Круглов весело поклонился и сел, разглаживая слежавшиеся волосы, под которыми обнаружился широкий, не загоревший лоб. Казалось, гость, так же как выпускники, ждет от вечера много интересного.

Когда приветствия стихли, со своего места поднялась Сабурова. В доброжелательной тишине мягко и внятно прозвучали ее слова:

— Дорогие друзья…

Надежда Георгиевна говорила о страшной военной буре пронесшейся над страной, о том, что врагу не удалось сломить стойкость советских людей, говорила о едином стремлении всего народа поднять свое хозяйство, свою промышленность культуру на новую, небывалую высоту.

Она внимательно всматривалась в лица учеников:

— И вы теперь включаетесь в эту великую борьбу, великую стройку. Я хочу пожелать вам быть в ней такими же деятельными, какими вы были в школе, всегда ясно видеть перед собой жизненную цель, а цель у всех одна — приносить счастье и славу Родине своей работой.

Сабурову прервали жаркие, как вспыхнувший костер, рукоплескания. Она спокойно переждала их.

— Когда мне хочется помечтать, — продолжала Надежда Георгиевна, — я представляю себе свои будущие встречи с нашими учениками. Вот я вхожу в чудесное здание. Оно трогает и потрясает великолепной пропорциональностью, благородством архитектурных деталей, массой света и воздуха. Это застывшая музыка, как сказала кто-то об архитектуре. И мне говорят, что его построил Толя Соколов. Я встречаю смелого летчика совершившего необычайный по трудности полет, и узнаю в нем Колю Белова. Читаю талантливое исследование о нашем крае написанное Тоней Кулагиной. Наслаждаюсь игрой молодой актрисы Жени Кагановой. Я слышу о важном математическом открытии Нины Дубинской, о великолепной работе геолога Андрея Мохова… И все мои мечты могут сбыться, потому что я знаю своих учеников, знаю, что им будет предоставлено все, что нужно, для развития их способностей.

Гордость и благодарность переполняли Тоню. От волнения она на секунду даже перестала ясно видеть. Какая-то радужная сетка поплыла перед ней. Речи директора и парторга прииска благодаривших выпускников за культурную работу, за хорошее влияние на молодых производственников, она слышала смутно и очнулась, только когда сильный и ясный голос секретаря обкома наполнил весь просторный зал. Наверно, если бы Круглов выступал на большой площади, все равно во всех концах ее люди слышали бы каждое слово. Он говорил о любви советского человека к своей стране, к своему краю.

— Наша область очень велика. Она по территории больше таких государств, как Бельгия, Швейцария или Дания. Населяют ее главным образом хакасы и русские. Вы знаете, что когда-то хакасы считались самым отсталым народом в России. Они и письменности своей не имели. Их причисляли то к татарам то к киргизам. А жили они так примитивно и некультурно что если бы эта жизнь продолжалась еще несколько десятилетий, народ бы вымер. Впрочем, тогда это считалось в порядке вещей. Енисейский губернатор Степанов так и писал в своих донесениях: «Туземцы довольно стремительно вымирают, да это, собственно, процесс вполне естественный и исторически узаконенный».

Теперь из этого когда-то забитого народа выходят великолепные врачи, агрономы, инженеры, учителя. Открыт научно-исследовательский институт языка, литературы и истории, много учебных заведений, больниц, клиник. Молодые поколения хакасов растут здоровыми и усердно трудятся, чтобы сделать жизнь своего народа еще лучше.

Область наша очень богата. У нас много земли, великолепные леса, быстрые реки, огромные степи, где пасутся косяки наших славных скакунов и отары овец, высокие горы, в которых лежат медь, золото, железо и другие ценные металлы. Природой дано нам многое, но чтобы использовать все эти богатства, человек должен упорно работать.

Начнем с земли. Она хороша, нет спору! Наша Широкая степь — это тысячи гектаров плодородной почвы. Но у нас мало осадков поля страдают от засухи, ветры выдувают и верхние слои почвы и посевы. От этой же беды страдают наши стада и табуны. В прежние годы сенокосы здесь всегда были плохие.

