Через какое-то время лодка уткнулась носом в сушу.

— Вот туда пойдете, — махнул старик рукой, терпеливо дожидаясь, пока мы выберемся. — недалеко распутье. Только вот как оттуда выбираться — это уже не ко мне.

— Спасибо. — поблагодарил старика Сэт.

— На здоровье. Уверен, вы выберетесь.

Мы уверенно пошли в указанном направлении, а старик снова нас окликнул:

— А вы точно живые?

— Точно, точно. — пробормотал Сэт.

— А то смотрите мне, если у них там в бухгалтерии что не сойдется — получите вы у меня.

Дорога действительно оказалась недальней. Здесь не было ослепительного света, но с каждым шагом становилось холоднее. Значит выход уже близко. Мы шли уверенно по дороге, которую нам указал лодочник… но старикашка забыл обмолвиться об одном досадном недоразумении. У нас на дороге, рыча и скалясь, появилась огромная псина. Размером она была ротвейлера-переростка, а пасть легко бы посоперничала с крокодильей.

Сэт встал как вкопанный, по привычке загораживая меня собой. Песику мы явно пришлись не по душе.

— Хорошая собачка. — заговаривал ей зубы некромант. — Иди домой. Место, хорошая, место.

Но она никак не реагировала, а уставилась на нас как на двух идиотов, не забывая при этом время от времени порыкивать.

Раздался свист, который в тишине подземелья казался оглушительным. Псинка, весело размахивая куцым хвостом, побежала к хозяину, совсем забыв про напуганных до мокрых штанов незнакомцев. Мы поспешили перейти на распутье, пока собачка перестала так оживленно интересоваться нашими персонами.

— Софон!!! — в один голос воскликнули мы с Сэтом, разглядев, кто же это поманил к себе псину. Охранник Черты облизывал лицо Хранителя, виляя хвостом с такой силой, что, казалось, он сейчас отлетит. Софон погладил собаку по голове, отстраняя от себя.

— Здравствуйте. Сами выбрались, а я уже за вами спешил. — добродушно заулыбался старик. — Ну, пошли же. Она еще держит Ратмира, но долго он тут засиживаться не станет.

— Она? — не поняла я.

— Она самая. — подтвердил Софон.

— Кто?

— Сэт, ты что, ничего ей не рассказал. Я говорю о Смерти, Аль.

— О ком?

— Ты что не догоняешь? — недовольно скривился Сэт. — Ну, та женщина в красном, помнишь? Ты что не поняла, кто она такая?

Я даже не нашлась что ответить, да и некогда было переваривать. Сэт накинулся на Софона с расспросами:

— Как вы открыли вторую Черту? Это же практически невозможно!

— А я ничего и не открывал. — спокойно отвечал старик.

— Тогда как, объясни мне, ты сюда попал? — не отставал Хранитель. — Я, конечно, понимаю что ты водил нас всех за нос со всей своей правильностью, а оказался некромантом. Ладно, опустим этот момент. Но как ты сумел вызвать Черту?!

— Да не вызывал я ничего. Она сама пришла.

— Кто? Черта? — пыталась хоть что-то понять я.

— Да говорю же, Она.

Мы с Сэтом встали как вкопанные. У меня заболело в области груди, я хотела заплакать, но не смогла — души не плачут, они только болят.

— Идем, идем. — Софон увлекал нас за собой. — Я помогу вам отсюда уйти.

Я шагала за ним на обмякших ногах и не могла найти слов, чтобы сказать хоть что-то. Да и что я могла сказать? Высказать свои соболезнования? Или спросить, как все произошло? Или закатить истерику? Это все не то…

Софон остановился в одном из коридоров бесконечного распутья, подобрал с пола небольшой камушек и принялся рисовать на земле какие-то символы.

— Что делать, Софон? — пытался помочь Сэт. Его голос трясся.

— Смотри и запоминай, сынок. Потом будешь сам использовать.

— Это ужасно. — единственное, что я смогла произнести. Я села на корточки и не отрываясь следила за каждым движением старика, запоминая каждое его изрезанное морщинками лицо, теплые глаза. За все то недолгое время, что мне посчастливилось жить в общине, Софон стал для меня родным человеком. Сложно даже представить, как было тяжело сейчас Сэту.

— Я этого несколько столетий ждал, родные мои. — без тени грусти произнес Хранитель. — Я знаю, для вас это дико, но поживете с моё — поймете. Хотя, не желаю я вам такого испытания.

