Это впервые казалось ему чем-то простым. Таким легким и даже глупым, что он удивлялся, как он до этого не додумался раньше. Он может просто не делать того, чего не хочет. Это его жизнь, он будет сам решать, как прожить ее. То есть, он и раньше это знал, но никогда по-настоящему этого не понимал.

Делай только то, что хочешь сам. Это так просто. Это так до смешного просто, что хочется плакать и смеяться от счастья одновременно только лишь от осознанья того, что ты так офигенно свободен.

-А еще я, кажется, гей! Ясно вам? И если хотите знать, это очень страшно. Папа, где ты был, когда я переживал все это? Где вы оба были, когда я так нуждался в вас?!

Они оба молчали. Потому что им нечего было ответить своему ребенку, которого они так сильно подвели. Это же их мальчик, их маленький Фрэнки, и им было нечего сказать их маленькому Фрэнки, который сейчас так старательно вытирал рукавом дорожки слез на своих щеках.

-Вы были мне так нужны… Так сильно.

-Фрэнки…. Это…

-Я ухожу, – резко ответил он, направляясь в сторону прихожей.

-Куда? – всхлипнула мама, но Фрэнк уже захлопнул за собой дверь.

Он бежал по улице мимо людей, деревьев, собак, по трещинам на асфальте и чувствовал себя таким честным, таким правильным, таким свободным и таким несчастным.

Он не знал, куда и зачем он бежит, он просто бежал, потому что ему было необходимо чувствовать ветер в лицо, это напоминало, что он еще здесь, он жив и он свободен.

Это же так просто. Ты всегда свободен. Ты только свой. Ты бежишь.

Дома сменяли друг друга, лужи разбивались под кедами, свободный Фрэнки бежал. Он пробежал мимо Донны, которая вроде бы крикнула ему «привет», он пробежал мимо Майки, который вроде бы сказал «чувак?», он пробежал мимо садовых гномов, останавливаясь только у белой двери.

Джерард открыл дверь в своей пижаме, потому что на часах было уже почти восемь, он выглядел немного сонным и как всегда волосы на его голове были растрепаны.

-Фрэнк? – неуверенно произнес он. – Что ты тут делаешь?

-Я войду? – оборвал его запыхавшийся Фрэнк.

-Прости, я не думаю, что это хорошая идея…

-Отлично, значит я войду!

-Эй!

Фрэнк просто прошел в прихожую, захлопывая за собой дверь, а растерянный Джерард встал прямо перед ним, не совсем понимая, что происходит и как себя вести.

-Ты не можешь бегать от меня вечно! – выкрикнул Фрэнк, взмахивая руками. – Я мудак, да, но я ведь могу тебе что-то сказать? Блин, ты не можешь вот так вот перевернуть всю мою жизнь, а потом просто уйти!

-Что, Фрэнки, я…

-Я бы закончил школу, поступил бы в эту академию, стал бы врачом, и был бы самым обычной несчастной серой массой, но ты же приперся, и все полетело к чертям! Меня никогда не били и не издевались надо мной в школе, мне никогда не нравился мальчик, я просто испугался! Я просто идиот, напуганный до ужаса идиот, – он закрыл глаза и тяжело выдохнул, – прости меня. Я испугался.

-Ты же ничего не натворил? – тихо спросил Джерард.

-Я накричал на своих родителей, – так же тихо ответил Фрэнк.

-Ну и как?

-Ничего так, освежает.

Джерард негромко засмеялся, и Фрэнк, улыбнувшись, открыл глаза.

-Ты дрожишь.

-Я пробежал в одной футболке несколько кварталов.

-Может, выпьешь чего-нибудь теплого? – пробубнил Джерард, подходя ближе и дергая Фрэнка за край футболки.

-Ты меня простил? – спросил Фрэнк, притягивая его к себе за руки.

-Ммм, да… Да, я скучал.

Джерард скользнул в теплые объятия, прижимаясь к Фрэнку и закрывая глаза.

-Я тоже скучал.

Фрэнк притянул его ближе к себе за талию и нежно поцеловал в шею.

-А еще я кажется чуть не снес твою маму и брата по дороге.

Джерард засмеялся, беря его за руку и утаскивая на кухню, и Фрэнк, быстро скинув кеды, без слов пошел за ним.

Be Brave

Мартовское солнце светило прямо в глаза, холодный утренний ветер трепал волосы, заледеневшие лужи хрустели под кедами, а Фрэнк шел, щурясь и пряча руки в карманы, и его совершенно не волновало, что кеды в такую погоду носить нельзя.

Он просто шел, слушал музыку и улыбался, потому что до дома Уэев оставалось совсем немного. Совсем немного, и он увидит Джерарда, и они пойдут вместе в школу, где снова будут не обращать внимания ни на кого.

У Фрэнка было такое хорошее настроение, что он даже помахал садовым гномам, прежде чем подняться на крыльцо и позвонить в звонок.

-Привет, гей! – ему открыл улыбающийся от уха до уха Майки.

-Гей? – переспросил Фрэнк, проходя в дом и закрывая за собой дверь.

-Я бы сказал «педик», но это слишком грубо, поэтому я заменил его на «гей», чтобы не задеть твои голубые чувства, – объяснил Майки, скачущий на одной ноге, надевая свои кроссовки, – потому что я дофига тактичный и толерантный парень.

Фрэнк только усмехнулся.

-Где Джи? – спросил он, заглядывая в гостиную и на кухню, высматривая, не промелькнет где-нибудь растрепанная макушка.

-Твой гей заболел, – ответил Майки и, натягивая куртку, – лежит в своей постели и кашляет.

-Что? Заболел? – обеспокоенно переспросил Фрэнк.

-О, – вздохнул Майки, – ты прямо как мама. Я еле выпроводил ее на работу. Она напичкала его лекарствами и даже успела сбегать для него в магазин, – он скривил рожу, – вот засранец, лежит там, уминает эклеры, а я иду в школу, – а потом добавил, – да, чувак, ты серьезно вгеился в моего брата.

-Майки, ты говнюк, – констатировал Фрэнк.

-И я уже ушел, – и дверь за ним захлопнулась.

Постояв несколько секунд и решая, что ему делать, Фрэнк не придумал ничего лучше, кроме как стянуть кеды и подняться наверх к Джерарду.

Как только он открыл дверь, он сразу заметил большую гору одеял и подушек, под которыми что-то шевелилось, и поверх этого всего дремал Апрельский.

-Пливет, Флэнки, – проговорил закутанный по уши Джерард, высовывая свой нос наружу и тяжело дыша.

-Привет, – ответил Фрэнк, присаживаясь на край кровати, – ну и как ты?