В общем, Вацлав склонялся к мысли посетить ближайшую отмеченную красным звёздную систему. Склонялся, но сомневался и колебался. А главное: как ребятам-то сказать? Посвятить их в тайну? Руководство разведки космофлота это ему не рекомендовало. По плану операции, он, Вацлав, устанавливает контакт с симпатизирующими людям фианами через свою чудесную ракушку - алиенских прибор квантовой связи, и как бы случайно находит планету Свободы.

Однако самому Вацлаву не нравилось использовать ребят 'в тёмную'. Не говоря уже о моральной стороне дела, это создавало целый ряд неудобств. Даже если бы связь установить удалось. А её не удалось установить. И решись он на самостоятельный рейд за Предел - держать команду в неведении будет невозможно.

А тут такой удобный случай! Виктор, оказывается, сам вынашивает план слетать к алиенам! Спрашивать у Виктора, почему тот скопировал себе фианскую карту, да ещё и тайком, Вацлав не стал. А что толку-то? Да и предъявить нечего: у Вацлава на эту карту авторских прав нет. Никаких нет. Ну, хоть коллекционерам Витёк карту не продал, и то ладно. Однако вслух такое Вацлав не скажет - Витёк обидится. Скопировал-то карту он чисто для себя, из неодолимого любопытства. А его стремление к наживе - это скорее смекалка и реакция на потребность выкручиваться из стеснённых финансовых обстоятельств. За это время да в работе единой тесной командой Вацлав успел достаточно неплохо узнать своих товарищей.

- Ла-адно, капитан, - протянул Вацлав с непонятной интонацией. - Тогда идём на Топураг. Там угоняем отцовский звездолёт. Что тут же фиксирует космический департамент полиции и военные с орбитальной базы.

- Эй, эй! - замахал руками возмущённый Виктор. - Чего сразу-то?! Отец твой как-то же гонял там... ну, до того, как закопать свою посудину.

- Роджер Бондски, да будет тебе известно, - наставительно сообщил Вацлав, - один из основателей и первопроходцев! Попросту говоря, во времена, когда он 'гонял', как ты выражаешься, Топураг был стихийно заселённой планетой, без контроля со стороны Метрополии, без орбитальной станции, и даже без полиции. Просто закрытая религиозная коммуна огнепоклонников. И дельцы с планеты Ё свои вложения в Топураг не афишировали: это был для них запасной плацдарм, на случай, если бы Метрополия решила бы припомнить им поддержку повстанцев в Колониальных Войнах. Вся эта цивилизация с полицией появилась на Топураге сравнительно недавно. Ё пригнало свою полицию, а Земля, 'соблюдая паритет', 'ответила симметрично', повесив над Топурагом свою орбитальную станцию.

- Как у вас стало сложно жить, - буркнул в ответ на эту лекцию Виктор.

- Поднимем шпионское корыто под видом металлолома, - предложил Константин, задумчиво почесав нос маркером (да, опять не тем концом). - А после, уже в полёте поменяем корабли. Если в шпионском кораблике начинка фианская, то и бортовые ответчики системы опознавания 'свой-чужой' должны быть фианские. А значит, за пересечение Предела нам ничего не будет!

И с некоторым недоумением глядя на то, как напряжённо уставились на него Вацлав с Виктором, Константин добавили извиняющимся тоном:

- Ну, со стороны фиан не будет.

- И почему мы до сих пор ещё не сделали так? - нахмурившись, потребовал у Вацлава Виктор.

Вацлав вздохнул. И решился:

- Потому что я пытаюсь наладить связь с фианами, - пожал он плечами. Что уж теперь, они в одной лодке. Даже хуже: в одном космическом аппарате. Надо открывать карты. Не всё, конечно.

- Вот как так получается, господин судовладелец? - нехорошо прищурился Виктор, встав из своего ложемента. - Я тут, значит, с сомнительной каменюкой ношусь, жилы рву, стараясь продвинуть науку ксенологию, а у Вас, господин судовладелец, личные связи с фианами?!

- Всего лишь алиенский приборчик квантовой связи, - Вацлав постарался придать своему голосу уверенности. - Приборчик, в экспериментах с которым предположительно наметился контакт с фианами.

- Гадство! - буркнул Виктор, плюхнувшись обратно в ложемент.