Что же делают советские люди? — возвысил он голос. — Задерживают снег на полях, используют талую воду сажают в степи лес, чтобы зеленые стены его защищали посевы от ветра. А главное, серьезно взялись за орошение. Каждый ручеек направляют на колхозные поля. Мы решили сеять только на орошаемых площадях. Это не значит, что неорошаемые будут лежать незасеянными. Нет, всю нашу землю нужно сделать орошаемой!

Мы проводим постоянные и временные каналы, нарезаем борозды… Опытные поливальщики следят за тем, чтобы вода равномерно распределялась по пашням, не размывала почву, не застаивалась болотом… В иных местах нашей области поливка повысила урожай пшеницы в пять раз. Но этого нам мало. Нынче мы хотим дать воду всей Широкой степи. Вы знаете, что скоро начнет действовать огромный канал, на трассе которого трудятся колхозники и рабочие всех наших районов…

Некоторые из ребят, окончивших школу, сами работали в прошлом году на канале. Они не удержались и захлопали, к ним присоединились все слушавшие секретаря.

— Теперь животноводство, — продолжал он. — Ну, о сенокосах я уже сказал. Понятно, что чем больше воды, тем лучше травы. Но не только о корме заботятся животноводы. Они улучшают породу, лечат животных, стараются увеличить и сохранить приплод, оберегают табуны и стада от диких зверей, тут им на помощь приходят охотники…

А леса? Великолепны наши кедры, пихты, лиственницы… Много леса требуется заводам, приискам, каналу, электростанциям. Надо вырубать спелые и перестойные участки, подсаживать новые. А передвигаться по лесистым местам у нас нелегко: горные перевалы, реки, порою болота. Однако пробираются через горы и заросли наши объездчики, инспекторы, техники, инженеры… Одни охраняют леса, другие перерабатывают древесину. У нас ведь делают и пихтовое масло, и смолу, и деготь, и скипидар… Третьи валят лес, четвертые сажают, пятые сплавляют… А для сплава нужно подготовить реки, очистить их русла, убрать заломы[10], отремонтировать плотины. И все должно быть готово во-время. Весенний паводок держится недолго, потом реки мелеют. Недаром у сплавщиков есть поговорка: «Плавь лес по первой воде — не будешь в беде».

Ископаемые… Ну, вы сами на прииске живете, знаете что не просто золото из земли добыть… А мы добываем и уголь, и железо, и медь. За годы пятилеток выросли в нашей области заводы, копи, рудники. Армия геологов продолжает розыски новых богатств земли. В новой пятилетке мы хотим сильно увеличить добычу, значит в первую очередь усиливаем геологоразведку.

Наши дороги… Старым здешним заводчикам приходилось переправлять отсюда грузы на плотах или гужом. Из-за плохого сообщения закрывались прииски. А мы всю область хотим покрыть сетью дорог. И не только шоссейные будем проводить «железные. Некоторые районы скоро услышат паровозные гудки.

Растет и культура в области. Я вот недавно с одним фронтовиком беседовал. Он говорил: «Такая разрушительная война не только на экономику, но и на культурное состояние народа должна была повлиять». С этими мыслями он домой ехал, в наш областной центр. А приехал — увидел: за годы войны научно-исследовательский институт открылся, педагогический институт, театр, новые клубы, кино… Конечно, правильное заключение фронтовик сделал: ни в какой другой стране это немыслимо. А у нас, товарищи, есть возможность и во время войны создавать научные учреждения. Во время войны,[10] я сказал. Что же говорить о мирном времени?

— Правильно! — раздался чей-то бас.

— Да, это правильно, товарищи! — спокойно подтвердил секретарь. — Надо только работать. Вы посмотрите на нашу областную доску почета. Там записаны имена чабана Саражакова, у которого великолепная отара овец и ни один новорожденный ягненок не погиб; забойщика Ильина, что выполняет план на триста шестьдесят процентов. Звеньевой Румянцевой — она отличилась на посеве зерновых. Тракториста Абжилаева. Это танкист бывший. Про него у нас говорят: «На тракторе, как на танке, работает». Инженера Кобежикова, который старую поломанную драгу собрал и заставил работать. Молодой актрисы национального театра Аёшиной. Вашего шофера Трескина, что работает без аварий и простоев. Мастера Кулагина, забойщика Таштыпаева…