Несс стоял и рассматривал проделанные им дыры, когда со скалой что-то случилось. Может быть, невидимая беззвучная молния ударила в ее вершину. Кто знает? Он почувствовал, что скала вздрогнула, увидел, как по ее основанию зазмеилась трещина. Он не поверил своим глазам: трещина старательно миновала отверстия, сделанные им. Такого просто не могло быть, но размышлять над этим у него не было времени — скала падала на него.

В ужасе он попятился, хотел метнуться в сторону, но поскользнулся и упал в какую-то трещину. Трещина оказалась глубокой, он кувыркался в темноте. Потом оказался зажатым, словно тисками, и на него повалились обломки скалы.

Прошло еще некоторое время, прежде чем он понял, что уцелел. Его заклинило в трещине, завалило обломками. Он ничего не видел и не слышал, не мог двинуть рукой, но был жив.

Единственное, что он успел сделать, это переключить систему дыхания с фильтров на кислородный баллон. Попадая в аварийные ситуации, проходчики сразу же проделывали это потому, что фильтры в сложной ситуации обычно отказывали. Проделал это и он чисто автоматически, когда падал, и сейчас живительная струя кислорода врывалась под шлем.

По тому, как кровь стала приливать к голове, он понял, что зажат вверх ногами. Несс знал, что его достанут, и поэтому не испытывал особенной тревоги. Но ему пришлось ждать долго. За это время, как ему показалось, он узнал вкус и запах, саму душу скалы. Так, наверное, узнают свой могильный камень. Арно спустился к нему на веревке и разобрал завал. Когда Несс выбрался, тусклый свет Деяниры показался ему ярким и радостным. Он не получил повреждений, даже фильтры оказались в порядке.

— Ха! Мы думали, что тебе конец, — приветствовал его Герр. — Она падала прямо на тебя, это было зрелище! Чуть-чуть нас не задела.

— Подбежал, а от тебя никаких следов, словно тебя она в порошок стерла, — продолжал Арно. — К счастью, я заметил большую трещину и подумал, что ты мог угодить в нее. Спустился и увидел твою ногу, торчащую из груды камней. Первый раз вижу человека, который уцелел после того, как на него упала «танцующая»! Тебе повезло!

Несс смотрел, как рядом с серой полосой трубопровода долину пересекала новая, более темная полоса упавшей скалы. Она распалась на части и поэтому казалась пунктиром, который показывал то, что могло бы случиться.

Где грань между везением и неудачей?

Судьба слепа, как падающая скала, и окажется ли в следующий раз у него под ногами спасительная трещина?

Они продолжили работу. Несс старался быть осторожнее, он прощупывал скалы, перед тем как прожигать. «Танцующих» больше не встречалось, но долину пересекала целая гряда материковых скал, невысоких, широких в основании. Последовательно прожигая и дробя их, он стал двигаться медленнее, и друзья вскоре догнали его. Догнали, но, как он заметил, остановились на расстоянии, прекратили работу и издали наблюдали за ним. Впрочем, Несс не обращал на них внимания.

Вот лазер включен, и маслянистое пламя тяжело забилось, погружаясь в скальную твердь. Затем в отверстия, прожженные по окружности, он вставляет ультразвуковые вибраторы и включает «дробилку». Порода распадается и осыпается трухой, обнажая круглую нишу в скале. В нее заползает «гусеница», обдирая и сравнивая внутреннюю поверхность, оставляя за собой гладкий цилиндрический канал.

Но однажды «дробилка» не сработала. Несс снова и снова щелкал тумблером, включая ультразвук, — порода не распадалась. Несс выругался. Придется лишний раз вылезать, чтобы проверить кабель. Он выключил «дробилку», заглушил двигатель и, захватив железную коробку с инструментом, вылез из «гусеницы» и прошел вдоль кабеля к вибраторам, внимательно его осматривая. Поверхность здесь, хотя и хрупкая, но острая и твердая, рвала и резала линии питания. Так и есть, обрыв. Поставив ящик на почву, Несс взял два конца кабеля, чтобы соединить их, и случайно коснулся ими железной коробки. Тускло-красный шар короткого замыкания вспучился и лопнул у него перед глазами. Он чудом не упал на спину и не выронил концы кабеля. «Дробилка» была включена!

