— Может быть, именно потому, что на их территории? — предположила я. — Хотя, с чего бы им за это на него обижаться? Подумаешь, заезжая эльфийская семья куда-то пропала. Кроме того, если он приходил к Амаранту именно как ко второму человеку, то, наверняка, мог и договориться об этом. Может быть, дело в том, что не договорился?

— Молодец, — похвалил меня Квентин, — а почему тогда они его сами не наказали?

— Связываться не хотят, — предположила я. — С таким-то набором артефактов. Или руки коротки. Или не хотят с ним открытой ссоры. Ну, или просто стесняются.

— Возможно, — кивнул Квентин. — Хотя они бы вряд ли застеснялись, если бы им сильно надо было. Они, если надо, кого угодно достанут.

— Свиклая же до сих пор не достали, — фыркнула я. — И капитана. Да и потом, зачем самим напрягаться? Тем более, что мы этого ла Локо уже прорабатываем. Нашими руками удобнее. Получается, если мы его возьмем — хорошо. Если он нас в лужу посадит — еще лучше.

— Логично, — согласился Квентин. — Прекрасно, что не я один так думаю. Значит что?

— Что?

— Значит, нам надо в лужу не сесть. Никак нельзя. О, приехали.

Правота Квентина подтвердилась меньше, чем через минуту. Выходя из экипажа, он поскользнулся и чуть-таки не сел в лужу, но не фигурально, а в самом буквальном смысле. А поскольку в этот момент он изображал из себя галантного кавалера и протягивал мне руку, помогая выбраться из экипажа, та же самая опасность грозила и мне.

«Золотая корона» считалась лучшей гостиницей города, и жить себе там могли позволить не многие. Она представляла собой высокое трехэтажное здание, с мансардами и лоджиями, высокими узкими окнами в суранском классическом стиле, с лепниной на стенах и каменными горгульями на крыше. Встречал нас привратник в шитой золотом ливрее, важный, словно городской советник. Он несколько секунд изучал нас, словно раздумывая, стоит ли пускать внутрь людей, которые только что проявляли чудеса ловкости, стараясь не оказаться по уши в грязи, после чего все же поклонился нам и, открыв дверь, пригласил войти. В большом мраморном зале, полном новомодных мшистых светильников[76]и винчецких зеркал, из-за стойки красного дерева нас приветствовал высокий черноволосый эльф, несколько смущенный отсутствием моего отражения в зеркалах. К «господину виконту» он, тем не менее, согласился нас проводить только после того, как мы продемонстрировали свои клейма, аргументируя отказ тем, что «его милость изволят быть заняты послеобеденным отдыхом и тревожить себя не просили».

Тем не менее, через несколько минут мы уже стучали в дверь покоев «господина виконта». Открывать нам не торопились, и Квентин просто стал стучать в дверь непрерывно, с равными промежутками, монотонно, хоть и не сильно. Это подействовало, и вскоре дверь открылась, явив нашему взору котолюда, которого мы уже имели счастье лицезреть на мемографиях. Его милость был сильно возмущен и раздосадован тем, что его отдых был прерван и своего возмущения и досады не стал скрывать даже когда мы предъявили ему свои клейма и представились.

— Ну что за необходимость тревожить меня? Разве вы не могли прийти в приемные часы? Вы знаете, что случается с теми, кто не уважает чужой отдых?

Он был высокого роста, с большими желто-зелеными глазами, с темным кошачьим мехом на голове вместо волос. Мех имел весьма странный сиреневый оттенок с розовыми неровными полосами, что наводило на мысль, о том, что господин виконт приобрёл этот оттенок в каком-нибудь салоне красоты. Несколько худощав. Шея мехом покрыта не была, а сам он был одет в кожаный белоснежный костюм, который ему, надо заметить, весьма шел. На шее висело ожерелье с маленьким бубенчиком, на руках на каждом пальце было по кольцу, а кое-где и по два. В кошачьих его ушах ни колец, не сережек не было, зато на голове красовался серебряный обруч, с вделанным в него розовым камнем. Длинный кошачий хвост ходил ходуном, а на конце хвоста был завязан розовый пышный бант. Третья отрицательная, на любителя, я к таковым не отношусь.

— Несколько зверолюдов избивают его и, затолкав в карету, увозят за город? — предположил Квентин.

