Когда Аренк, а вслед за ним и Аритайя по очереди протиснулись в щель между покосившимися половинками шлюзовых ворот, девушка на секунду замерла, потрясённая видом. Уже не первый раз это видит, и всё равно не может привыкнуть.
Они находились в галерее, накрытой бронестеклом на несущем космолитеновом каркасе, и тянущейся по всему периметру огромного кратера. Там, за стеклом, клубился густой дым, швыряя хлопья пепла. А в редкие прорехи меж клубами дыма можно было разглядеть непривычных очертаний древние звездолёты в переплетении строительных лесов.
Базальтовая лава - обладает низкой вязкостью и высокой температурой. Течёт быстро и растекается широко. Здесь излишки лавы стекали в специально устроенные стоки. Вообще изнутри кратер выглядел искусственным сооружением. И снова, уже в который раз, в голову пришла мысль, что никто из нынешних фиан не смог бы, да просто не посмел бы до такого додуматься! Устроить космическую верфь в кратере действующего вулкана!
Нанороботы проросли из лавы подобием строительных лесов, на вид хрупких, и чрезвычайно переплетённых - настоящие дебри. В этих дебрях подобно гигантским фантастическим фруктам, выросли покатые бочонки звездолётов. Сейчас из-за небольшого землетрясения всё это раскачивалось, словно странный лес во время какой-то дымной чёрной бури.
- Так, Аренк! - Аритайя начала терять терпение, когда парень распахнул люк.
- Ты утром как сказала, что вам звёздный корабль нужен, так я сюда пошёл, - принялся путанно объяснять Аренк. - А она возьми, и как выскочит, как заговорит! И светится!
Выскочит? Светится? Аритайя, прикинув, решила, что проще будет всё же самой всё увидеть, и вернула свою отвисшую, было, челюсть на место.
Через люк они прошли из надёжной обзорной галереи в раскачивающийся кишкообразный трап к входному люку одного из древних звездолётов. Тут было жутко. Обоим. Но оба, упрямо стиснув зубы, не показывали свой страх. И оба испытали облегчение, ступив, наконец, внутрь шлюза древнего корабля.
- Добро пожаловать на борт транспортного звездолёта! - поприветствовал их голос корабля. Голос казался детским. Возможно, так казалось из-за высокого тембра, а может быть - из-за того, что голос очень старательно проговаривал слова и тщательно строил фразы как можно проще. Из-за сложности языка фианские компьютеры всегда старались строить фразы так, что бы избежать двойного смысла. Однако современные Аритайе компьютерные системы давно ушли от попыток озвучивать вывод. Они всё визуализировали.
- Это здесь! - воскликнул Аренк, подбегая ко входу в рубку управления. Мембрана, закрывавшая вход, вежливо раскрылась при его приближении. Аритайя осторожно заглянула внутрь. Там всё было, как прежде: непривычно, ново, и стерильно чисто. Корабль 'поедал' любую пыль, грязь, а часто и какую-нибудь забытую вещь.
Аренк шагнул внутрь, на секунду замер, сглотнул, и осторожно приблизился к хрустальному черепу. Аритайя тоже подошла. Как сенсорик, она чувствовала в парне какой-то суеверный страх, решимость, и немного обречённости.
Хрустальный череп - единственная деталь, выделявшаяся из прочего ансамбля в интерьере. Он был прочно встроен в специальную нишу рядом с одним из 'пультов' - если только гладкие и лишённые каких-либо элементов управления панели перед креслами были пультами.
Эти черепа - а такой был на каждом из древних звездолётов (и не удивительно, ведь они клоны) - вызывали больше всего интереса у фиан - и местных, и 'космических пришельцев'. Предположений высказывалось много, порой самых диких. Наверное, правильнее сказать: только диких, поскольку ничего правдоподобного никто так и не сумел предложить.
- Я сделал так... - тихонько проговорил Аренк, и осторожно сел в кресло возле ниши с черепом. Ничего не произошло. Аритайя заметила, что невольно перестала дышать.
- А потом я сделал так, - проговорил Аренк, но что именно он сделал, девушка рассмотреть не успела - хрустальный череп вдруг несильно вспыхнул, и превратился в страшную светящуюся голову!
Аритайя вздрогнула, но, к своей гордости, не вскрикнула, удержалась. Хотя ей потребовалось несколько секунд, что бы сообразить, что перед ней банальный голопроектор. Древний и странный, но просто галопроектор.
