- Ждал тебя, чтобы показать свою новую работу, - сообщил он важно.

- Конечно, я с удовольствием посмотрю!

Он тут же развернулся и зашагал вперед, к своему станку.

Вилина пошла следом, улыбаясь и отвечая на приветствия.

- Какая прелесть! - совершенно искренне ахнула она, взглянув на свежеслепленную фигурку.

На станке, высыхая, красовалась изящная русалка. Она лежала на боку, приподнявшись на локте, и очень напоминала Вилину. Такие же миндалевидные глаза, тонкий нос, едва заметная улыбка в уголках губ и длинные, рассыпчатые волосы.

- Тебе нравится? - Роберт тревожно вглядывался в её лицо, словно пытаясь угадать, правду ли она говорит или хвалит из вежливости.

- Да, очень нравится, - поспешила заверить его Вилина.

- Это на конкурс "Океан и его обитатели". Ты же любишь океан, правда? - он так настойчиво искал в её глазах одобрения, что стало неуютно.

- Да, мне нравится океан, и его обитатели, и русалки, и гномы, и все, что ты лепишь, - пропела она. - Прости, мне надо идти. Хочу поработать немножко.

- Я зайду за тобой в обед, - пробасил он ей в спину, - вместе пойдем в столовую.

- Хорошо, - откликнулась она на ходу, обернувшись и помахав рукой.

Вилина надела наушники, но не включила музыку. В Эколе хватало всего - только не тишины. Гимны и речёвки сменялись романтичными балладами и блюзом. Радиоточка не умолкала ни на минуту и не давала сосредоточиться на своих мыслях. Даже в студии негромко, но настойчиво бубнил приёмник. Только ночью становилось, наконец, тихо. Шелест волн и шорох пальмовых листьев под лёгким ветром - и благословенная тишина.

Отбой наступал ровно в десять, и сразу после него Вилина шла на пляж - слушать океан, дышать свежим бризом и смотреть на крупные, дрожащие, как слёзы на глазах, звезды. Так она и подружилась с Джереми, который готов был жить под скалой на "рыбацком пляже", питаясь одной рыбой.

Сначала они просто гуляли вдвоем, болтая ни о чём и обо всём сразу, а потом он стал частью её жизни. Как кофе по утрам и маленькая шоколадка на ночь. Можно, конечно, прожить и без кофе, и без шоколадки, но будет уже не то.

- Мне, кажется, он в тебя влюблён, - томно тянула соседка по комнате Айрин.

Толстушка Айрин любила поболтать перед сном, закинув руки за голову. Все разговоры у неё крутились вокруг парней и, конечно же, она не могла обойти вниманием Джереми.

- Айрин, ты бредишь, - посмеивалась Вилина, выключая ночник, - какая любовь? Он еще ребёнок.

- Да ну, какой ребёнок, - не унималась подружка, - он уже бреется! Я видела у него щетину. Да, да, совсем недавно. Я стояла за ним в очереди, в столовой. Видимо, он не успел побриться. Хотя, тебе, наверное, лучше знать. Признайся, вы с ним целовались?

- О чем ты говоришь! Ты обо всех судишь по себе. Мы просто дружим. Да у него и в мыслях нет ничего подобного. С чего ты взяла?

- Я вижу, как он на тебя смотрит! С каким обожанием!

- Да меня все дети обожают. Особенно девочки из младшей группы. Выдумщица, вот ты кто.

- А я бы с ним закрутила, - хихикала Айрин, - он такой красавчик! Такие скулы, подбородок волевой. И губы твердые. И глаза! Глаза зелёные, как у кошки! И руки большие. Говорят, по руке можно угадать...

- Ну, хватит! - сердилась Вилина. - Оставь свои фантазии при себе, пожалуйста. Вот, скоро выйдешь замуж за своего Кристофера и крути с ним сколько угодно.

- Ага! Это ревность, дорогая!

- Никакая не ревность. Просто ты болтаешь чепуху!

Липкие шутки и намеки подруги раздражали. К счастью, Айрин и Кристофер вскоре поженились, соседка съехала в собственный домик с уютным кабинетом и просторным залом, и неприятные разговоры прекратились.

Зато появилась другая проблема. Оказалось, что Вилина совершенно не переносит одиночества.

Когда она после шумной свадьбы Айрин вернулась в пустую и тихую комнату, ей вдруг стало не по себе. Настолько не по себе, что захотелось бежать на улицу и сидеть всю ночь на скамейке под звёздами, лишь бы не быть одной в четырех стенах.

