Стали пытать.

Сестра Клара, 17-ти лет, не выдержала вида пыток… обезумев, сжавши зубы, она принялась рвать на себе волосы.

Тогда 5 вооруженных схватили ее.

Потащили в спальню.

Мать бросилась за ней, но один встал в дверях и не пустил. Они пробыли там часа полтора, — караульный у дверей менялся по очереди. Потом один вышел из спальни, пошел в столовую, где мы все были окружены толпой, молча схватил отца, 65-ти летнего старика, и потащил его в спальню.

Там оставались еще минут 15.

…Мы слышали стоны… и неясные, замирающие мольбы… и грохот выстрелов…

…и вот они ушли…

Мы бросились в спальню.

Отец стоял у кровати, мертвый, на коленях… рот открыт на перекошенном лице… видно, убийцы, стоя против, приказали открыть рот пошире, и покончили с ним выстрелом в рот.

…Клара на постели в луже крови…

Все белье на ней изорвано… она долго сопротивлялась насильникам… потом была убита пулей в сердце… груди проколоты… на животе штыковая рана…

Мы… как безумные… смотрели…

…Отец…

… Клара… Клара…

…Символ наших страданий.

Август месяц 1919-го года прошел на Украине под знаком постепенного продвижения войск генерала Деникина, — так называемой добровольческой армии, — к Киеву. На путях к нему добровольческая армия приходила в непрестанное соприкосновение с большевиками, защищавшими Киев, и войсками Петлюры, так же устремлявшимися к Киеву. Селения, города, местечки переходили из рук в руки, но военное счастье оставляло их неизменно за добровольцами. Гнилые соки, подточившие старый государственный организм России, просачивались и во все новообразования, продолжая здесь свою разрушительную работу. Как бы мстя за погибший строй, или наивно мечтая о восстановлении его старыми знакомыми методами, они пропитали трупным запахом антисемитизма войска «самостийника» Петлюры, они заполнили большевистские учреждения и разлагали большевистские части, они окутали кровавым туманом добровольческую армию. Путь добровольческой армии к Киеву усеян кровавыми эксцессами — все над тем же козлом отпущения чужих исторических грехов, — еврейским народом.

История местечка Макарова — история характерная для большинства местечек погромленной Киевщины.

Находится Макаров в 50 верстах от Киева по Киево-Житомирскому шоссе. В нем христианских семейств приблизительно 2000, еврейских около 900. За одно лето Макаров пережил 4 погрома.

С падением гетмана на Украине, Макаров попал под власть сотника Богатевича, который собрал с еврейского населения 300.000 рублей. В июне в Макаров явился народный учитель из соседнего села Матвеенко во главе 18-ти босых подростков, вооруженных винтовками.

Поставили в центре местечка пулеметы.

Открыли стрельбу.

Евреи попрятались, как мыши по норам — в погребах, на чердаках, а молодежь, повеселившись с пулеметами, во главе с учителем и сыном священника села Наливайковки, Радюком, занялись разгромом лавок на базарной площади. Макаровские крестьяне отнеслись к этому делу сочувственно: запаслись мешками и присоединились к грабителям, — «законность» такого деяния уже успела вкорениться в их мозги за этот год, всюду полный проповеди человеконенавистничества.

Евреи вступили в переговоры.

— 50.000 — сказал Матвеенко.

— Доставим.

— Через 2 часа, — хмуро добавил он.

Требование исполнили.

Матвеенко ушел со своим войском.

Но через несколько дней он вернулся опять, на этот раз с многочисленной, прекрасно вооруженной, бандой, увеличенной за счет окрестных крестьян, привлеченных легкостью добычи.

Начались грабежи, издевательства.

Ходили из дому в дом.

— Деньги.

Отбирали одежду и ценные вещи.

Пагубное влияние Матвеенка распространилось далеко вокруг. В окрестных деревнях было убито этой бандой — 21 еврей. Ее заставы караулили по житомирскому шоссе, останавливали прохожих и проезжих евреев, грабили и убивали.

