Сказать друзьям, почему он выбрал именно это довольно опасное направление, он не мог. Техник опасался, что тайна Ксаны всплывёт, едва его коллеги увидят её в окружении мутантов. Нет, за ребят он был уверен — они не выдадут травницу. Но… лучше будет, если об её дружбе со снорками будет знать как можно меньше народу.

К счастью, сталкеры не стали чинить расспросов, почему он отправляется по такому опасному маршруту. И следом никто не увязался. Так что оставалось только добраться до той уединённой полянки и проверить свои предположения.

На рассвете Забытый лес производил впечатление места таинственного и совершенно сказочного. Толстые, обросшие мхом стволы матёрых старожилов, маячили в предрассветном сумраке, словно покрытые шерстью ноги спящих мастодонтов. Теснившиеся у их подножья переплетённые куртины бересклета и жимолости призраками неведомых чудовищ рисовались в прихотливых белёсых завитках тумана. Если минуту постоять тихо, то покажется, что вот-вот из обманчивой молочной зыби выйдет леший, покряхтывая по-стариковски, и начнет извечный, с детства еще знакомый разговор: куда, мол, добрый молодец, путь держишь? Дело пытаешь — али от дела лытаешь?..

Однако в тумане водились и другие звери.

…Услышал он их даже раньше, чем почуял — впереди и чуть слева затрещали ветки, раздвигаемые поджарыми стремительными телами, понесся по воздуху переливчатый, тоскливый не то стон, не то вой. Обрывки мыслей — коротких, отрывистых, почти хаотичных. Их даже можно было разобрать — если захотеть…

Ближе, ещё ближе. Вот уже слышно горячечное дыхание. Первый снорк вынырнул из тумана шагах в десяти от него. Увидел контролёра, непроизвольно шарахнулся в сторону, оскалился, но потом виновато скульнул. Мол, прости дурня, Старший, не признал. Следом за первым на поляну высыпала остальная стая. Заметалась, суматошно замельтешила по поляне. Кто-то надрывно взвыл.

Контролёр шевельнул бровью: что-то в поведении снорков показалось ему странным, нелогичным. Беспокоились они словно перед выбросом, но в том-то и дело, что выброса в ближайшее время не намечалось, он знал это, чувствовал. Тем не менее, Младшие бесились, словно цветущего дурмана нанюхались или там, обкуренного свободяя сожрали. Или же… стряслось что-то в стае.

Он немного подумал и потянулся мыслью-паутинкой к вожаку. Что тревожит вас, Дети Зоны, что беспокоит?

В сознании вдруг отчётливо возникла картинка: маленькая серая фигурка, спотыкаясь, медленно брела по лесу и, кажется, совершенно не замечала того, что идёт… прямо в поджидающую неосторожных путников пси-аномалию! Миг — и контролёр увидел лицо идущей — отрешённое, с потухшими глазами… Словно у зомби.

«Ксана?.. Но…»

«Нельзя! Нельзя! Опасность!!!» — заходилось истошными криками сознание снорчьего вожака, и скулящая стая вторила ему тем же. — «Детёныш… Куда идёт? Там плохо! Плохо, смерть!.. Остановить! Остановить!..»

И вдруг — словно вопль «SOS» с борта тонущего корабля: «ПОМОГИ!!!»

Вожак бросился к Старшему, заскулил, завыл и вдруг… вцепился ему в край плаща и настойчиво потащил за собой куда-то в лес.

«Помоги!!!»

Прежде чем контролёр успел осознать это, он уже сорвался с места и бросился прочь с поляны, сбивая взметающимися полами плаща росу с травы.

«Веди меня!». Вожак, повинуясь мысленному приказу, вырвался вперёд; стая рассыпалась вокруг Старшего, предупредительно окружая его охранным кольцом от возможных опасностей. Он не приказывал им этого, не просил. Они сделали это сами.

Бежать пришлось недалеко. Буквально через несколько шагов контролёр почувствовал неприятное гудение в голове и жжение в глазах — сперва слабое, а потом, с каждым новым шагом, усиливающееся. Так всегда бывало, если поблизости находилась пси-аномалия. Правда им, псионикам, действие таких вот мест не было фатальным — в отличие от других разумных существ. Но кому охота находиться там, где фонит, как от десяти твоих сородичей вместе взятых? И фонит так, что потом полдня головной болью мучаешься?

