– Стой, так нельзя! Мы не можем его бросить! – завопила я по-кошачьи.

Но Марсель не остановился. Подбежал к первой двери, ударил в нее плечом. Дверь оказалась не заперта, и я поняла смысл последней фразы Герцога. В комнате было так темно, что мое кошачье зрение помогало слабо.

– Блохи тебя закусай! – выругался Марсель.

Выскочил назад на лестницу, выдернул факел из держателя на стене, вернулся в комнату. Она оказалась пуста. Лишь голые каменные стены и темное окно-бойница.

Так мы проверили и вторую комнату, и третью, и четвертую. Марсель спешил – Герцогу все труднее было сдерживать натиск крыс. Он медленно пятился, не позволяя обойти себя, кинжалы молниями сверкали в красноватых отсветах факелов. Гора изрубленных черных тушек высилась у подножия лестницы и на дне шахты, но крыс было чересчур много. Из кожаной куртки Герцога торчали выдранные зубами клочья, рыжие лосины покраснели от крови.

Когда я неслась вниз по лестнице, то не считала ни двери, ни ярусы. Зато сейчас мне представилась такая возможность. Лестница делала три полных витка, по три двери на каждый. Самая верхняя вела к Вратам. Мы с Марселем уже приближались к ней, оставалось проверить последнюю комнату, привратник должен быть там! Потому что спрятаться в башне больше негде. Ее девять комнат походили друг на друга, как близнецы: каменные стены, окна-бойницы да неразожженные камины. Ни мебели, ни вещей.

Марсель распахнул дверь, шагнул на середину, поднял факел повыше. Пусто. Привратник исчез.

Парень потоптался на месте, предположил неуверенно:

– Может, пока мы вниз спускались, он убежал назад во Врата?

Я не знала, что на это ответить. Либо Марсель прав, либо Герцог ошибся и крысы утащили чердачного. Тогда нам не избежать вторжения. Тысячи крыс ворвутся на чердак, превратятся в злобных людей в черных пайтах, и… Продолжение было слишком страшным, и я предпочла его не придумывать.

– Пошли, проверим, – наконец решился Марсель. Развернулся, готовый покинуть комнату. И тут я сообразила! И заверещала во все горло:

– Стой, стой! Он тут! Поленья!

В отличие от всех прочих, камин в этой комнате не был пуст. В него зачем-то навалили целую гору поленьев. Словно в ответ на мой крик они шевельнулись.

Марселю не нужно было растолковывать, он мигом понял. Воткнул факел в пустой держатель на стене, шагнул к камину…

Он не успел подойти. Из незамеченной нами дыры у основания камина внезапно вынырнула крыса. Мгновение – и они посыпались в комнату одна за другой! Добрый десяток их стал в ряд на нашем пути. Крысы поднимались не только по винтовой лестнице, но и по дымоходам, по тайным ходам, прогрызенным в стенах башни!

Марсель выхватил нож, щелкнул лезвием. И попятился к двери.

– Стой, ты куда?! – закричала я. – Ты же не боишься крыс!

– Не боюсь! Когда по-честному, один на один. А тут их видишь сколько?

– Герцог один против тысячи стоит. А ты трус!

На самом деле он не был трусом, просто рассудительный парень – то есть кот. Но я хорошо помнила человека в черной пайте у нас на чердаке, помнила слова Герцога: «Единственная надежда – найти привратника и закрыть Врата!» И понимала, это – правда.

С отчаянным мявом я вырвалась из рук Марселя, прыгнула на загривок ближайшей крысы. Я не знала, как правильно драться, но мои кошачьи инстинкты знали. Зубы сами собой впились в загривок твари, челюсти сжались, заставив позвоночник хрустнуть. Крыса дернулась и обмякла. Вкус ее крови был отвратителен и вместе с тем приятен.

Крысы опешили от подобной наглости. А я не медлила. Выпустила задушенную тварь, полоснула когтями следующую, раздирая ей бок до внутренностей, прыгнула на третью. Крысы опомнились, перешли в контратаку. Но Марсель уже стоял рядом. Пусть ножик у него был маленький, но бил он им метко, каждый выпад достигал цели.

Крысы порскнули назад в нору, а Марсель поспешил разбросать поленья. Я не ошиблась – чердачный лежал там, связанный по рукам и ногам, с кляпом во рту. Вряд ли враги могли так «упаковать» его в своем крысином обличье. Наверняка они сделали это у нас на чердаке, а затем притащили привратника сюда.

