Задачей первых боестолкновений будет успеть измерить, и успеть доложить. Собственно, того ради и вспарывают вековечные залежи межзвёздной пыли на самых дальних границах форштевни и кили боевых кораблей ударных флотов. Готовые умереть в скоротечном бою, что бы дать человечеству шанс.
...
От попыток почитать умную книжку Вацлава отвлёк зуммер вызова. Он ответил 'принять', и виртуальный мир вокруг сменился: теперь Вацлав сидел 'на марсе' - дополнительном наблюдательном пункте корабля - это небольшая рубка с прозрачным куполом на вершине наблюдательной башенки. Она пустует и во время вахт, и по боевому расписанию, поскольку всё управление и наблюдение опирается на показания приборов, а вовсе не надеется на остроту человеческих глаз. Этот же дополнительный наблюдательный пост предусмотрен конструкцией корабля на нештатный случай, когда может потребоваться визуальная ориентация по звёздам.
Вокруг был открытый космос, а рядом стоял, заложив руки за спину, задумчивый Андрей Егорович - капитан первого ранга, начальник отдела разведки, и его, Вацлава, непосредственный командир. Некоторое время они оба молча смотрели: начальник разведки - на звёзды, а Вацлав - на броненосец.
Компоновка космического корабля - штука незамысловатая. В любом случае есть двигатель, главной 'деталью' которого является термоядерный реактор, и есть 'полезная нагрузка' - собственно обитаемая и напичканная необходимым оборудованием часть корабля. И вполне естественно желание разнести эти две части подальше. Не очень уютно лететь куда-то далеко, сидя задницей на термоядерном реакторе, верно?
В гражданских космических судах используется сигарообразная компоновка: сзади двигатель, вперёд на длинной несущей ферме вынесена вся 'полезная нагрузка'. Разумеется, 'двигатель' по размерам и по массе больше. Военный космический корабль - другое дело - здесь сигарообразная компоновка почти не встречается, двигателей, обычно, два, и сам корабль располагается между ними в одной плоскости.
Потому, что в бою корабль развёрнут к противнику бортом. Дело даже не в том, что с борта можно выставить больше орудий, нет. Дело в том, что в маневрировании относительно противника используется маршевый двигатель - он может работать на разгон прямо, а может работать на реверс. Двигатели системы ориентации вращают корабль в плоскости прицела, а маршевый двигатель рывком выводит корабль с линии вражеского огня.
А раз корабль в бою развёрнут к противнику бортом, то задача конструкторов - уменьшить силуэт корабля в прицеле противника. Поэтому корабль и все его части 'сплющиваются' и вытягиваются вдоль линии бортового огня. Сам корабль при этом часто прячется за двигателем, орудийные палубы чуть выглядывают над и под двигателем. Потому и двигателя два - один будет подставлен под огонь - лучше потерять двигатель, чем корабль с пушками и командой.
У броненосцев немного не так: у них один двигатель, а вместо второго - броневой щит. Он так же как двигатель вынесен в сторону от корабля на несущих фермах. Иногда их называют 'мачтами'. Именно щит принимает на себя вражеский огонь, и пока щит не рассыпался - корабль в относительной безопасности, сохраняет ход, маневренность, и продолжает вести интенсивный огонь.
И тем ни менее, решает в бою не щит, и даже не маневренность и огневая мощь, а разведка поля боя, радиоэлектронная борьба, целеуказание и корректировка огня. Иными словами, побеждает тот, кто первым верно определил положение противника среди россыпи ложных целей. Вот, о радиотехнической разведке и средствах противодействия ей Вацлав и размышлял, разглядывая с наблюдательной башенки орудийную палубу. Там, кстати, кипела непонятная жизнь: стволы некоторых орудий то укладывались в походное положение, то спешно разворачивались в боевое.
- Я часто прихожу сюда в перерывах между своими вахтами, - прервал Андрей Егорович размышления Вацлава. - И знаешь, о чём я тут думаю? Я тут размышляю о вечном. Точно так! Обзор здесь такой - способствует настроению, и навевает думы о вечном.
Вацлав не нашёл, что на это ответить, и Андрей Егорович после короткой паузы продолжил:
- Вот тебе пример дум о вечном: мораль.
- А что 'мораль'? - не понял Вацлав. Он недоумевал, зачем начальству понадобился этот странный разговор.