- Эм..., - протянул Константин, - Виктор имеет в виду, что нам никто ничего не объяснял, когда нас из Космофлота увольняли. Однако у нас определённо сформировалось предположение, что это не столько увольнение, сколько своеобразный перевод в,... скажем так, в другую... службу. Но... как бы спросить... мы ведь не у фиан теперь, я надеюсь, служим?

- Да я не о том! - поморщился Виктор, и демонстративно скрестив на груди руки, проворчал недовольно: - Как подумаю, сколько я потратил сил на 'каменюку'! А ведь мы в любой момент могли сгонять к алиенам, и набрать полный трюм настоящих артефактов!

- Виктор! - воскликнул Вацлав, не выдержав, и осуждающе покачал головой.

- Кто о чём...! - индифферентно пожал плечами Константин.

- Решено! Мы идём за Предел! - подумав пару минут, объявил Вацлав.

- А как же связь с фианами? - поинтересовался Виктор. - Я так понимаю, речь же о друзьях твоего отца? Закопать такое в своём огороде... понятно же!

- А связи пока нет, - Вацлав невольно нахмурился. Предчувствия всё больше толкали его к мысли, что у 'космической певуньи' стряслось что-то плохое. А значит, придётся рискнуть, и форсировать события.

- А вот разрешение мы всё же запросим, - добавил он, и набрал код запроса. Мигнул значок дальней связи. Вацлав вывел на громкую: пусть парни поймут, что Вацлав не просто так от них секретничает, ну и, раз уж они и так догадываются - всем же будет проще.

- Фермер Кречету, - ровно произнёс Вацлав. - Код красный. Вариант три. Запрашиваю крышу. Остановка: Топураг. Цель на горизонте. Вектор - вольный!

- Вас принял, Фермер, - раздалось из динамика, и через минуту молчания: - Крыша на Топураге будет по варианту 'Затмение'. По вектору... всё понимаю, но... будьте осторожнее, Фермер. Подтверждаю код 'вольному воля'! Повторяю: код 'вольному воля' подтверждён. В задней полусфере обеспечу вам четвёртый ударный и 'Зенит'. Канал для взаимодействия - семнадцатый. Удачи вам, парни!

...

[Раксла-Кслаим, побережбе Тёплого моря]

Аритайя беззвучно плакала. Сидела на пыльном грунте, когда-то оплавленном убийственным жаром, пропитанном боевыми ядами, и смотрела на шевеление рассады. Маленькие и тоненькие зелёные... создания, потешно раскачиваясь, перебирались по грунту с места на место, то запуская свои тоненькие белёсые корешки в грунт, то выдёргивая их и судорожно отряхивая. По щеками наблюдающий за этим девушки текли слёзы. И Аритайя ничем, совсем ничем не могла помочь малышам.

Наконец один росточек, отползший дальше других, затих. Аритайя пригляделась, и убедилась: малыш запустил все свои корешки глубоко в грунт. Ещё через пару минут замер на месте второй росток. Третий. Четвёртый покачнулся, и упал, листочки его печально поникли. Девушка осторожно взяла малыша, и наудачу переместила в сторону к тому, что укоренился первым. Тут малыш пару раз неуверенно потыкал одним корешком в грунт, немножко сместился, и всё же погрузил свои корни. Тревожило только, что листики его оставались поникшими.

Аритайя вздохнула, потянулась за канистрой, и осторожно налила лужицу чистой воды посередине между укоренившимися малышами.

Теперь остаётся только ждать.

Подтянув колени к груди, и опустив на них голову, девушка смотрела в сторону ажурных белоснежных башен города Предков на фоне моря. Откуда-то издалека на гране слышимости доносилась песнь. Простая, но красивая, протяжная и певучая...

Аритайя вздрогнула, и судорожно похлопала себя по карманам: ракушка! Её заветная ракушка, приборчик квантовой связи! Она совсем забыла о нём!

- 'Выходила, песню заводила,

Про степного гордого орла,

Про того, которого любила,

Про того, чьи песни берегла'

Аритая слушала чужую Песнь, прижав ракушку к уху, смотрела на пустой город Предков, и чувствовала себя вот этой вот обожжённой войною землёй: убитой, растоптанной, пропитанной смертью, землёй, в которую кто-то осторожно и опасливо ронял семена надежды.