Острое лезвие перерезало веревки, Марсель рывком поставил человечка на ноги, выдернул кляп.

– Охти… – промямлил тот.

И тут крысы снова посыпали из дыры.

– Беги, закрывай Врата! – выпалил Марсель. Развернул чердачного к двери, дал пинок под зад для ускорения. Я хотела и от себя кое-что добавить, но тут меня подняли за шкирку и сунули чердачному в руки.

Крысы поджидали нас на лестнице. Герцог отбивался пятью ступенями ниже, но его уже обошли. Черные твари висели у него спине, на руках, карабкались к шее.

– Охти… – Чердачный затанцевал на месте, не зная, что предпринять. И с каждой секундой промедления все больше крыс отрезали нам путь к Вратам.

– Быстро, наверх! – я взвыла, как дикая кошка, вырвалась из шестипалых лапок и сиганула на загривок крысы.

Во второй раз эффект неожиданности не сработал. Крыса отпрянула, увернулась из-под моих когтей, попыталась вцепиться мне в морду. Но на чердачного мой вопль подействовал, точно кнут. Он перепрыгнул через ближайших крыс, ловким ударом ноги сбросил в шахту пытавшуюся тяпнуть его за пятку и что есть духу зашлепал по ступеням. Человечек оказался на удивление проворным, миг – и он на верхней площадке. Дотянулся до дверной ручки… я вдруг представила, как навстречу ему выскакивают крысы… но нет, обошлось. А потом на меня набросились со всех сторон.

О, эти крысы умели драться. И были они почти вдвое крупнее тех, с кем приходилось иметь дело прежде. Не иначе крысиная гвардия. Острые зубы больно впились мне в спину, в плечо, в заднюю лапу, в хвост, в бок. Наверное, я должна была испугаться. Но на страх времени не оставалось. Рвать зубами и когтями ненавистные черные шкуры, пока есть силы…

– Держись, Маленькая Хозяйка!

Герцог пробился ко мне, упал на колени, наклонился, прикрывая. Его кинжалы полосовали вцепившихся в меня крыс, сильные пальцы разжимали их челюсти. Но по лестнице поднимались новые батальоны. Словно черная лава, они накрыли нас, грозя похоронить заживо.

– Сюда, сюда! – услышала я рядом голос Марселя. – В комнату, быстрее!

На четвереньках, не пытаясь отбиваться, лишь прижимая меня к груди, Герцог ввалился в комнату, где мы нашли чердачного. Позади раздался отчаянный писк, и тяжелая дубовая дверь захлопнулась с влажным чавканьем – не иначе раздавила кого-то, – грюкнул засов. Еще несколько минут вокруг царила возня – мои спутники добивали проникших в комнату крыс, – потом шум стих. Герцог и Марсель в изнеможении повалились рядом со мной на пол.

– Все, Врата закрыты, – сообщил Герцог. – Крысам не обломилось в этот раз.

– Откуда знаешь? – не поверил Марсель. – Ты что, раньше бывал здесь?

– Приходилось. – Герцог посмотрел на него, на меня и пояснил: – Мы, Орден Сторожевых Псов, приглядываем за Вратами. Плосколапым доверия мало, как видите.

Мы помолчали немного. Марсель снова спросил:

– Так, может, крысы теперь уйдут? Что им здесь делать, если Врата заперты?

Герцог отрицательно покачал головой.

– Крысы – самые мстительные твари на свете. Обязательно захотят поквитаться за неудачу.

И тут же я услышала за дверью шорох и потрескивание.

– Началось. – Герцог вскочил на ноги, приготовил кинжалы. Скомандовал Марселю: – Стань у дыры. Они нападут с двух сторон одновременно.

– Это… это они дверь грызут? – Парень тоже поспешно поднялся. Ему никто не ответил – вопрос был риторическим.

Чтобы прогрызть дубовую дверь, крысам понадобилось минут пять. Затем начали отваливаться щепочки, в одном месте дверь шевельнулась – крысиная морда сунулась в проделанное отверстие. Герцог ткнул туда кинжалом, отскочил, подобрался. Марсель занес тонкое лезвие ножика над дырой… а я вдруг заметила, как посыпались крошки цемента со стены. В одном месте, в другом, в третьем…

– Мяяяввв! – я заорала, поняв, что происходит. Крысы дырявили стены комнаты, будто головку сыра. Они собирались напасть на нас не с двух сторон, а со всех!