К вечеру тучи разошлись. Мы с «девочками» гуляем в парке. Ветер дует совершенно парижский – легкий, свежий, с ноткой тумана. Проходя мимо скамеек, выстроившихся вдоль ведущей на запад дорожки, я слышу, как хозяйка зовет собаку: «Fifi. Ici. Ici, Fifi». («Фифи. Ко мне. Ко мне, Фифи».) Фифи – кремовая собачонка со славной мордочкой, – послушно пристраивается у ноги хозяйки. «Bonjour» (добрый день), – говорю я и шагаю с моими подопечными к выходу.

У подруги депрессия. Она долгое время старалась обнародовать свою мечту, но та поманила ее и ускользнула. Подруга не знает, что делать дальше. Без мечты, которая была путеводной звездой, она чувствует себя потерянной. Что же она такое без мечты?

– Я уважаю тех, кто не сдается, – говорит она. – Уважаю людей, которые идут вперед, невзирая ни на что. – В ее тихом голосе слышится печаль.

– Может, надо просто решить, что ты тоже такая? – предлагаю я. Я говорю ей то же, что и себе: – Действиями можно исправить мысль.

– Я не прочь, – вздыхает она. И голос усталый, тихий и грустный.

– Делай самые простые вещи, – говорю я. – Выстрой необременительный распорядок и держись за него. Вернись к азам. – Я советую ей писать утренние страницы, ходить на творческие свидания, гулять. Я говорю, что мало-помалу оптимизм к ней вернется, – именно это я твержу себе и именно в это верю. У меня самой сейчас темный период, черная полоса, но я верю, что когда-нибудь она кончится. Я говорю подруге все то, что больше всего хочу услышать сама.

Мечты ниспосланы нам из божественного источника. Если мы станем им следовать, они вновь приведут к божественному источнику. Работая над осуществлением своей мечты, мы трудимся, чтобы приблизиться к Богу. Ища совета относительно мечты, мы ищем Бога. Наши мечты – отнюдь не пустяк. Они рождаются вовсе не из нашего эго. Их корни уходят в нашу душу. Моя подруга не зря испытывает страх перед крахом мечты. Мечты нужно беречь, словно детей, и словно детей, их нужно питать и утешать.

Художнику часто очень трудно бороться с разрушающим действием критики. Когда мы получаем неопределенный или попросту не имеющий отношения к делу отклик о своей работе, с трудом можем наскрести в себе достаточно стойкости, чтобы снова встать на ноги. Мою же подругу отказы, связанные с мечтой, ранили особенно сильно, потому что она знает – ее работа сделана хорошо. Она пользуется поддержкой и одобрением двух достойных уважения авторитетов – к сожалению, предложить ей практическую помощь ни тот, ни другой не имеют возможности. «У тебя отличное шоу, – сказали они ей. – Продолжай стараться».

Сейчас подруге требуется дар исцеления. Ее раненое сердце должно отыскать способ восстановиться. Я посоветовала больше ходить: при ходьбе боль ослабевает и уже не застит собой все вокруг. Ходьба – это способ восстановить картину мира. Но подруга смеется. Она и так часто ходит. Но на ходу ей становится лишь больнее, потому что она сознает реальность своих мечтаний.

«Я шла от Таймс-сквер до самого дома, – рассказала подруга. – Но чем дольше шла, тем сильнее становилась моя мечта».

«Значит, ты не можешь сдаться», – говорю я.

Мы идем вперед по шажку, причем порой – в буквальном смысле слова. Если мечта моей подруги лишь крепнет, значит, ей следует попытаться еще раз. Она просила совета – и получила рекомендацию гнуть свою линию. Чтобы быть художником, нужно быть изрядным упрямцем. Нам нужен внутренний осел, которого нельзя забодать, как быка, или напугать, словно корову. В глубине души всегда должен жить голосок, который твердит: «Я своего добьюсь». «Я все равно придумаю, как это сделать» – вот мантра, которую мы должны твердить как молитву.

Успех частенько входит в двери, о существовании которых мы и не подозревали. Когда стандартные варианты исчерпаны, успех показывается в невиданном обличье. Сколько раз срабатывал самый маловероятный вариант и сдвинуть дело с мертвой точки помогала какая-нибудь «двоюродная сестра зубного врача»? Сколько раз мы обнаруживали, что некая Высшая Сила провела нас по лабиринту из удачных случайностей и совпадений? И во имя мечты моя подруга готова вступить в этот лабиринт вновь. «Укажи мне путь, Господи» – так могла бы звучать ее молитва.

Еще один мой друг – проповедник. Он предостерегает нас, советуя не уповать на единственный источник благополучия. «Бог может повстречаться с вами тысячью способов», – говорит он. И предупреждает: «Не ждите, пока кто-нибудь разрешит вам идти дальше. Решив, что все случайные удачи должны исходить из одного источника, вы тем самым отрицаете силу Господа, который может идти самыми разными путями. Доверьтесь Богу и не пропустите указаний свыше».

В издательском мире не переводятся истории о популярнейших авторах, которым поначалу приходилось издаваться за собственный счет. Когда мой знакомый издатель слышит очередную байку на этот счет, он горько смеется. «Да уж, доля истины в этом есть, и немалая, – говорит он. – Очень часто случается, что книгу везде отвергают, потом автор публикует ее за свой счет, сам развозит по магазинам и в конце концов добивается ошеломляющего успеха».

Каждый художник должен быть готов стать Дон-Кихотом и сражаться с ветряными мельницами, как бы глупо он при этом ни выглядел в глазах окружающих, да и в своих собственных. В каждом художнике живет Внутренний Мечтатель. Эту часть души можно назвать верящей – это она всегда готова идти вперед, опираясь на одну лишь веру. Еще в каждом художнике живет Внутренний Цензор, скептик, или Дьявол, – та часть, что твердит нам, будто игра окончена и пора ее бросать.