От коробки остался лишь слиток металла.

Если бы он замкнул кабель на себя, скафандр оказался бы пробитым.

Осторожно освободившись от концов кабеля, Несс вернулся к «гусенице», которая оставалась за скалой. Около нее стоял Герр и удивленно смотрел на него:

— Куда ты подевался? Я смотрю, «гусеница» стоит пустая, а тебя нет. Думал, что опять ты провалился.

— Возвращайся на место и не приходи без вызова! — Несс был недоволен. Герр нарушил неписаное правило проходчиков: без веских на то причин подошел к работающей «гусенице».

Бетонщик удалился, а Несс через люк, который он по небрежности оставил открытым, залез в кабину. Тумблер был в положении «вкл», хотя он и выключал его. Несс некоторое время сидел, охваченный сомнениями. Не много ли промахов для опытного проходчика?

Когда Несс, исправив кабель, возвращался, он испытал приступ головной боли и тошноты.

Пепельный свет на мгновение показался ему разноцветным. Это были признаки отравления угарным газом и парами кислот. Он переключился на новый фильтр и удивился. Этот уже четвертый по счету, а всего в обойме их шесть.

Чересчур быстро они выходят из строя.

Несс долго прожигал гигантский монолит, «гусеница» втянула в него уже все свое членистое тело и медленно продвигалась в его толще, оставляя за собой раскаленный канал.

Здесь было темно, как может быть темно только в сердце камня. Единственный боковой кварцевый иллюминатор был вплотную прижат к стенке канала. Иногда Несс машинально смотрел в него, но видел только отражение своего лица, освещенного светом приборов. Но вот неясный красный свет заполнил кабину.

Несс понял, что произошло несчастье, но приборы не фиксировали изменений. Он посмотрел в иллюминатор и увидел коридор, под прямым углом уходящий в сторону и теряющийся в глубине монолита. Этого не могло быть. Ультразвуковые датчики не показывали даже трещины в камне. Но Несс ясно видел колеблющийся свет факелов, ниши в высоких стенах и стоящие в них сосуды странной формы. На мгновение он заглянул в глубину коридора и увидел нечто, что не смог бы описать словами.

Но «гусеница», продолжая движение, миновала коридор, и камень опять наползал на иллюминатор. Все пропало.

«Гусеница» не имела обратного хода. Нессу пришлось выжигать монолит до конца, чтобы выйти и вернуться к тому месту. Он вызвал друзей по переговорному устройству и принялся осматривать стенки канала, надеясь найти ход в подземелье.

Когда-то на Деянире были довольно сносные условия для кислородно-углеродной формы жизни и существовала развитая цивилизация.

Но за сто лет до прихода землян выбросы газов из недр планеты и повышение температуры превратили Деяниру в раскаленный ядовитый ад. Безумная активная среда выжгла, уничтожила все следы разумной деятельности, стерла саму память об ушедшем народе.

Среди проходчиков ходили легенды о древних захоронениях, блуждающих в толще скал, о красном свете, проникающем сквозь камни, но очевидцев этому не находилось. Неужели он наткнулся на это?

Друзья, когда узнали о случившемся, реагировали по-разному. Герр был, как всегда, настроен скептически, а Лрно поражен:

— Ты наткнулся на их кладбище и потревожил их. Хорошего от этого не жди!

— Все это ерунда! — усмехнулся Герр.

— Ерунда? — возмутился Арно. — А про тридцать три несчастья ты слышал? Все беды деяниров похоронены с ними. А тот, кто вскроет их могильник, выпустит в мир их несчастья. Проклятие падет на тех, кто окажется рядом. Оно падет на нас!

Разговаривая, они осматривали стенки канала. Везде был ровный оплавленный камень.

Никаких следов и даже трещин, лишь их искаженные фигуры отражались в стеклянной застывшей массе.

Они вышли наружу. Герр направился к своей бетономешалке, а Несс с Арно, разговаривая, пошли вдоль проложенных, но еще не залитых бетоном труб.

— Ты не обижайся на меня, Несс, — говорил Арно. — Но с меня хватит. С нами за полсмены случилось неудач на месяц вперед. А сейчас еще это кладбище. Говорят, оно сделано так, чтобы ускользнуть от чужих, но ты ухитрился в него заехать.