Ещё пара шагов — и он увидел её. Дитя Зоны всё также безвольно брела прямо к неприметному и ничем не выделяющемуся пятачку среди редкого подлеска. Почему-то тумана в этом месте не было.

Ксана шла, не замечая ни корявых корней под ногами, ни бьющих по лицу и плечам ветвей. Кажется, она уже была захвачена притяжением аномалии.

Мысли контролёра заметались, как вспугнутые летучие мыши. Как, как остановить её? Аномалия выжжет ей сознание, и в Зоне станет на одного зомби больше. Оно, конечно, ситуация более чем обыденная — мало ли живых существ попадает в аномальные ловушки? Мало ли людей становятся беспамятными ходячими оболочками?..

«Нет. Только не она. Не Детёныш!»

Самым простым и логичным было бы накрыть и зацепить её собственной пси-волной, более мощной, чем у аномалии, перехватить, перекрыть чуждое и враждебное воздействие и приказать девушке остановиться и идти обратно. В другое время контролёр так бы и поступил, но сейчас счёт шёл уже на секунды, и он вполне резонно боялся, что от волнения может не рассчитать силу импульса и… И сделать то, что готовилась сделать с Детёнышем аномалия.

Взгляд контролёра упал на четвероногих спутников. Снорки, чуя губительное воздействие аномалии, жались к кустам, повизгивая от страха. Вожак («Острозуб» — вспомнил, как называла его Ксана, псионик) припал к земле у ног и глухо рычал, не сводя напряжённого взгляда с «сестры». Да, их можно было бросить на перехват… Но тогда какой же он Разумный — если рискует жизнью младших неразумных? Когда сам он…

Коротко выдохнув, контролёр серо-зелёной молнией метнулся вперёд и успел перехватить маленькую фигурку, уже готовую ступить на опасный участок. И тут же, не останавливаясь, кинулся прочь от опасного места с драгоценной ношей на плече. Обманутая и так внезапно лишённая добычи аномалия попыталась ухватить его сознание жадным щупальцем, но, встретив мощный и яростный отпор (тут уже он не осторожничал), испуганно отпрянула.

Сноркам приказа не потребовалось. Радостно взвыв, стая кинулась следом.

Поляна, куда привели контролёра снорки, сразу же показалась ему обжитой. Он чуть прикрыл глаза, сканируя мыслями-лучами пространство вокруг себя. Точно! Здесь был дом этой стаи, они обитали в этом месте уже довольно продолжительное время.

И ещё.

Девочка Ксана, Детёныш. Она бывала тут довольно часто. Вот она — ниточка её ауры, прочно и как-то органично и даже уютно вплетённая в информационную канву, раскинутую Зоной над этим местом.

Это был дом её друзей, её семьи. А значит, что и её дом тоже.

Мутант аккуратно спустил девушку с плеча и поставил на ноги. Ксана безучастно смотрела куда-то в себя, движения её были вялые, как у плохо набитой тряпичной куклы. Едва контролёр отпустил её, она всё той же куклой мягко осела на мох у его ног.

— Зачем ты туда пошла? — раздалось из-под капюшона. Он бы мог просканировать её разум и легко узнать ответ, но… Не хотелось.

Травница долго молчала, словно не слышала вопрос. А потом уронила:

— Я тебя искала, Старший… Не нашла.

Мутант шевельнул бровью: самое последнее дело — искать псионика возле пси-аномалии. Он тут же озвучил ей свою мысль.

— Знаю… — прошелестела Детёныш, всё так же безучастно глядя в пространство. — Я туда пошла, потому что не нашла тебя. А мне… очень надо было.

— Надо?

— Это всё они… — Ксана вяло подняла руку и коснулась виска. — Они сидят… вот тут… Я не могу их прогнать. Хотела попросить тебя… Но не нашла. Пошла искать аномалию. Чтобы она их… вырезала… То есть прогнала.

— Они? О ком ты говоришь?

В голову закралось нехорошее подозрение, что он опоздал со своими спасательными мерами, и либо аномалия всё же дотянулась своими щупальцами до её разума — либо девочке «повезло» попасться под горячую руку кому-то из его соплеменников.

— Они…

Ксана беззвучно заплакала. Тихо, бессильно, безнадёжно.