— Ха-ха, — сказал котолюд, делая приглашающий жест в комнату. — Очень смешно. Чем я не угодил местным псам правосудия?

— Ну почему сразу «не угодил»? — спросила я. — Чувствуете за собой какой-нибудь грешок и желаете покаяться?

Он окинул меня долгим взглядом, словно собирался купить и приценивался. Мне тут же очень захотелось дать ему по его кошачьей морде.

— Это приглашение? — промурлыкал он. — Вам, моя кисуня, я бы не только исповедовался, я бы с вами с удовольствием и погрешил. Не желаете? У меня сегодня как раз ночь свободна.

— Нет, спасибо, — ответила я, улыбнувшись. — Я обычно не играю с едой. Тем более что у меня эта ночь как раз занята. Как и все последующие ночи.

— Ну, хорошо, если вы настаиваете, я могу уделить вам пару часов вечером, — сказал он. — После шести. Только не опаздывайте.

— Днями и вечерами я тоже занята, — сообщила я. — Не думаю, что у меня найдется на вас время и желание с вами встречаться иначе, чем по долгу службы.

— Жаль, жаль, — посокрушался он. — Вы представить себе не можете, что теряете. Я хорош не только в качестве горячей закуски, а таких, как вы, у меня пока еще не было. Но ваш коллега скучает, а я, между тем, до сих пор не знаю, зачем вы сюда пришли.

— Мы пришли поговорить, — сказал Квентин. — Пока попросту побеседовать. Ваш приезд в город привлек к себе внимание.

— Я польщен, — мурлыкнул ла Локо. — Хотя, клянусь, не могу понять, почему вы не могли побеседовать без меня, между собой. Ха-ха. И чем же мой приезд привлек ваше внимание, позвольте спросить?

— Ну, в том числе и той коллекцией артефактов, что вы привезли, — ответил Квентин. — Как сказал наш специалист — целый арсенал, на армию хватит.

— А разве это запрещено? — поинтересовался котолюд. — Меня уверяли, что достаточно заплатить пошлину и никаких претензий со стороны властей не будет. Или, — забеспокоился он вдруг, — я что-то не так задекларировал?

— Да нет, — сказал Квентин, — просто сам факт привлек внимание. Зачем вам столько?

— Собираюсь вооружить армию и захватить город, конечно, — ответил котолюд. — Это запрещено? Жаль. Тогда я не буду вооружать армию. Ха-ха. Во-первых, я коллекционирую эти славные безделушки. Мне нравится играть с ними, они такие замечательные… Во-вторых, они стоят денег и прекрасно конвертируются в золото, в случае нужды, а места в багаже занимают меньше чем золотые слитки или монеты. Ну и, как вы, наверное, знаете, я путешествую один, а некоторые из этих вещичек могут быть крайне полезны, если на вас хотят напасть. На дорогах небезопасно. Ничего удивительного, ведь чтобы было безопасно, стражникам[77] надо обеспечивать безопасность вместо того, чтобы лишать заслуженных часов отдыха приезжих путешественников. Вы не согласны?

— А какова цель вашего приезда? — спросила я.

— Для девицы, у которой нет времени на близкое знакомство со мной, ваш вопрос несколько странен. Только не надо убеждать меня в том, что ваше любопытство служит служебным целям. Какое, спрашивается, дело закону и порядку до причин, побудивших меня посетить ваш расчудесный город? Слушайте, а может быть встретимся завтра утром? Ах да, вы наверняка с утра на службе. Знаете, что я вам скажу? Вы слишком много работаете и слишком мало развлекаетесь. Может быть, уволитесь? Ради меня, я прошу!

— А какова цель вашего приезда? — повторила я свой вопрос.

— Неужели вам ваша служба важнее моего внимания? Ну, хорошо… Я очень хочу жениться, — ответил ла Локо. — Вот, ищу на ком. Как мне говорили, в Ицкароне полно красоток. И, знаете, не соврали. Вы себя в зеркало видели? Ах, что я спрашиваю, извините мою бестактность. Так вот, честное слово, будь у вас чуть покруглее бедра и чуть больше бюст, вы бы имели оглушающий успех в лучших салонах Винчеции… И потом, я давно хотел побывать здесь. Просто мечтаю посмотреть на замещение. Почти так же, как жениться.