5 недель продолжались эти налеты на Макаров.

Наконец Матвеенко потребовал заложников.

— За что? — удивились евреи.

— Коммунисты на станции Бородянке арестовали моего брата, а в деревне Забояни священника.

— Но при чем же тут евреи?

— Все равно. Все коммунисты — жиды, и все жиды — коммунисты.

Взял 6 заложников и увел их к себе в штаб, в село Забоян, а через 2 недели потребовал за них выкуп.

— 100.000.

Но заложники бежали.

Между тем, макаровские крестьяне вникли в суть дела, и решили к себе бандитов больше не пускать, а самим заняться разрешением еврейского вопроса. Они вооружили винтовками свою молодежь и 1-го августа потребовали на сход евреев.

— 50.000,— заявили они им.

Беспомощно смотрели евреи на винтовки.

— Доставим, — покорно отвечали они.

— И еще 20 пудов сахара.

— Доставим.

— И еще 8 заложников.

— За что же заложников?

— Для верности.

Отобрали 8 заложников и посадили под замок в волостном управлении.

Но в это время неожиданно вступили в Макаров большевики. Крестьяне разбежались и попрятались. Заложники бежали через окна.

Большевистские войска пробыли в Макарове до 10-го августа, и эти 10 дней царило спокойствие. Когда они уходили, за ними, опасаясь оставаться в местечке, потянулась по направлению на Киев до 400 евреев, оставив на произвол судьбы все свое имущество.

Вслед за ними пришел Матвеенко.

Убил 20 евреев.

Разграбил квартиры, магазины.

Сжег 2 десятка лавок.

…Наконец в понедельник 18-го августа вступили в Макаров первые добровольческие части. Евреи вышли к ним с хлебом и солью, — депутация в 17 человек.

Добровольцы убили депутацию.

Дело произошло так:

Еврейская делегация вышла одновременно с христианской. Она состояла исключительно из стариков 60–70 лет. Все они были в длинных парадных кафтанах.

Они робко встали поодаль.

Ждали своей очереди.

Офицер, подъехавший к христианской делегации, взглянул в их сторону и спросил:

— А что там за чучела стоят?

Узнав, что это делегация от евреев, он немедленно откомандировал к ней несколько своих солдат, которые стали избивать членов делегации шашками — сначала в ножнах, а потом наголо.

Все 17 человек были изрублены до смерти.

Затем стали ловить евреев отдельными группами на улицах…

И расстреливать.

В этот день было расстреляно около 50-ти пожилых мужчин.

По отношению к некоторым ограничивались избиением, но стаскивали с них сапоги и платье, и тут же продавали местным крестьянам. В следующие дни продолжали убийства евреев, по 5–6 человек в день, по мере нахождения. Бежать из местечка не было возможности, — пропусков не давали. Да кроме того и по дорогам убивали. Трупы убитых евреев валялись неубранными на улицах. Собаки и свиньи грызли им головы, крестьяне зарывали их потом в общей могиле, по 20–25 трупов. Около 80 свитков торы были уничтожены. В богадельне убиты содержавшиеся там 8 евреев.

В общем, убито около 100 человек.

Разграблено все имущество.

Все, кто мог, разбежались…

Местечко Корнин опустошали сначала петлюровцы, потом соколовцы. Петлюровцы преимущественно вымогали деньги и убили только 4 евреев. Соколовцы совершенно ограбили местечко. Они насиловали женщин и убили значительное количество людей.

В июле на местечко напал Ильиченко.

Он был родом из села Дубово, в трех верстах от Корнина. Он похозяйничал в Корнине на полном просторе, совершил несколько убийств, много грабежей, и поспешно ушел при приближении добровольческой армии. Но при добровольческой армии он снова вернулся в Корнин — теперь уже с целью истребить всю оставшуюся часть еврейского населения. Для поощрения убийств была назначена особая премия.