- А вот Платон, например, будучи древнегреческим философом, считал мораль чем-то абсолютным. С тех пор много чего утекло, эпохи миновали, и временами то те, то иные моральные ценности подвергались сомнению. Однако основные моральные принципы остались прежними. Те, что ещё древние люди вложили в свои древние религиозные доктрины.
- Вы о заповедях?
- О них. Вот, взять, к примеру, Библию. Написана ещё в медном веке. Это, сынок, тот век, что сразу за первобытно-пещерным каменным веком наступил. Ты знаешь, сынок, какая самая первая заповедь в Библии?
- Не убей? - Вацлав ляпнул наугад. Он, если честно, не помнил, в каком порядке заповеди перечислялись в Библии. И всё ещё не мог понять, куда командир ведёт разговор, и зачем вызвал его, Вацлава?
- Нет, это ты десять заповедей вспомнил, те, что Моисей на каменных скрижалях с горы принёс. Но в Библии есть заповеди древнее Моисеевой десятки. Вот, в самом начале, когда рассказывается, как Бог-Творец сотворил мир, там есть место: едва Творец сотворил первого человека, то, оглядев результат, изрёк первый завет. Не вспомнишь?
- Виноват, - сказал Вацлав, хотя виноватым себя не ощущал. Пока.
- Творец, сотворив первого человека, сказал: - 'Нехорошо человеку быть одному!'. И сотворил Еву. Теперь понимаешь?
- Сказано сильно, - согласился Вацлав, - а сделано и того сильнее: никаких тебе упрёков, типа: - 'когда ж ты с девушкой познакомишься?', никаких сайтов знакомств или свиданий вслепую, а сразу - бац! - девушка по персональному заказу! Круто! Но я пока не понимаю, причём тут я?
- А вот, сынок, как раз ты-то и 'при чём'! - заявил Андрей Егорович. - Как бы не была дорога межзвёздная связь, а флот регулярно предоставляет возможность личному составу отправлять видео сообщения близким! Угадай, сынок, кто единственный из всего личного состава эскадры ещё ни разу не зашёл в радиорубку в установленное время, весточку отправить, входящую почту проверить?
- Нету у меня родных, - Вацлав разом помрачнел.
- Не хорошо человеку быть одному! - напомнил капперранг древний завет. - Тебя как зовут, сынок? Не Маугли, случаем? Может, ты среди волков в лесу жил? Нет прямых родственников - что ж, так бывает. Но ведь есть друзья, соседи, может, дальние родственники? Нас человеками делает участие в нас других людей, и наша забота о дорогих нам людях. А без этого нет нам никакого смысла боевое дежурство нести! Смекаешь?
Вацлав ничего не ответил. Задумался. Варьку вспомнил, и старших Мицковичей. Нехорошо, в самом деле, исчезнуть вот так, и даже словом о себе не сообщить.
- Кхм! Кстати, - кашлянул в кулак Андрей Игоревич, - Плановый сеанс связи будет точно через тридцать две минуты. Связь у нас пока не квантовая, квантовая наша нужную для передачи видео полосу пропускную пока не держит, и используется только для экстренных сигналов оповещения и срочных приказов. Но гравитационная - это примерно в сорок тысяч раз быстрее света. Кхм! У меня всё. Свободен, сынок.
...
Вацлав отключился, и немного полежал в тишине и темноте личной капсулы. Отправить сообщение соседям - дело без сомнений правильное. Но что он им скажет? Чем дальше думал, тем больше испытывал стыда и вины. Тогда Вацлав выставил таймер - что бы сеанс связи не прозевать, снова подключился к виртуальной реальности корабля, и создал себе персональную виртуальную комнату. С зеркалом. Речь репетировать.
С первой попытки речь получилась похвальная. В том смысле, что Вацлав себя хвалил, и перед соседями хвастался. Особенно, конечно, перед Варькой. Вот ведь кто он теперь, Вацлав - военный человек, офицер технической разведки, несёт нелёгкие боевые дежурства в дальнем боевом походе! Потом прокрутил в зеркале воспроизведение - скривился - не понравилось. Перед кем он хвост распустил? Перед Мицковичами, которые его как облупленного знают? И чем хвастаться-то? Тем, что ферму бросил, улетел в далёкую даль, и даже весточку о себе не послал? Повиниться надо бы.