Однако она сумела себя пересилить и, измучившись от бессонницы, уснуть под утро с включенным ночником.

День прошел как в тумане - будто приснился - а ночь принесла с собой грозу. В небе громыхнуло так, словно где-то рядом прогремел взрыв, и в окно полыхнуло яркой вспышкой.

Вилина всегда плохо переносила громкие звуки и яркий свет. Даже от фейерверка её начинала мучить непонятная тревога. Пока все радовались и кричали от восторга, она кусала губы и мечтала, чтобы всё поскорей закончилось.

Гроза и пустая комната сошлись как два проводка в системе зажигания - Вилину буквально подкинуло на кровати и вынесло в коридор. Она сумела удержать рвущийся наружу крик, но волна ужаса, которая вышвырнула её из комнаты, понесла дальше, прочь, туда, где люди.

Хорошо, что никто не попался навстречу и она, благополучно избежав позора, упала в объятия маленькой и крепкой учительницы по музыке - она дежурила в корпусе у девочек, в комнате для преподавательского состава.

- Вилина, дорогая, успокойся! - бархатный голос выдержанной и невозмутимой китаянки по имени Мэйли Лэй подействовал магически. Будто реле щелкнуло, и Вилину отпустило.

Она расслабилась под колючим пледом и даже почувствовала, как он сотнями иголок впивается в кожу сквозь тонкую ночнушку. Как же это приятно - чувствовать реальность происходящего рядом со спокойной и надежной, как китайская стена, Мэйли. Пить ледяную воду из кулера мелкими глоточками, пока твои волосы гладит живая, горячая рука.

- Бедная, раненая птичка.

Так она сказала, Мэйли. Постелила на диванчике и уложила Вилину, и укрыла, и сидела рядом, пока та не уснула.

Плечо настойчиво теребили. Вилина обернулась и сняла наушники.

- По радио объявили полдень, - сказал Роберт. - Обедать пора. Ты что - не слышала?

- Нет, заработалась, замечталась.

- О, какой забавный слонёнок! Ты любишь слонов?

- Ну как тебе сказать... да, они умные. Один мой друг их очень любит.

- Какой друг? - насупился Роберт.

- Да из младшей группы, - махнула рукой Вилина, и Роберт расцвел:

- А, эти... да малыши тебя любят. Я заметил. Наверное, ты будешь хорошей мамой.

Они вышли через стеклянную дверь, пересекли сад и через пару минут очутились в столовой.

Вилина взяла поднос и двинулась вдоль лотков с ланчем - чили-суп, клэм-чаудер или томато-бискит?

Она поставила на поднос розоватый суп-пюре и обернулась к Роберту с лукавой улыбкой:

- А тебе не все равно, какой я буду мамой?

- Скорее нет, чем да, - многозначительно ответил он.

К супу добавилась паста с баклажанами и вишнёвый пирог на десерт.

Апельсиновый сок. И банан. Она его съест позже, дома. Во время сиесты.

Погружаясь душой в странные сказки писателя по фамилии Андерсен, хорошо пожевать что-нибудь сладкое и потом заснуть, выронив книжку, и смотреть сладкие сны...

Новая соседка - Терисса - притащила с собой целую библиотеку. И все сплошь - сказки. Андерсена Вилина никогда раньше не читала.

- Ты забрала у Фреттхена результаты тестов?

Роберт сидел напротив с таким видом, будто изобрёл, наконец, вечный двигатель и Вилина - первая, кому предстоит это узнать.

- Ты имеешь в виду тест на совместимость?

- Ну да, - он взял ложку и помешал густой сливочный суп с вкраплениями овощей и моллюсков, старательно делая вид, что ничто не интересует его сильнее собственной тарелки.

- Нет, хотела сегодня забрать, а что?

- Сегодня на пляже, после вечерней медитации Хорек объявит результаты. Можешь не торопиться - получишь сюрприз.

- Да? - Вилина легко, с улыбкой согласилась. - Ну что ж, последую твоему совету.

Смысла бежать к психологу перед вечерней медитацией не было.

Она вернулась домой, приняла душ и долго лежала в прохладной постели, с томиком сказок на подушке.

Кто станет её мужем? Фредерик? Он симпатичный. Высокий и породистый.. Но уж очень болтливый. Просто не закрывает рта, с таким устанешь. Что ж - хотя бы родятся красивые дети.