна...

– Тогда иди молча, – предупредил он и двинулся дальше, широко расправив плечи и вскинув голову, как и подобает королю в своем дворце.

На входе в личные апартаменты Гариана стояли четверо стражников. Едва лишь Албанус со свитой приблизились к ним, они почтительно вытянулись в струнку.

Вегенций сделал шаг вперед.

– Он спит?

Один из четверых кивнул.

– Кто с ним еще?

– Только одна служанка. Она приносит ему вино, если он проснется, – ответил стражник.

– Убейте ее, – приказал Албанус.

Вегенций невольно содрогнулся от звуков этого беспощадного голоса.

– Ты же говорил, что можешь просто лишить ее памяти. Если девушка исчезнет, пойдут слухи.

– Такое можно сделать лишь с одним человеком за раз, – возразил Албанус, рассеянно поглаживая кошель, где покоился белый кристалл. – Убейте ее.

Вегенций кивнул одному из стражников, и тот проскользнул в приоткрытую дверь. Вскоре он вернулся, вытирая от крови клинок, и вновь занял свой пост.

Албанус провел всех внутрь. Он даже не взглянул ни на распростертую на полу женскую фигуру, ни на перевернутый табурет...

В опочивальне Гариана царил полумрак, фитили ламп были низко прикручены. Король мирно спал, раскинувшись среди смятых покрывал.

– Прибавь света, Сулария, – негромко повелел Албанус. Не сводя глаз с короля, светловолосая красотка поспешила исполнить приказ. – Снимите плащи, – велел чародей двоим в капюшонах.

Двойник повиновался, и Вегенций невольно воскликнул:

– Поразительно! Копия Гариана!

Сулария обернулась к ним, после того как зажгла лампу, и охнула при виде королевского двойника, однако, заметив Ариану, тут же недобро прищурилась и суровым тоном спросила:

– Кто это еще такая?

Ариана стояла неподвижно и смотрела прямо перед собой, в ожидании нового приказа господина. Двойник же с любопытством оглядывался по сторонам.

Неожиданно Гариан, пробудившись, рывком сел на кровати. Взгляд его метался с Албануса на Суларию, с Суларии на Вегенция. Изумление короля нарастало с каждым мигом.

– Что... – начал было Гариан, но так и не успел договорить, застыв с раскрытым ртом: он увидел своего двойника. Тот ответил ему невозмутимым взглядом.

Албанус с трудом удержался от смеха.

– Гариан! – насмешливо воскликнул он. – Перед тобой человек, который будет восседать на Троне Дракона последние дни, отпущенные твоей династии. Ты происходишь из рода самозванцев, незаконно захвативших власть, но сейчас узурпатору придет конец!

– Стража! – выкрикнул Гариан и схватил лежавший под подушкой кинжал. Затем, вскочив с постели, вновь выкрикнул: – Стража, сюда!

– Взять его! – велел двойнику Албанус. – Как я тебя учил.

Симулякр двинулся вперед. Гариан, как прирожденный воин, нанес быстрый и точный удар кинжалом, но двойник без труда перехватил его руку, с нечеловеческой силой сжимая запястье. Затем хватка усилилась, и удивление на лице короля сменилось страданием. Кинжал выпал из онемевшей руки...

Клинок звякнул об пол, и двойник свободной рукой схватив короля за горло, приподняв его так, что ноги жертвы беспомощно задергались в воздухе. Все эти действия не стоили симулякру ни малейших усилий. Он невозмутимо наблюдал, как лицо человека, столь похожее на его собственное, медленно начинает багроветь. Гариан отбивался все слабее, и наконец окончательно затих. Лишь тогда двойник небрежно разжал пальцы, и безвольное тело рухнуло на пол.

Албанус склонился над королем, разглядывая яркие багровые кровоподтеки на шее. На скуле Гариана темнел еще один синяк, хотя чародей не мог припомнить, чтобы двойник бил того по лицу. Широкая грудь чуть заметно вздымалась и опускалась: король был еще жив.

С того самого мига, как симулякр двинулся вперед, Вегенций широко раскрытыми глазами наблюдал за происходящим, взволнованно теребя рукоять меча. Теперь он вложил меч обратно в ножны и откашлялся. Взгляд его по-прежнему был прикован к двойнику.