Неведомо почему, но почему-то древние не желали строить голограмму просто в воздухе, предпочтя массив хрусталя. Может, технологии у них были... древние. Ну, а форма - в виде фианского черепа - это потому, что голопроектор этот умеет показывать только голову - голову собеседника. Это же система связи!
- Сорок часов назад получен сигнал, - спокойно проговорил 'голос звездолёта'. - Сигнал классифицирую как сигнал бедствия. Внимание, воспроизведение!
И страшная светящаяся голова ожила и заговорила. Страшной она казалось потому, что была изрядно залита свежей кровью, и искажена гримасой боли. Как только включилась воспроизведение записи, по окровавленным щекам покатились крупные слёзы.
- Звездолёт 'Перо на ветру', торговая миссия, обстрелян подлыми хищниками! Мы падаем на неизвестную планету! Прошу помощи! Повторяю! Звездолёт 'Перо на ветру', торговая миссия, обстрелян подлыми кохи! Мы падаем на неизвестную планету! Планета живая! На борту дети! Прошу, спасите их! Кто-нибудь! По...
Запись оборвалась. Хрустальный череп погас. Перепуганный Аренк медленно повернул голову к перепуганной Аритайе. Девушка стояла напряженная, словно натянутая струна, и губу закусила до крови.
Она поняла: капитан Нелнишнош наверняка получил сообщение от 'Запределья' с подробностями известных обстоятельств крушения. Ночью, когда отправил её спать. Ей никто не сообщил о том, что там дети. И о том, что упали они на живую планету, а значит, шансы у них есть. А значит лететь надо. Надо лететь и попытаться спасти! Но на совести капитана Нелнишноша около сотни фиан - пассажиров 'Песни о доме', которых он просто не может бросить у подножия действующего вулкана в обледенелой пустыне заброшенной планеты!
- Они не полетят, - глухо уронила она прямо в лицо такому наивному дикарю, храброму пастуху мохнатых муроков. - Капитан не сможет бросить здесь своих пассажиров, и забрать единственный корабль...
Сначала по лицу молодого фианина разлилось безмерное удивление. Затем, так же не торопливо, его сменила решимость. Аренк сдвинул брови.
- Тогда полечу я, - просто сказал, и опустил глаза в пол.
- Пойми! - на глазах девушки выступили и неуверенно задрожали слезинки. - Эти звездолёты постояли без всякого техобслуживания тысячу лет в жерле вулкана на поверхности планеты с кислородной атмосферой! Все технические жидкости давно высохли, смазка давно кристаллизовалась, всё, что могло окислиться - осыпалось прахом! Не говоря уже о том, что их никто никогда не заправлял топливом! Эти древние памятники не могут летать!
- Вы просто чужие, - ответил на это Аренк, не поднимая глаз (и это было почему-то особенно обидно). - Вы не умеете. Верить. 'Нельзя сомневаться в Заветах Предков! Забывший Заветы погибнет сам и погубит других!' - эту цитату у нас малыши учат наизусть, едва научившись говорить. Эти звездные... повозки... не могут не полететь! Их же завещали нам наши предки! Когда ваши сбежали...
- Аренк! - девушка вскрикнула, не сдержавшись.
- Ты хорошая, Аритайя. Ты должна сейчас идти к отцу. Аренк полетит.
Девушка вздохнула, быстро сморгнула слезинки, и заверила его:
- Ну уж нет! Я буду с тобой, храбрый укротитель муроков! - и вздохнула.
Парень встал, по-прежнему не глядя ей в лицо, осторожно взял за руку, и увлёк за собой. Коридором они прошли назад, к шлюзу. Стая у открытого люка Аренк ещё раз попросил её:
- Ты должна вернуться к отцу. Иначе скажут, что сумасшедший пастух муроков похитил тебя, - теперь Аренк взглянул ей прямо в глаза. И Аритайя осознала: он боится, что она уйдёт, а он один не справится, и боится, что она останется, и он её погубит.
- Нет уж, сумасшедший ревнитель Заветов! - вздохнула Аритайя. - Кто-то же должен быть рядом с тобой! Сумасшедшим положен доктор. Я, конечно, не доктор, но сойду за медсестру! - и добавила уже тихо: - У тебя нет команды. Я, к сожалению, не пилот, и не навигатор, но сойду за младший технический персонал.