— Почему ты никогда не говорил про свой Дар? — тихо спросил Сэт.

— Потому что я дал обет, что больше никогда не прикоснусь к Дару без крайней нужды. Он убивал во мне человека, взращивая потустороннего монстра, сродни тех, что я вызывал из-за Черты. Я искал свет в этой тьме и нашел его в вере. Хотя Ратмир и убежден, что я стал священником, потому что не выдержал напора собственной сущности. Но это не так. Я сумел развить в себе альтернативную способность, помогал людям раскрыть свои души свету. Я верю, что и ты не потеряешь себя в коридорах распутья, мой мальчик.

Софон практически дорисовал пентаграмму и жестом приказал нам с Сэтом подойти к нему ближе. Старик взял нас за руки:

— Я не успел попрощаться с ребятами. Скажите им, что я очень их всех люблю. Каждого. И пусть не забывают, что я всегда буду рядом, буду смотреть за вами. Пока ваши души будут способны любить, они останутся бессмертными. И что бы ни случилось в жизни, всегда ищите свет, не позволяйте тьме вкрадываться в свою душу. Аля, ты победишь, ты сильнее его. Просто помни об этом. Ратмир коварнее и умнее, он лучший маг в мире. Маг, но не человек. Он не умеет того, что умеешь ты. Он не умеет любить. Только любовь способна разрушить самые сильные чары. Очень легко любить тех, кто отвечает нам взаимностью. А ты попробуй полюбить того, кто тебя не любит. Только тогда ты добьешься успеха. И не плачьте обо мне. Я счастлив.

Софон обнял каждого из нас, проводил к центру пентаграммы и нарисовал последний символ. Пространство вокруг поплыло, я почувствовала, как необъяснимая сила тянет вверх.

Последним, что я слышала, был разъяренный вопль. Ну вот, Ратмир подоспел. Я и не надеялась удрать и первой вселиться в собственное тело.

Когда я очнулась, стало еще холоднее, чем было на том свете. Я спала. По крайней мере, все на то указывало. Вокруг было зимнее поле. Снега по колено, давно я не припомню такой зимы. Я шла, с трудом переставляя замерзшие ноги. Я искала его. Впереди показался небольшой дом.

Ратмир ждал меня, восседая на высоком бархатном кресле у камина.

— Здравствуй. — первой поздоровалась я.

— И опять у тебя нечего не вышло. — самодовольно констатировал маг. — Не надоело еще? Может быть пора признать свое поражение?

Я молчала.

— Ты всего лишь жалкая неудачница, недоучка. Куда ты лезешь тягаться со мной? Что молчишь, язык проглотила?!

— Прости меня, пожалуйста.

— Наконец-то дошло. Как до утки…

— Пожалуйста, прости меня за все, что я делала. За все, чем я пыталась тебе навредить. Я не хотела. Я просто очень тебя боялась. Я была очень глупой. И очень слабой.

— Я смотрю, ты где-то головой хорошо приложилась… — вылупился на меня Великий.

— Я теперь намного больше поняла. Я не желаю тебе зла. Я хочу, чтобы у тебя все было хорошо.

— Ну еще скажи, что ты меня любишь. — расхохотался Ратмир. — Вот дура-то.

— Да, я люблю тебя. Только я одна тебя и люблю.

Улыбка Ратмира скисла. Он совершенно не понимал, что происходит.

Я подошла к нему и прижалась щекой к груди.

— Я очень люблю тебя. Несмотря ни на что. И мне плевать, что ты не сможешь отплатить мне ответным теплом. Я больше не буду тебе сопротивляться. Ты — неотъемлемая часть меня. Так произошло, значит так нужно небесам. И если ты сам себя ненавидишь, то я буду любить тебя за двоих.

Ратмир прижал меня к себе покрепче. Я больше не боялась этого слабого и уставшего человека. Я действительно его любила.

— Убей меня. — еле слышно прошептал он.

— Я не стану…

— Я скажу тебе как. Убей меня, очень тебя прошу. Я чудовище. Я никогда не буду другим.

— Пусть. Я все равно тебя люблю…

Я распахнула глаза и тут же сощурилась от палящего солнца. Сэт придерживал меня, аккуратно, как будто я могла рассыпаться. Все уставились на меня, ожидая какой будет первая реакция проснувшегося Великого Старца. Не было только Феофана.